снес эту несчастную дверь с петель.
— Никогда не забуду выражения лица таксиста! — Меня аж передернуло.
— А помнишь, папа Элен позвонил и пригласил тебя на свидание и ты согласилась?
— Молчи! — покраснела я.
Это было первого апреля (никому не верю!), но я врубилась, когда уже было слишком поздно. Думала, он серьезно. Я знала, что с тех пор, как он расстался с матерью Элен, он ни с кем не встречался, и мне не хотелось быть первой девушкой, которая даст ему от ворот поворот.
— Это было некрасиво с его стороны! — надулась я.
— А ему понравилось! — рассмеялся Элиот. Ему стоило бы попробовать, полдела уже было сделано. Не знаю, но все пожилые мужчины к тебе неравнодушны. Мой папа тоже всегда был без ума от тебя. Говорил, что ты человек слова.
— Я любила твоего папу, — тихо сказала я. Элиот помолчал немножко и сказал:
— Мы всегда будем друзьями, правда, Лара? Не могу представить свою жизнь без тебя.
Он пристально смотрел на меня дольше, чем я могла выдержать.
— Я всегда буду твоим другом, — прошептала я.
Он взял меня за руку и нежно поцеловал ее, и тут где-то вдалеке часы пробили полночь.
— Наверное, нам пора в постель.
Я закрыла глаза и вздохнула. Ах, если бы…
11
На следующее утро первым уехал Элиот. Потом Элиза улетела к месту своей дислокации, куда-то дальше по побережью, в район Биг-Сур. Мы с Сашей проводили Зои на вокзал в Сан-Диего и отправились в наше автомобильное путешествие в глубь страны.
Я подумала, что всем нам морально помогло выражение гордости и надежды на лице Элен. Когда пришло время прощаться, то даже Зои хотелось никуда не ехать и остаться здесь, на побережье. Меня согревала мысль, что это последний шанс провести две ночи наедине с Элиотом, это стало последним аргументом в пользу поездки, оно того стоило.
— Как ты думаешь, что именно меня заставят делать? — взволнованно спросила Саша, когда мы отъехали всего на двадцать миль от Ла-Хойа. — Ведь таким вещам надо учиться.
— Понятия не имею. Все, что тут написано, — дела в питомнике ведет некто Кэрри Шэндру, на полную ставку там работает еще только один парень по имени Ти, и еще одна девочка, Нина, — на добровольных началах. И у них там сорок пять диких кошек. Ух, ты!
В ответ мотор увеличил обороты. Я хотела сесть за руль, но Саша спросила, не может ли она повести сама, чтобы отвлечься. Очевидно, это было своего рода лекарство.
— Мы сейчас какое-то время едем по автостраде 15? — спросила Саша, которой страстно хотелось выбрать путь покороче. Любой подумал бы, — что она спешит добраться до места.
— Угу. Надо следить за дорогой. Как увидишь знак «Темекула», нужно повернуть на автостраду 215.
— А потом?
— Едем до Риверсайд-авеню, а там уже рукой подать.
Саша взглянула на меня.
— Не беспокойся. Все будет хорошо. Скушай конфетку!
Я потрясла коробочку над ее ладонью.
— Смотри-ка, тебе достались красная, белая и голубая. Очень патриотично. Как цвета флагов Великобритании и США.
Что я еще могла сказать? Иногда такие мелочи могут сделать меня счастливой.
— А какого они вкуса? — с подозрением спросила Саша.
— Ты скажи! — потребовала я, решив, что это будет хорошая игра.
Она надкусила белую.
— Кокос!
— Правильно!
— Голубую я отгадаю, даже не пробуя. Это голубика.
— Молодчина! Правильно!
— Фу, а на вкус просто гадость. — Она быстро сунула в рот красную. — Вишня.
— Почти что.
— Да нет же, это точно вишня.
— На коробке это названо «настоящая вишня». Саша закатила глаза:
— Давай ты!
Эта игра подняла нам настроение, и мы сами не заметили, как доехали до городка Темекула. К этому времени мы себя чувствовали уже не лучшим образом, впрочем, неудивительно.
— Не могу поверить, что ты съела «сочную грушу», — простонала Саша.
Вкусовое ощущение было такое, что после этого я высыпала все конфеты из коробочки на подол и стала по очереди пробовать их.
— А я не верю, что ты думала, если я одновременно съем «красный грейпфрут» и «большой банан», то будет вкусно! — возразила я.
Саша скорчила гримасу, вспомнив это.
— Спрячь их подальше! Меня уже тошнит просто от одного их вида!
Я так и сделала.
— Может, откроем пачку жевательного мармелада «Мишки Гамми»?
— Давай! — Саша энергично стала рыться в сумке. — Как ты думаешь, а остальным понравится?
— Ну, Зои-то точно будет в восторге, не важно, что ее там ждет. Она умеет получать удовольствие от жизни и ненавидеть всякого, кто встанет на ее пути.
— Мне хотелось бы быть на нее похожей, — вздохнула Саша. — Она ко всему относится с энтузиазмом, любит повеселиться, из любой ситуации может извлечь выгоду. Откуда только она черпает энергию?
— Без понятия, — я покачала головой. До сих пор не могу забыть эти маракасы.
— Думаешь, Лос-Анджелес не обманет ее ожиданий?
— Даже если и обманет, она это переживет.
— Надеюсь только, что она не разочаруется, она столько времени об этом мечтала.
Ой-ой-ой. Саша начала беспокоиться о других, когда у нее самой проблем вагон и маленькая тележка.
— Не волнуйся! — сказала я. — Зои сумела бы радоваться взносу в Фонд помощи диспраксией не меньше, чем вручению Оскара.
— Счастливая. Это подарок судьбы.
— Благословение, — согласилась я. — Если у меня когда-нибудь будут дети, то я не
Я дотянулась до своей сумочки.
— Давай позвоним ей, где там мой доисторический мобильник?
— А-а-а-а-а-а-а-а-ах!
Я отодвинула трубку от уха.
— Зои, с тобой там все в порядке?
— Да, тут просто клёво! Я только что проехала мимо такой водосточной трубы, типа той, вдоль которой несется Дэнни Зуко в «Бриолине»! Тут полно граффити, а еще около одного из сливов рядком стоят горшочки с цветами, наверное, кто-то тут живет. Господи, голый мужик, он моется! Я офигеваю!
Телефон вырубился.
