– Ничего страшного, сэр.
– Я вам ее сейчас принесу, сержант, – предложил Диксон.
– Я пойду с вами, – сказал Тербер.
Подойдя к джипу, они включили фонарик и начали искать. Записная книжка лежала на полу под сиденьем водителя.
– Вот она. – Диксон поднял записную книжку и протянул Терберу. Из книжки выскользнул сложенный вчетверо листок и упал на пол.
– Одну минутку. – Тербер взял у Диксона фонарик и нагнулся за выпавшим листком.
– Я не видел, – извинился Диксон.
– Ничего. – Тербер развернул листок и поднес его к свету. Короткие строчки, выписанные в столбик, как стихи. Наверху большими печатными буквами было написано: «СОЛДАТСКАЯ СУДЬБА». Он не стал читать. Сложил листок, сунул его в нагрудный карман, тщательно застегнул пуговицу и взялся за записную книжку. В ней не было ничего, кроме длинного списка названий книг. Над списком печатными буквами было выведено: ПРОЧИТАТЬ. На долю секунды он забыл обо всем и не мог побороть в себе удивления – он не ожидал обнаружить в вещах Пруита подобный список. Сам он большинство этих книг читал, одни еще в юности, другие – позже. Но он никак не предполагал, что такие книги могли заинтересовать Пруита.
– Понимаете, сержант, – сказал Диксон, когда Тербер положил записную книжку в другой карман, – эта история нам самим очень неприятна. – Он огляделся по сторонам и понизил голос: – Гарри Темпл – это который стрелял – весь испереживался, бедняга. Одно дело, был бы японец или диверсант какой-нибудь. Вы, наверно, думаете, мы врем. Но все правда так и случилось. Он действительно остановился и повернулся лицом к огню.
– А сам-то он хоть что-нибудь сделал? – спросил Тербер.
– Ничего. Он просто побежал. Капрал Оливер – это мой помощник – пару раз выстрелил, но он продолжал бежать. Тогда Гарри начал стрелять из «томпсона». Просто так стрелял, даже не целился. А тут включили прожектор. И ваш парень вдруг остановился и повернулся лицом к огню. У него в руке был пистолет, но он, по-моему, даже не думал стрелять. Мы потом нашли пистолет в песке. А «томпсон» – это же не автомат, а черт-те что, вы сами знаете. Поливает во все стороны. Он стоял у самого рва. Мог ведь спрыгнуть туда – и все. Вы, наверно, думаете, я вру?
– Нет.
– Вы с ним были друзья?
– Нет, – сказал Тербер. – Не совсем.
– В общем, я хочу, чтоб вы знали – нам всем очень жаль, что так вышло.
– Всем всегда жаль, – сказал Тербер. – Когда уже поздно.
– Верно, – кивнул Диксон. – Он хотел вернуться к себе в роту. Я вполне мог его отпустить. Но не отпустил. Я же не знал. Я сомневался… Этот песок, – невнятно пробормотал он, потом со злостью повторил: – Этот песок, черт бы его побрал! Как в пустыне какой-то, язви ее в душу!
– От судьбы не уйдешь, – сказал Тербер. – Что кому на роду написано, то и будет. Вы тут ни в чем не виноваты. Не расстраивайтесь.
– Подам заявление, чтобы меня с этого участка сняли. Пусть переведут в другой район. Этот чертов песок мне на нервы действует.
– На Гавайях от песка никуда не денешься.
– Короче, я хотел, чтобы вы поняли, – сказал Диксон.
– Ладно. – Тербер похлопал его по плечу. – Спасибо, сержант.
Он пошел назад, к другому джипу. – Рассел до сих пор сидел на корточках возле рва и увлеченно разговаривал с патрульными, – расписался на листке с описью вещей, который все еще лежал на капоте, потом отыскал подполковника и, подойдя к нему, отдал честь.
– Я вам больше не нужен, сэр?
– Вы расписались в описи?
– Так точно, сэр.
– Тогда, кажется, все. Записную книжку нашли?
– Так точно, сэр.
– Я еще раз приношу вам свои извинения за эту оплошность, – подчеркнуто официально сказал подполковник.
– Ничего страшного, сэр, все в порядке, – не менее официально ответил Тербер.
– Не люблю такие недоразумения. Вы свободны, сержант. Можете ехать.
– Благодарю вас, сэр. – Он снова козырнул и подошел ко рву. – Рассел! Вставай, поехали.
Когда они выехали на шоссе и Рассел прибавил скорость, Тербер повернулся и посмотрел на тающее вдали скопление огней. В этом году боксеры даже не откроют сезон и никакого чемпионата вообще не будет, почему-то подумал он – ничего больше в голову не лезло.
– Я как представлю себе, у меня аж мурашки по спине бегут, – сказал Рассел. – Он же мог спокойно спрыгнуть в ров.
Тербер отвернулся от огней. По крайней мере он сделал для него хотя бы эти две мелочи. В личном деле будет нормальная запись, и его похоронят в Скофилде. Впрочем, узнай подполковник, что у него нет родственников, его бы там и так похоронили. А перевозить гроб с постоянного кладбища в Штаты никто,
