Серебряная корона

– …ибо я – ничтожнейший из сыновей шлюхи, – закончил он. – Слишком длинно, Уолтер. Пароль неудачен. А кроме того, в лагере-то я – значит, и пароль называть мне. Кончай прятаться и вылезай. Да, и в следующий раз прячься получше: Геррин тебя засек.

– Чертов гном слишком зорок, – проворчал Словотский, пробираясь через кусты. Как всегда, на нем были только сандалии и широкие полотняные штаны; справа под мышкой висели метательные ножи, слева у пояса – короткий меч в ножнах. Грудь, руки, лицо его покрывала черная смесь золы и жира, живот и грудь были кое-где расцарапаны, но обычная улыбка – «с миром все в порядке, потому что в нем есть Уолтер Словотский» – играла на его лице, правда, была она бледней, чем прежде.

– С возвращением, – сказал Карл. – Я скучал по тебе. И даже слегка волновался: тебя не было как-то уж очень долго.

– Еще бы не долго. Как же здорово вернуться! – Уголки губ Уолтера приподнялись в понимающей улыбке. – Ты не единственный. Но все равно – спасибо. – Он потеребил собственный паучий амулет. – Известие тебе не понравится, Карл. Эта штуковина начала мерцать красным – с работорговцами едет маг.

– Ч-черт! – Карл сплюнул. Новость неприятная – однако вполне возможная. Хотя обычно только самые крупные экспедиционные отряды Работорговой гильдии позволяли себе тратиться на магов. – Ну что ж – с этим мы разберемся. Просто магом придется заняться в первую очередь. – В конце концов, магов внезапная атака застает врасплох так же, как всех других.

– Это была хорошая новость. Карл, у них огнестрел.

– Что?!

– Ружья. Я насчитал три – быть может, есть и еще. Возможно, гладкоствольные, похожи на наши кремневики, насколько я сумел разглядеть. Не хотелось подходить слишком близко: я всегда считал, что без дырок от пуль выгляжу лучше.

А вот это уже было по-настоящему плохо. И не должно было случиться. Секрет изготовления пороха Карл, Уолтер, Ахира, Энди-Энди и Лу Рикетти берегли пуще глаза. Рикетти отказывался открывать рецепт даже своим Инженерам – хотя уж Инженеры-то наверняка догадывались о составе. Но Инженеры не болтали.

Насколько Карл знал, рецепт ни разу еще не попал в непроверенные руки – за все пять лет, которые они пользовались здесь огнестрельным оружием.

Они понимали, что вечно так продолжаться не может – но Лу Рикетти предполагал, что пройдет не меньше десяти лет прежде, чем тайна выплывет наружу, а Карл считал, что Лу слишком скромен в расчетах. Возможностей ошибиться было сколько угодно – а классический рецепт состоял из пятнадцати частей селитры, трех частей серы и двух – угольного порошка. Всему остальному миру понадобится куча времени, чтобы додуматься, во-первых, до составляющих, во-вторых – до нужной пропорции, имея на руках одно только описание оружия, которым пользовались вкупе с луками и мечами воины Приюта. Да еще надо ведь изобрести ствол, который не разорвется тебе в лицо при первом нажатии курка… Все это должно весьма основательно притормозить местных. Должно было притормозить…

– Черт, – повторил Карл. – Ты уверен? Впрочем, ладно. – Он жестом попросил прощения. Если Словотский говорит, что у работорговцев есть ружья – значит, у них есть ружья.

Карл поманил ближайшего из воинов – долговязого подростка, которого часто использовал как гонца.

– Эрек – с посланием к Тэннети. Не атаковать. Скажи – пусть стреножат коней. Всем собраться здесь – будет разговор. Позже. Командиров отделений – ко мне, немедленно. И еще – пусть зажгут фонарь у меня в шатре. Повтори.

Эрек зажмурился.

– Атака пока откладывается. Пусть Тэннети прикажет стреножить коней. Будет общий сбор – позже. Чаку, Пейллу, Гвеллину и Тэннети – прибыть с докладом, сюда, немедля. Зажечь твой фонарь.

