— Ты ведь поэтому рассказал Хоулу про лавку? — спросила Софи, вдевая нитку. Пошел уже восемьдесят девятый треугольничек.
— Конечно! — весело ответил Майкл. — Мне про нее рассказала Летти, когда мы пытались выдумать, как нам по-прежнему видеться. Вот я ей и говорю…
Его перебил Хоул, который показался на лестнице, волоча за собой покрывало, как шлейф.
— Вы определенно видите меня в последний раз, — хрипло провозгласил он. — Я забыл сказать, что миссис Пентстеммон хоронят завтра в ее имении под Портхавеном. Мне нужно привести в порядок этот костюм. — Он вытащил из-под покрывала серый с алым костюм и бросил его на колени Софи. — Вы мучитесь не с тем нарядом, — сказал он ей. — Мой любимый — этот, но у меня нет сил его чистить.
— Но ведь вам же не обязательно идти на похороны! — встревожился Майкл.
— Страшно даже подумать о том, чтобы манкировать этим мероприятием, — поднял бровь Хоул. — Миссис Пентстеммон сделала из меня могущественного мага. Я просто обязан воздать ей последние почести.
— Но вы же болеете!
— Сам виноват, — вмешалась Софи, — Нечего было вставать и шататься где попало.
Хоул тут же напустил на себя самое отточенное выражение благородного негодования.
— Просто мне вреден морской ветер, — заявил он. — Правда, поместье Пентстеммонов — то еще местечко. Деревья так и клонятся в разные стороны, и на мили окрест решительно негде укрыться.
Софи поняла, что он выпендривается, добиваясь сочувствия. Она фыркнула.
— А Ведьма как же? — спросил Майкл.
Хоул душераздирающе закашлялся.
— Отправлюсь переодетым, — ответил он. — Вероятно, изображу другого покойника. — И снова потащился к лестнице.
— Тогда вам понадобится саван, а не этот наряд, — крикнула ему вслед Софи.
Хоул скрылся, не ответив, и Софи не возражала. Она заполучила наконец заговоренный костюм и не собиралась упускать такую блестящую возможность. Софи вооружилась ножницами и разрезала серый с алым костюм на семь неравных частей. Уж это-то отвадит Хоула от того, чтобы его носить. Затем она принялась вшивать в голубой с серебром костюм последние треугольнички — в основном совсем маленькие, вокруг ворота. Костюм действительно здорово съежился. Софи показалось, что теперь он не налез бы и на пажа миссис Пентстеммон.
— Майкл, — окликнула она. — Ты бы там поживее с заклятьем. Срочно нужно.
— Уже скоро, — заверил ее Майкл.
Полчаса спустя он сверился со списком и объявил, что, наверное, готов. Он подошел к Софи с бутылочкой в руках. На самом донышке бутылочки виднелась щепотка зеленого порошка.
— Вам куда?
— Сюда, — ответила Софи, обрезая последние ниточки. Она отпихнула в сторону спящего человека- пса и аккуратно расстелила крошечный костюмчик на полу. Майкл не менее аккуратно наклонил бутылочку и развеял порошок, стараясь, чтобы попало на каждый дюйм ткани.
Оба стали ждать, заметно нервничая.
Прошло некоторое время. Майкл с облегчением вздохнул. Костюм начал потихонечку расти. Они глядели, как он все растет и растет, пока один его бок не дополз до человека-пса и Софи не пришлось оттянуть ткань в сторону.
Минут через пять Софи и Майкл согласились на том, что теперь костюм стал Хоулу снова впору. Майкл поднял его с пола и тщательно стряхнул излишки порошка в очаг. Кальцифер вспыхнул и заурчал. Человек- пес проснулся и вскочил.
— Осторожно! — сказал Кальцифер. — Сильные были чары.
Софи взяла костюм и на цыпочках заковыляла наверх. Хоул спал, раскинувшись на серых подушках, а вокруг плели сети его паучки. Вид у спящего чародея был благородный и печальный. Софи заковыляла к старому сундуку у окна, чтобы положить на него голубой с серебром костюм, стараясь при этом убедить себя в том, что за последнюю минуту костюм ничуть не вырос.
