Крайновым.
Когда Павлов собирался уходить, появился Григоренко.
— Прошу, товарищ генерал, выслушать меня, как самого активного участника охоты.
— Знаю, знаю. Ну что ж, присаживайтесь.
Григоренко рассказал комдиву историю с письмом Фархетдинова и то, как он получил распоряжение от Жогина помочь колхозникам в борьбе с волками.
— Помочь-то помочь, — задумчиво сказал Павлов, — но как? Разве Жогин приказывал делать это в учебное время?
— Нет. Но я считаю...
Павлов посмотрел ему в глаза:
— Вы считаете. А замкомандующего говорит: «Безобразие, недисциплинированность». Вот и доказывайте...
Когда комдив пришел в штаб полка, Шатров доложил:
— Товарищ генерал, только что звонил замкомандующего из квартиры Жогина. Просил зайти.
— Куда зайти, на квартиру?
— Так точно.
Через десять минут Павлов был уже в доме командира полка. Навстречу вышел сам Жогин.
— Пожалуйста, товарищ генерал, к горячему чаю.
— Нет, спасибо.
— Почему «спасибо», — послышался из комнаты голос Ликова. — Не хотите с нами разделить компанию? А ну-ка, Мария Семеновна, тащите его сюда!
Появилась Мария Семеновна, взяла Павлова под руку, ввела в комнату и усадила к столу.
— Правильно, — одобрил Ликов, расстегивая китель и вытирая платком раскрасневшееся лицо. — Ну как, генерал, разобрались в волчьем походе?
— Да.
— Вот выкинул номер ваш Мельников!
Павлов промолчал. Видя, что комдив не настроен шутить, Ликов заговорил серьезно:
— Так что же? Как ваше мнение?
Павлов поднял голову, ответил:
— Считаю, что ничего страшного не произошло.
— Конечно, никто не замерз, никого не задавили.
— Я не это имею в виду.
— А что же?
— Само учение. Марш проведен как надо, с полной нагрузкой. Наступление в лесу тоже...
— Стоп, стоп! — Ликов поднял руку. — Мне кажется, что вы хотите взять своего комбата под личную защиту?
Павлов отрицательно покачал головой.
— Тогда я вас не понимаю.
— А вот поинтересуйтесь! — Комдив развернул план учений и карту с подробно нанесенной обстановкой, Ликов положил карту на колени и стал рассматривать, тыча в нее пальцем и приговаривая:
— Значит, отсюда начали марш. Так-так! Здесь разыграли вводную, здесь тоже. Потом заняли высоту. Та-а-ак. Развернулись и — на волков. Ну и что?
— Я хочу показать, что учения не сорваны, — сказал Павлов спокойным, твердым голосом.
— Ну, предположим, не сорваны, — согласился Ликов, откинувшись на спинку стула. — Но ведь охотой-то занимались, это факт!
— Занимались, но не в ущерб боевой подготовке.
— Да что вы говорите, генерал! — удивился Ликов и встал. — Обождите, я разденусь, не могу больше, жарко. — Он скинул китель, поправил на плечах зеленые подтяжки и облегченно вздохнул. Но тут же спохватился: — А хозяйка-то разрешит?
— Пожалуйста! — донесся из кухни голос Марии Семеновны. — Располагайтесь как дома.
— Вот и спасибо, — сказал Ликов и снова повернулся к Павлову. — Нет, вы, генерал, хотите сгладить остроту. Зря. Такой либерализм к хорошему не приведет. Вы представьте только: охота на волков в учебное время! Что это такое?
Подошла к столу Мария Семеновна, сказала с обидой:
— Чай-то остынет, товарищи дорогие!
Жогин бросил на нее строгий взгляд: не перебивай, дескать, делового разговора. Она дернула недовольно плечом и ушла на кухню. Павлов посмотрел на Ликова, спросил:
— Если вы разрешите, я доложу свое мнение?
— Да, да, пожалуйста.
— Я считаю,; — сказал комдив, — что марш и наступление в лесу проведены батальоном хорошо. Охота на волков организована так, что не отразилась ни на качестве учебы, ни на учебном времени. Кстати, игра была двусторонней...
— Словом, вперед на волков! — с усмешкой вставил Ликов.
Павлов продолжал:
— Конечно, факт сам по себе довольно странный: учеба и охота. Но это лишь внешне. И отстранять за это офицера от командования нет оснований.
— Но ведь охота проведена втайне от командира полка! — сказал Ликов.
Молчавший до сих пор Жогин вдруг вставил:
— Не просто втайне, а преднамеренно, товарищ генерал.
Павлов остановил его движением руки, сказал:
— Мне известно, что председатель колхоза «Маяк» лично к вам обратился с просьбой помочь в борьбе с волками. А вы поручили это дело заместителю по политчасти Григоренко. Так?
— Да, но я не приказывал посылать на волков батальон.
— Но вы и не проверили, что делает Григоренко? А проверить должны были. Верно?
Ликов долго смотрел на Жогина, ожидая, что он ответит комдиву. Не дождавшись, покачал головой:
— Вот оно что, уважаемый Павел Афанасьевич. А вы не доложили об этом. Нехорошо. Ну ладно, я не настаиваю отстранять Мельникова от батальона. Пусть командует. Посмотрим.
— А как же теперь? — забеспокоился Жогин.
— Отмените свой приказ, и все, — посоветовал Ликов. Полковник поморщился.
— Ничего, ничего, попугали и хватит. А вот выговор, пожалуй...
— Да ведь не за что, — сказал Павлов.
— Ну, предупредите, пусть чувствует, — сказал Ликов и хлопнул по столу рукой. — Ладно, хватит разговоров, давайте пить чай. Где Мария Семеновна?
— Я здесь! — Она вошла в комнату с подогретым чайником и стала наполнять стаканы.
— Вот это чаек! — воскликнул Ликов, потирая ладони. — Постаралась хозяйка, молодец.
— Не хвалите, — сказала Мария Семеновна, — испортите...
А Жогин смотрел на Ликова и с грустью думал: «Отступил. И чего это он вдруг? Всегда был таким твердым, а тут?..»
Вскоре Ликов уехал на аэродром, а Павлов остался в полку. Вечером он пошел к Мельникову. Комбат уже почти успокоился и снова почувствовал себя хозяином батальона, однако встретил комдива с заметным волнением. «Ну, теперь пойдут расследования, проверки», — было написано на его озабоченном лице. Павлов уловил это сразу и потому заговорил о другом:
— Значит, привыкаете к здешним степям, подполковник? Не разочаровались еще?
Не подготовленный к такому вопросу, Мельников ответил не сразу. Он подумал сначала о том, какое отношение имеют эти слова ко всему происшедшему. Не найдя в них ничего двусмысленного, сказал:
— Дальний Восток ведь тоже не балует, товарищ генерал; Там климат посуровее здешнего.
— Пожалуй, верно, — согласился Павлов, и худощавое лицо его чуть-чуть засветилось внутренней
