— Зои? — наклонился над ней Элиот.
Она сморщилась:
— Только не заставляйте меня больше есть гусениц!
Брови Элиота поползли вверх.
Я про себя молилась, хоть бы это она не про червяка из текилы говорила. Внезапно меня охватило чувство вины за то, что я отпустила ее одну.
— Ух, ты! Да она вчера повеселилась! Когда вы легли спать?
— Саша где-то в десять, — начала я.
Саша приподняла тонкую руку и помахала ею в знак того, что я говорю правду.
— А я смотрела телевизор до полуночи.
— У тебя телик выезжает из вон той коробки? Я кивнула.
— Ну и как, круто? — засмеялся Элиот.
— Что касается нашей Любительницы Червяков, — продолжила я после предоставленного ему нашего алиби, — не имею ни малейшего представления.
Элиот еще раз взглянул на Зои и нахмурился:
— Что это у нее за черная линия между бровей? Я высвободилась из-под покрывала, подскочила к нему и разинула от удивления рот. — Это монобровь а-ля Фрида Кало.
— Чего? — Элиот рассмеялся, отступил назад и споткнулся об огромный бумажный сверток. — А откуда все эти мексиканские одеяла? Что, Элен заходила?
Внезапно Саша села прямо, как стрела, как будто ее вынудили это сделать:
— Да не могло ее тут быть!
Я поняла, куда клонит Саша, и у меня закружилась голова.
— Где сумка Зои?
Одним прыжком Саша добралась до сумки.
— Паспорт!
Мы столпились вокруг и лихорадочно листали страницы, пока нашему взору не предстал свежий штамп: «МЕКСИКА».
— Должно быть, она съездила в Тихуану за покупками! — дрожащим голосом сказала Саша.
— Не могу поверить, что она съездила в другую страну, пока мы спали! — прошептала я.
— Зои! — Элиот тихонечко потряс ее за плечо.
Она приоткрыла один глаз, обводя нас затуманенным взором.
— Si?
Мы рассмеялись над нашей спящей красавицей-сеньоритой.
— Ладно, пусть еще поспит, я думаю, — сказал Элиот, засовывая маракасы под одеяло рядом с ней. Так обычно маленьким деткам кладут плюшевых мишек. — Вы идете на завтрак?
— Подождешь пять минут, пока я приму душ? — спросила я.
— Без проблем, — он был милостив. — Саша, ты нормально себя чувствуешь? Ты какая-то бледная.
— Да, я не хочу есть. Думаю, я прогуляюсь, подышу морским воздухом, а потом присоединюсь к вам.
Я несколько обеспокоилась, но решила не приставать к ней с расспросами.
— Пять минут, — повторила я.
Но стоило мне зайти в мраморные покои ванной комнаты, я поняла, что погорячилась. Пять минут мне понадобилось только для того, чтобы дойти до душа. Когда я закрыла стеклянную дверь душевой кабины, то оказалось, что при закрытой дверце кабина превращается в парилку, так что было бы преступлением не воспользоваться этим. И я воспользовалась.
Через пять минут я вышла вся раскрасневшаяся, а мой живот заурчал, призывая не откладывать завтрак.
Завтрак был накрыт в патио. Это был чудесный внутренний дворик, украшением которого служили буйные заросли цветов… и мужчины в оранжево- розовых кашемировых джемперах и с аккуратным маникюром.
— Ты глянь, какие замечательные скатерти! — промурлыкала я, когда официант проводил нас к нашему столику.
— Великолепные! — улыбнулся Элиот.
— Элиза! — воскликнула я и сама испугалась звука ее имени. На какой-то момент я и забыла, что она приехала с нами.
— Доброе утро, соня! — произнесла она с притворной улыбкой.
Я так же слащаво улыбнулась ей в ответ. Сейчас заладит: «А я встала ни свет ни заря».
— А где остальные твои подружки? — спросила Элиза.
Я сосчитала до трех, чтобы не стукнуть ее, а затем энергично и чересчур весело стала перечислять:
— Ну, Подружка № 1, Саша, — на пляже. А Подружка № 2, Зои…
Тут я заметила озорной взгляд Элиота и начала хихикать.
— Что смешного? — раздраженно спросила Элиза.
— Ты нам не поверишь, когда мы тебе расскажем! — Элиот покачал головой, а потом задвигался, изображая игру на маракасах.
Я не смогла сдержаться и вновь хихикнула, потом приложила ножик между бровей, и Элиот снова заржал как ненормальный.
— Что?! — Элиза теряла терпение, злилась, что не понимает шутку.
Я почувствовала себя одновременно и стервой и победительницей. Вчера, когда мы возвращались с пляжа, она сюсюкала с Элиотом: «А помнишь, мы лежали в постели и подбирали разные мелодии на мобильниках?» или «Микки, ты снова разговаривал во сне». Блин! Меня просто тошнило от этого! Так что это — расплата.
Я спряталась за меню, пытаясь понять, хватит ли у меня смелости заказать себе сок из спирулины[9] или лучше будет выбрать сельдерей и сладкий укроп, когда Элиот не выдержал и рассказал Элизе о похождениях Зои.
— Думаю, нам надо сказать спасибо, что она не привезла с собой всех музыкантов из группы «Мариачи Бэнд»! — закончил он.
Как, вы думаете, она среагировала? Рассмеялась? Не поверила? Осудила? Ничего подобного. Она просто щелкнула пальцами и подозвала официанта так, словно Элиот просто пересказал ей прогноз погоды на сегодня. Она терпеть не могла, когда он веселился без нее. Мне даже пришлось ткнуть себя вилкой в руку, чтобы не завопить от возмущения.
— Что вы будете заказывать? — официант уже держал ручку наготове.
Элиза обогнала меня:
— Мне чашку горячего шоколада, а ему — кружку латте.[10] Еще один на двоих омлет с крабовым мясом и авокадо. Соус крем-фреш со шнитт-луком. И блинчики с клюквенным джемом.
— Почему бы тебе просто не заказать, чего тебе хочется, а потом я закажу то, что хочется мне? — отважился спросить Элиот.
Выражение ее лица не предвещало ничего хорошего.
Элиот вновь вернулся к изучению меню:
— На самом деле блинчики — это хорошая идея. Пусть будут блинчики.
Думаю, мне они ничего не предложат, когда будут меняться тарелками. Так что и я заказала блинчики с имбирем и домашним яблочным повидлом, хотя для одного человека этого было многовато.
Нам принесли еду, и тут я поинтересовалась, не присоединится ли к нам Элен.
— Ее не будет до полудня, — заявила Элиза. — Она сказала, что мы должны ждать ее в фойе ровно в двенадцать часов.
— Когда она звонила? — спросил Элиот.
— Сразу как ты пошел посмотреть, как там девочки. — Элиза нахмурилась, произнося последнюю