— Впрочем, если из-за этого Хоул не пойдет на похороны, потеря невелика, — шептала она, глядя за окно.
За опрятным садиком садилось солнце. В саду был высокий черноволосый мужчина, который радостно бросался мячом в племянника Хоула, Нила, который стоял с выражением страдальческого смирения на лице, держа наперевес биту.
— Опять подсматривает, — сказал вдруг Хоул у нее за спиной.
Софи виновато обернулась и обнаружила, что Хоул на самом деле разговаривает в полусне. Похоже, он вообще решил, что еще не кончилось вчера, потому что забормотал:
— Ковы злобы как порушить — это все мое прошлое. Я люблю Уэльс, да только вот он меня не любит. Меган страшно злится на меня, потому что она респектабельна, а я нет, и ей завидно. — Тут он проснулся еще немного и спросил: — Что вы тут делаете?
— Вот принесла вам костюм, — отозвалась Софи и торопливо заковыляла прочь.
Судя по всему, Хоул опять заснул. До утра он больше не появлялся. Никаких шорохов не было слышно и тогда, когда Майкл и Софи встали поутру. Они изо всех сил старались не тревожить чародея. Идея Хоула отправиться на похороны миссис Пентстеммон не улыбалась никому. Майкл осторожненько выбрался в холмы, чтобы погулять там с человеком-псом. Софи готовила себе завтрак на цыпочках, надеясь, что Хоул проспит церемонию. Когда Майкл вернулся, чародей все еще не показывался. Человек-пес ужасно проголодался. Софи полезла в шкафчик поглядеть, не найдется ли там чего подходящего для собаки, и тут на лестнице послышались медленные шаги Хоула.
— Софи, — укоризненно окликнул он.
Чародей стоял, придерживая дверь, что вела на лестницу, рукой, полностью спрятанной в громадном голубом с серебром рукаве. Ноги стояли на нижней ступеньке в колоссальном голубом с серебром камзоле. Второй рукой Хоулу было никак не дотянуться до второго огромного рукава, Софи видела очертания этой руки, над которой слегка оттопыривалась титаническая оборка воротника. Вся лестница за спиной у Хоула скрывалась под волнами голубой ткани с серебром. Шлейф уходил в спальню чародея.
— Ой! — воскликнул Майкл. — Хоул, это я виноват, я…
— Ты? Чушь! — отвечал Хоул. — Почерк Софи я узнаю за милю! А тут целые мили ткани! Софи, дорогая, где мой второй костюм?
Софи поспешно притащила куски серого с алым костюма из кладовки, куда спрятала их накануне.
Хоул внимательно оглядел останки костюма.
— Что ж, уже что-то, — кивнул он. — Между прочим, он мог бы быть таким маленьким, что и не разглядеть. Дайте-ка мне их сюда. Все семь.
Софи протянула ему серо-алый ком. Хоул произвел некоторые розыски и, обнаружив наконец свою руку среди множества складок голубого с серебром рукава, просунул ее в щель между двумя громадными стежками. Он забрал ком у Софи.
— Сейчас, — провозгласил он, — я намерен собираться на похороны. Молю вас обоих воздержаться на это время от каких бы то ни было действий. Насколько я могу судить, Софи на данный момент находится в превосходной форме, поэтому от души надеюсь, вернувшись, обнаружить, что размеры этой комнаты не изменились.
Он с достоинством прошествовал в ванную, путаясь в голубом костюме с серебром. Остальной костюм следовал за ним, съезжая по лестнице ступенька за ступенькой и шурша по полу. Когда Хоул скрылся в ванной, весь камзол оказался на первом этаже, а штаны съезжали по лестнице. Хоул прикрыл дверь ванной и начал тянуть туда костюм, как рыбак вытягивает сеть из воды. Софи, Майкл и человек-пес молча наблюдали, как по полу рывками едет ярд за ярдом то голубой, то серебряной ткани, временами украшенной серебряной пуговицей величиной с добрую дыню и скрепленной чудовищными ровными стежками, похожими на вышивку канатом. Костюма и правда было, наверное, не меньше мили.
— Кажется, я все-таки ошибся в заклятье, — проговорил Майкл, когда за дверью ванной скрылся последний тяжелый фестон.
