– Графиня! – и дал знак трогаться вперед.
Кто-то вложил ей в руку зажженную свечу, и она присоединила свой голос к хору поющих «Аве, Мария». Когда-то давно Франческа любила этот праздник. Любила вместе с другими детьми смотреть на ангельски светлую, златокудрую Бланш, которая возглавляла шествие, как она сейчас. Жизнь казалась загадочной в убранстве восковых свечей, запахе фимиама и разносившихся в тишине холмов распевов в церкви Святого Георга. В ее мирном покое не было места ни чуме, ни одиночеству, ни черноволосому англичанину- кондотьеру, который разбил ее счастье.
«Ах, Ги, – про себя взмолилась она, вступая в прохладную торжественность церкви. – Спи. Спи до тех пор, пока твой брат не уедет отсюда».
Когда Франческа снова оказалась на улице, ее слуха коснулись звуки музыки. Традиция требовала, чтобы каждый – будь то знатный или бедняк – танцевал на веселом закрытии ярмарки. Маленький оркестрик, украсив себя чем попало, расположился подальше от церкви. И совершенно напрасно: фальшивая музыка была настолько бесшабашно зажигательной, что закружились бы в танце даже звезды.
Эта музыка звала, будто приплясывала за спиной на пустой брусчатке. А безлюдные улицы лишь кое-где освещали случайные фонари. Франческа подумала, что могла бы немного повременить и уйти с кем-нибудь еще. С кем-нибудь из замка.
Соблазн. Она могла бы потанцевать...
Франческа решительно выбросила эту мысль из головы. Столько лет она одна в Бельведере и должна понимать свой долг. Она нужна матери. Не исключено, что падре Гаска совершил открытие. Она незамужняя дама, к тому же обедневшая. Быстро стареет, и нет времени на...
– Потанцуйте со мной, Франческа. – Голос был низким и прозвучал так близко, что дыхание незнакомца коснулось ее щеки. Но она не испугалась. Как и в ту первую ночь, когда он с ней заговорил. Только насторожилась. Как любой человек, который имел дело с таким могучим противником.
– Бельдан! – Франческа вмиг забыла, как сильно ей его недоставало. В голосе прозвучали те же недовольные нотки, будто она журила Филиппо или другого мальчишку из замка. – Зачем вы сюда пришли? Здесь повсюду соглядатаи...
– Потанцуйте со мной, Франческа.
Она не могла ему отказать. Красивая, сильная рука легла на ее талию. Полная луна прямо над их головами на секунду залила обоих своим серебристым светом, но в следующее мгновение их подхватила музыка и закружила в тарантелле с ее барабанами, тамбуринами, флейтами и смехом. Их тела согласно двигались в такт музыке на пустынной улице.
Для привычного к сражениям воина Бельдан на удивление хорошо танцевал. И казалось, прекрасно знал эту музыку.
– Я веду! – Он так крепко прижал Франческу к себе, что она почувствовала биение его сердца под темной туникой. Затем – поворот, и они касались друг друга лишь кончиками пальцев.
Что-то в ней противилось удовольствию. Поражала музыка. Ничего подобного Франческа раньше не слышала. Ничего настолько пронзительно дикого. Совершенно не похожего на мирные французские баллады, к которым она привыкла. И еще этот Бельдан д'Арнонкур, с которым она танцевала. Бланш никогда бы этого не одобрила. Да и сама она не одобряла.
Но рыцарь был великолепен и прекрасно знал свое дело: он то прижимал ее к себе, то отдалял и кружил в вихре тарантеллы, и Франческа перестала ощущать что бы то ни было, кроме ритма языческого танца и рук кавалера. Внезапно она рассмеялась, закрыла глаза и покорилась его движениям.
А когда открыла, на улочке стояла тишина, только где-то далеко часто бил одинокий барабан. Франческа не сразу догадалась, что слышит удары собственного сердца. Или сердца Бельдана. Он по- прежнему был от нее слишком близко. Настолько близко, что она различила аромат лавандового мыла, а еще – терпкий мужской дух, который свидетельствовал о беспокойно проведенном дне. Рыцарь пристально смотрел на нее, как в тот первый вечер, когда она купала его. Франческа не могла понять этого взгляда при свете свечи, не понимала и теперь под серебристым светом луны.
– Вам не следовало приходить, – коротко бросила она. – Вы здесь в опасности.
И повернула к воротам. Бельдан зашагал рядом. А позади с новой силой всколыхнулась музыка. Но больше танцевать не хотелось. Одной тарантеллы – истинной тарантеллы с Бельданом д'Арнонкуром – было вполне довольно.
– Вы по-прежнему хотите, чтобы я уехал, Франческа?
– Не могу не признать, что эта мысль доставляет мне удовольствие.
– Без Ги?
Франческа вспомнила о своем воспитании – как бы повела себя Бланш? – и решила, что ответом рыцарю должно послужить красноречивое молчание. Но слова вырвались сами собой:
– Ваш брат еще слишком слаб для путешествия. По крайней мере без...
– Няньки?
Она пошла еще быстрее, чтобы оставить позади его спокойную реплику. Бельдан, как всегда, читал ее мысли. Снова магия. Опасное качество, если им обладает враг.
Франческа отыскала нишу, в которой оставила покупки, забрала корзину и направилась к калитке. Было уже поздно, безлюдно, и дорога к замку наверняка пустынна. Настроения не поднимало и явное намерение рыцаря проводить ее до самого дома.
– У вас же есть конь. Почему же вы не верхом?
– Демон привязан за воротами. Я счел неразумным приводить его в деревню. Любой соглядатай легко его узнает. Очень опасно... для Ги.
В его тоне Франческа различила свои же ворчливые нотки.
