— Да. Но буду откровенен: я бы предпочел не рисковать своей шкурой, надевая его.
— Мне не в чем тебя упрекнуть. Если нужно, поскачешь вперед. — Она оглянулась на двух вампиров: закованных в цепи, с кляпами во рту, их привязали поперек седел. — Мы за ними присмотрим.
— Ты и сама бы справилась — мы оба это знаем.
— Ларкину не стоит одному заниматься фургоном. — Блэр вскочила на лошадь. — Вперед.
В молчании они ехали через темный лес и поля, освещенные бледным светом луны. Один раз перед ними взвилась в воздух белая сова и, шелестя крыльями, описала плавную дугу. Блэр показалось, что она видит блеск птичьих глаз, зеленых, словно изумруды. Затем все снова смолкло в предрассветной тишине слышался лишь шелест высокой травы, раскачивавшейся от ветра.
Блэр заметила, что вампир, с которым она сражалась, поднял голову. Их глаза встретились, и Блэр увидела в них ярость и жажду крови. И страх.
Он пытался порвать цепи, все время оглядываясь на восток. Второй лежал неподвижно, и звуки, раздававшиеся из-под кляпа, были похожи на плач.
— Они чувствуют приближение рассвета, — сказал Киан, скакавший рядом с ней. — Его жар.
— Езжай вперед. Мы с Ларкином справимся.
— Нет, еще есть время. Немного.
— Наверное, осталось пара миль.
— Меньше, — сказал Ларкин. — Чуть меньше. — Раненый приходит в себя. Лучше бы ему оставаться без сознания.
— Быстрее. — Блэр пустила лошадь галопом, надеясь, что раненый, лежавший на другой лошади, которую она вела за собой, переживет еще одну милю.
Сначала показались огни в тумане — мерцание свечей и факелов. Потом стал виден сам замок на высоком холме, с белыми флагами, развевавшимися на фоне неба, которое из черного превращалось в темно-синее.
— Вперед!
Первые красноватые отблески появились на горизонте позади замка, и вампиры задергались, извиваясь и издавая звуки, похожие на звериный вой.
Но Киан выпрямился в седле; волосы его развевались на ветру.
— Я так редко вижу восход.
Въезжая в ворота под тень сторожевой будки, он ощущал жгучую боль. А также восхищение и смутное чувство, похожее на сожаление.
Мойра уже ждала их, бледная и напряженная.
— Иди, пожалуйста, внутрь. О твоей лошади позаботятся. Пожалуйста, — повторила она. Киан медленно спешился. — Поторопись.
Взмахом руки Мойра приказала стоявшим рядом воинам увести пленных.
— Есть подходящая темница? — спросила Блэр.
— Нет.
Риддок наблюдал, как уводят закованных в цепи пленников.
— По просьбе Мойры все приготовили. Их будут держать в подвале, под охраной.
— Не снимайте с них цепи, — приказал Ларкин.
— Хойт и Гленна ждут внутри, — сказала Мойра. — Мы добавим заклинания к цепям. Не волнуйся. Всем вам нужно поесть и отдохнуть.
— С нами человек. Раненый. — Блэр прижала пальцы к шее мужчины, нащупывая пульс. — Живой, но ему нужна помощь.
— Сейчас. Сэр?
— Мы пошлем за лекарем. — Риддок махнул рукой слугам. — Позаботьтесь о нем, — приказал он и повернулся к сыну. — Ты ранен?
— Нет. Я должен вернуться, потому что нам пришлось оставить людей в лесу, на дороге в Силлард. — Бледное лицо Ларкина было решительным. — Их нужно похоронить.
— Мы пошлем туда людей.
— Нет, я сам.
— Хорошо. Только сначала зайди в дом. Тебе нужно вымыться и перекусить. — Риддок обнял сына за плечи. — Это была долгая ночь для всех нас.
Киан разговаривал с Хойтом и Гленной. Он умолк и вопросительно вскинул бровь, обращаясь к Мойре.
— Ты получила пленников. Что будешь делать с ними?
— Потом обсудим. Я приказала накрыть стол в большой гостиной. Встретимся там. Нам есть о чем поговорить.
Она ушла, сопровождаемая двумя женщинами.
Блэр поднялась в свою комнату, где в камине уже горел огонь, а в чаше ждала свежая вода. Она смыла кровь и сняла взятую напрокат тунику, надев одну из своих рубашек. Потом уперлась ладонями в комод и посмотрела на свое отражение в зеркале.
Не так уж плохо. Нужно бы поспать, но не получится. Она многое бы отдала за час отдыха в кровати, но шансов на сон не больше, чем на пару дней отдыха на модном курорте. Придется убить полдня, чтобы вернуться в лес и похоронить незнакомцев. Жалко тратить на это время, когда нужно обучать войска, разрабатывать стратегию, следить за изготовлением оружия. И еще десяток неотложных дел.
Но если она не пойдет, Ларкин отправится туда один. А вот этого допускать нельзя.
Когда Блэр вошла в гостиную, Ларкин был уже там. Сидел у окна и наблюдал, как солнечные лучи рассеивают туман.
— Ты думаешь, что я впустую трачу драгоценное время, — сказал он, не оборачиваясь. — На что-то ненужное и бессмысленное.
Он прочел ее мысли. Чертовски верно.
— Неважно. Если тебе это нужно, мы все сделаем — Семьи должны чувствовать себя в безопасности на дорогах Гилла. Юных девушек не должны насиловать, пытать и убивать. И превращать в тех, кого следует уничтожить.
— Нет, так не должно быть.
— Ты сталкивалась с этим дольше моего. И, наверное, можешь относиться ко всему…
— Равнодушно.
— Нет. — Теперь Ларкин повернулся. В полутьме он выглядел старше, и жестокие события этой ночи оставили отпечаток на его лице. — Я никогда так не думал о тебе. Скорее спокойно или, если хочешь, практично. По-другому тебе нельзя. И я не заставляю тебя идти со мной.
Именно поэтому у нее не остается другого выбора.
— Я же сказала, что пойду.
— Да, и я тебе благодарен. Знаешь, я становлюсь сильнее, зная, что ты будешь вместе со мной, что ты понимаешь, как мне это необходимо, что ты согласна потратить свое время.
— Я думаю, что только сильный человек способен на человечные, гуманные поступки. Этого для меня достаточно.
— Мне так много нужно — и хочется — тебе сказать. Но сегодня не самый подходящий день. Я чувствую себя… — Ларкин посмотрел на свою правую руку. — Запятнанным. Ты понимаешь, о чем я?
— Да. Конечно.
— Вот и хорошо. Давай выпьем крепкого чая. Жалко, что это не кока-кола. — Улыбнувшись, он подошел к Блэр, положил руки ей на плечи и прикоснулся губами к ее лбу. — Ты так прекрасна.
— Твои глаза, должно быть, устали.
— Я вижу тебя. — Он слегка отстранился. — Такой, какая ты есть.
Ларкин отодвинул для нее стул, чего раньше никогда не случалось. Блэр села. В гостиную вошли Хойт с Кианом. Бросив взгляд на окна, Киан отошел от них к столу, который Мойра приказала поставить подальше от света.
— Гленна скоро придет, — сказал Хойт. — Ей нужно осмотреть раненого. Пленники под замком. — Он взглянул на брата. — И, похоже, очень страдают.
