– Не донимай нашего гостя, Молли, – говорит она по утрам, вручая мне стопку тарелок. – Вряд ли ему покажутся забавными выходки школьницы.
Если бы она только знала, как он касается моей ноги, когда мы сидим на крыльце! Словно перышком. У меня прямо мурашки бегут по коже.
Пожалуй, стоит задевать его по ноге носочками или краем полотенца; это привлечет его внимание. К тому же это очень весело, а маму просто приведет в ярость.
О дневник, ты никогда не поверишь, что случилось! Я провела утро в раю, а потом меня вышвырнули вон!
Мама нарушила свое обещание и не поехала сегодня на пикник – просто потому, что Шарон, дочка миссис Харви, больна. Вообще-то Шарон вовсе не больна, просто она сказала, что ее мать думает о нас: мне и маме, считает она, неприлично жить в одном доме с неженатым постояльцем – скандал! И к тому же он пишет романы! Люди начинают сплетничать, сказала она.
Опять начинается!
Но они все ошибаются, потому что Дику-то нравлюсь Я!
Никто из нас троих не поехал на пикник, и мама вместо этого отправилась покупать себе платье. Она уверена, что доктор Ричард пригласит ее в городской сад на бал «Лунный свет и розы», который давал ректор, и она просто не может пойти в чем-то самодельном.
– Твое поведение возмутительно, – сказала она мне, уходя. – Если ты думаешь, что можешь вести себя подобным образом – и это после всего, что я для тебя сделала! – то ты ошибаешься. Это совершенно невыносимо, и я не стану этого терпеть.
– Твое поведение возмутительно. Это совершенно невыносимо, – передразнила я.
– Только не думай, что это сойдет тебе с рук, мисс Гордячка! – припугнула моя подлая мама и захлопнула за собой дверь.
Как только она убралась из дома, я зашла в ее спальню и стащила ее любимую помаду. У нее превосходный алый цвет, и я попробовала ее в ванной. Потом я надела свой голубой матросский костюмчик, который открывает животик. Дик в гостиной листал газету, так что я спустилась по лестнице, притворилась, что хочу прибрать на кофейном столике, и упала, как бы случайно, прямо ему на колени.
– У-у-уп, – сказала я, хлопая глазами. – Простите, я помяла вашу газету, профессор, – я перекатилась на пол и хихикнула. – Эй, я есть хочу. Хотите персик, Дик Трейси? Будь душечкой, Молли, и дай нам персик, а? У-у-у, Молли, какая замечательная мысль! – я икнула и выбежала из кухни. Дик кашлянул и разгладил газету.
Вернувшись в гостиную, я остановилась у двери и бросила Дику персик.
– Эй, профессор, лови! – Персик плюхнулся прямо в бумагу и упал на пол. – Идиот! – сказала я.
Потом я медленно прошла по кухне и села рядом с ним.
– Вы знаете, как нужно есть персики?
Дик НАКОНЕЦ-ТО свернул газету и положил ее на стол.
– Нет, – сказал он. – Думаю, что нет, но полагаю также, что ты собираешься научить меня.
– Конечно. Я не хочу, чтобы вы шокировали ректора, когда станете неправильно есть персики на пикнике.
У меня была большая практика по части поедания персиков. Я откинула голову назад, закрыла глаза и поднесла персик к губам. Важно, чтобы персик был сочный – вы прокусываете кожу, откусываете совсем маленький кусочек, чтобы сок бежал по вашим пальцам, а потом слизываете его – конечно, очень медленно.
Я растянулась на диване и положила ступни ему на колени.
– Вы следите за мной? Я не собираюсь показывать дважды!
О, дневник, можешь ты себе представить? Дик начал гладить мои ступни. Он сжимал мои подошвы, потягивал за каждый палец; его руки бегали вверх-вниз по моим ногам, как пара змей по дереву, а потом он притянул меня к себе. Мы оба смеялись, не знаю почему, и по моим ногам бегали странные искорки, и это продолжалось до тех пор, пока мне не показалось, что я сейчас взорвусь, как хлопушка.
– Почему бы тебе не снять галстук, профессор, – сказала я. – В конце концов, сегодня суббота. – Я подняла ногу и пощекотала его пальцами по подбородку. Дик такой чванливый! Я думаю, что он расчесывает волосы даже под мышками. Во всяком случае, он был без пиджака, а рукава рубашки закатал, так что мог демонстрировать их.
Я все щекотала и щекотала его под подбородком пальцами ноги, пока он не сгреб мою ступню и не положил ее себе на колени. Потом он НАКОНЕЦ развязал галстук.
Я такая безнравственная! Мама меня просто задушит. Я так и лежала на диване, покусывая персик, медленно слизывая с пальцев сок и притворяясь, что не замечаю Дика, а сама прекрасно видела, что он наблюдает за мной уголком глаза – пока я не прикончила свой персик. Тогда я бросила в него косточку, и на этот раз он поймал ее, увалень эдакий.
– Ну, профессор, – сказала я. – Что мы сегодня будем делать?
Дик все гладил мои ступни, вдавливая их себе в колени. Он тяжело дышал.
– Ты веришь в судьбу? – спросила я. – Пары, которые подходят друг другу по гороскопу, и так далее? – я скрестила руки над головой.
Бедный Дик! Он выглядел очень встревоженным.
– Не знаю, о чем ты говоришь, дорогая. – Он перестал гладить мои ноги.
