– Вы пугаете меня, милорд, – вздрогнула Оливия.
– В этом доме нет привидений, – едва заметно улыбнулся Гаррик, скользя восхищенным взглядом по стройной фигуре Оливии. – Просто здесь много коридоров и пустых комнат. С Анной все в порядке, я уверен.
– А что на четвертом этаже? – спросила Оливия, снова поднимаясь по лестнице.
– Детская, комнаты прислуги и… чердак.
Внезапно перед мысленным взором Оливии предстало видение: два мальчика увлеченно играют друг с другом… Она вздрогнула, узнав в них Гаррика и его брата Лайонела.
– В детстве я часто играл на этом чердаке, – сухо сказал де Вер, подтверждая правильность ее ощущений, и снова призывно свистнул.
И тут до них долетел приглушенный собачий лай. Встревоженно переглянувшись, Гаррик с Оливией стали поспешно подниматься по лестнице.
– Откуда слышался лай? – задыхаясь, спросила она.
– Это с чердака, они там! – ответил Гаррик.
Почему Анне вздумалось забраться именно на чердак?
В конце подъема был еще один узкий коридор, а дальше виднелась крутая высокая лестница на чердак.
В несколько прыжков преодолев оставшееся расстояние, де Вер распахнул дверь на чердак.
Рыжий сеттер всем своим видом тотчас выразил свою радость при виде хозяина.
– Молодец, Трив, – негромко похвалил пса де Вер и, обернувшись к неотступно следовавшей за ним Оливии, крикнул: – Она здесь!
Преодолев последние ступеньки, Оливия из-за спины де Вера увидела наконец свою дочь.
Анна неподвижно сидела на полу, прислонившись к стене. В сумраке чердака белела ее ночная рубашка. Окно чердака было раскрыто. Дождевые капли стучали о подоконник, брызги обдавали подол рубашки, но девочка, казалось, не замечала.
– Анна! – воскликнула Оливия.
Девочка даже не шевельнулась.
– Детка, что с тобой? – встревожилась мать, бросилась к дочери и заключила ее в свои объятия.
Как только она коснулась девочки, ее обдало волной нестерпимой боли и горя, да такой сильной, что на какое-то мгновение все тело женщины парализовало.
– Со мной все в порядке, мамочка, – тихо проговорила Анна без тени улыбки на печальном лице.
– Как ты здесь оказалась? Ты опять стала ходить во сне? – никак не могла успокоиться Оливия.
– Нет, это было не во сне, – покачала головой девочка.
Оливия молча уставилась на дочь. Значит, ее предчувствия вновь оправдались: этот огромный мрачный дом таил в себе страшные, трагические тайны… И одна из них касалась Лайонела де Вера. Теперь Оливия ничуть не сомневалась в этом.
– Она разбудила меня, – неожиданно продолжила Анна. – Эта печальная женщина разбудила меня, мама. Я хотела найти ее.
У Оливии застучало в висках. Она не смела взглянуть на стоящего поодаль де Вера, у ног которого сидел верный сеттер. Гаррик смотрел на Анну и Оливию и напряженно прислушивался к их странному разговору.
– Позже поговорим, – прошептала она дочери.
Словно не слыша ее, девочка покачала головой:
– Но ее здесь нет, я не нашла ее. Я знаю, она была здесь, мамочка, это она оставила окно открытым…
Оливия поспешно взяла Анну за руку и потянула к себе, побуждая встать. Оказалось, девочка сидела на старом, потрепанном шотландском пледе. Странно, ведь в жилах семейства Стэнхоупов нет ни капли шотландской крови!
– Уже очень поздно, ты всех нас заставила изрядно поволноваться. Больше не исчезай так, детка, – укоризненно проговорила Оливия.
Анна молча пошла вслед за матерью.
– О чем она говорит? – не выдержал наконец Гаррик, все это время безмолвно внимавший их беседе.
– Понятия не имею, – пожала плечами Оливия.
– Эта женщина очень печальна. Я хотела помочь ей, – снова заговорила Анна.
Внимательно посмотрев на девочку, Гаррик поставил свечу на пол и протянул руки навстречу ребенку.
– Давай я выведу тебя отсюда, Анна, – проговорил он.
Анна уверенно, словно зрячая, доверчиво шагнула прямо в его объятия. Виконт перенес девочку через высокий порог и бережно опустил на лестничной площадке. Пес уже был там. Оливия не стала мешать Гаррику, хотя быстро установившийся контакт между ним и Анной причинял ей смутное беспокойство.