Он открыл глаза, вопросительно глядя на Карла. Тот кивнул, Эрек улыбнулся и убежал.

– Славный парнишка, – заметил Словотский. – Жаль, меткость хромает.

– Пистолет – еще не все, – фыркнул Карл. – С мечом малыш Эрек запросто даст тебе фору. Да что там – в четверти случаев даже и Чаку.

Знаком он позвал Словотского за собой в шатер; едва они вошли туда, как появился Веллем с фонарем.

– Начнем? – спросил Словотский, по-турецки усаживаясь на вещи.

– Подожди. Остальные вот-вот будут.

Стоять во главе, думал Карл, слишком часто означает выслушивать дурацкие споры. Отдать приказ повиноваться нельзя – послушание людей приходится заслуживать, и не единожды, а снова и снова. И тут очень важно оставлять воинам право на ошибки – те из них по крайней мере, которые ничему не мешают.

– И из-за чего же сыр-бор? – Гвеллин пожал плечами. – Может, они утром и не уйдут…

– Еще как уйдут, – вставил Словотский. – Зачем им задерживаться?

– Завтра вечером нам помог бы дракон. Пули его не берут.

– Болван! – взорвалась Тэннети. – А если у них «драконий рок»? И потом – ты что, всерьез думаешь застать их врасплох, когда в небе парит дракон?

– А кто говорит о «врасплох»? Эллегон мог бы попросту сжечь их всех.

– Великолепная идея! С удовольствием бы взглянула. – Она повернулась к Уолтеру. – Когда подожжешь порох, получается много шуму, верно?

– Уж куда больше. Идея отвратная, и мне что-то не хочется оказаться поблизости – к тому же учтите, порох нужен нам для анализа. Может, еще что предложишь, Гвеллин?

– Тогда, – гном стукнул кулаком по земле, – я скажу так: их надобно отпустить.

Гвеллин и его шестерка гномов были наемниками в отряде Карла: берегли свои доли добычи, собирая из них состояние, чтобы вернуться в Эндел и с кучей награбленного добра, и с кучей знаний. Карлу нравилось, что Гвеллин здесь. Неплохо было иметь под рукой советчика, объективно и по-деловому подходящего к убийству и грабежу работорговцев.

– Продолжай, – велел Карл. – Почему ты считаешь, что мы должны дать им уйти?

Гном почесал рябоватую щеку.

– Рабов у них с собой нет, так что все, что с них можно взять – немного крови, пару монет, что в кошельках, да этот их порох. Не думаю, что у такого мелкого отряда с собой много денег. И нарываться на ружья мне как-то не хочется – если можно без этого обойтись. – Он похлопал по огромной палице. – Этим я пулю не отобью.

– Не будь глупцом, – покачал головой Ч'акресаркандин. Невысокий для человека, всего на голову выше гнома, он производил впечатление существа медлительного и ленивого; но не был ни тем, ни другим. Смуглый воин был отличным мечником и прекрасным наставником и в мечевом бое, и в стрельбе. – Ты знаешь, как делать порох?

– Нет, а ты? И при чем это здесь?..

– При том, – с обычной своей ядовитой усмешкой проговорила Тэннети, – что они тоже не должны бы этого знать. – Она взглянула на Карла, на миг нахмурилась, словно удивляясь, почему он позволяет обсуждать все это. Отделение Тэннети подчинялось ей беспрекословно: ее люди либо точно выполняли ее приказ – либо им пришлось бы в следующий раз искать себе другого командира. – Нам надо выяснить, откуда у них сведения, и – если возможно – перекрыть их канал. Желательно, у истока.

Словно бы нехотя, она подлезла указательным пальцем под черную повязку и начала неспешно почесываться. Сказать Тэлларену, когда вернемся, – пусть осмотрит глазницу, отметил про себя Карл. Или, может, стоит попытаться убедить ее купить у жреца тот стеклянный глаз, который он как-то ей предлагал?..

Гвеллин пожал плечами.

– Это ваши заботы – проруха у вас, не у меня.

– Твоя правда, – мрачно признала Тэннети.

– Но откуда у них взялся порох? – задал вопрос Пейлл. Эльф в задумчивости сплетал и расплетал