– Нет, Джек! Я не шлюха! – выкрикнула она.
Он сжал зубы, смерив выразительным взглядом ее костюм и обнаженную грудь. Подтянув вырез, Кэндис схватила его за руку.
– Джек! – взмолилась она. – Я не хотела ехать с Кинкейдом. Он заставил меня. Он сказал, что позволит мне уйти, когда я ему надоем. Только все это ложь! – Ее голос сорвался. – Сегодня он сказал, что устал от меня, и заставил пойти с Андерсоном. Это было в первый раз, клянусь тебе, – сказала она, заливаясь слезами.
Джек холодно смотрел на нее. В его глазах не было ни сочувствия, ни понимания. Почему он так смотрит? Словно она какая-то дешевка, до которой ему нет никакого дела.
– И ты думаешь, я поверю?
– Но это правда! Проклятие, Джек, ты что, не слышишь? Я люблю тебя. Но у нас нет будущего. А теперь еще ребенок…
Он схватил ее за плечи:
– Ребенок? Какой ребенок?
– Я жду от тебя ребенка, Джек.
– Если это очередная ложь, Кэндис, ты будешь сожалеть о ней всю оставшуюся жизнь.
– У меня не было месячных, с тех пор как мы встретились. Я уверена, что ношу твоего ребенка. – Она снова улыбнулась, борясь со слезами.
Джек резко отвернулся и выругался. Кэндис чувствовала, что он борется с собой.
– Джек, ты поможешь мне освободиться от Кинкейда? И добраться домой? – тихо спросила она. Он не шелохнулся. – Если ты мне не веришь, посмотри хотя бы на эти окна.
Джек посмотрел на заколоченные окна, но выражение его лица не изменилось.
– Джек, послушай. Вирджил может вернуться в любой момент. В его отсутствие меня стережет Джим, это рыжее животное. Нужно что-то делать. Срочно!
Его лицо исказилось:
– Я убью Кинкейда!
Кэндис вскочила на ноги и прильнула к нему.
– Нет, Джек! Я боюсь!
Он посмотрел на нее так, словно она была досадной помехой.
– Да он выстрелит тебе в спину! – воскликнула Кэндис. – Джек, просто помоги мне выбраться отсюда.
Он схватил ее за плечи и встряхнул.
– Ответь мне честно, Кэндис, у тебя сохранились какие-нибудь чувства к Кинкейду?
– Нет, но я боюсь за тебя. Прошу, не связывайся с ним. Ты не представляешь себе, насколько он жесток. Давай просто убежим.
– И насколько же он жесток? – бесстрастно осведомился Джек, сжимая ее плечи.
Кэндис посмотрела ему в глаза.
– Ему нравится причинять мне боль. Насиловать меня. Челюсти Джека сжались.
– Муж не может насиловать собственную жену. Кэндис не решалась признаться, что Кинкейд ей не муж.
– Джек, прошу тебя. Он отпустил ее.
– Я подожду тебя внизу.
– Нет! Ты что, не слышишь меня? Если он увидит тебя первым, то убьет не моргнув глазом.
Истерические нотки в ее голосе насторожили Джека. Он обернулся, и по его взгляду Кэндис поняла: Джек впервые задумался над тем, что она сказала ему чуть раньше. Что она любит его.
– Не давай ему шанса, – умоляла Кэндис, вцепившисну в рубашку Джека. – Я не солгала насчет своих чувств. Я люблю тебя и не хочу, чтобы ты умер. I
Выражение муки промелькнуло на его лице. Не сказав ни слова, он шагнул к двери, распахнул ее и вышел.
Глава 49
Джеку казалось, что внутри у него засела туго скрученная пружина, готовая в любой момент распрямиться. С небрежным видом он пересек салон, взял стул и, поставив его у стены, уселся с таким расчетом, чтобы видеть не только зал, но также холл и лестницу.
Если даже Кинкейд воспользуется черным ходом, ему придется подняться по лестнице, чтобы попасть в комнату Кэндис.
Кэндис. Господи, он не верил, что можно испытывать такую страсть! Его чувство к ней не только не умерло, но стало еще сильнее. И ребенок. Волею богов она ждет его ребенка.
Джек преисполнился неукротимой решимости защитить и утешить ее. Но не забыл он и о своей уязвленной гордости.
