— Вряд ли тебе понравится писать строчки, — сказал Кристофер, испугавшись этой бури чувств. — Честно, не понравится!
— Все мне понравится! — всхлипывала Богиня. — Я хочу быть не только хорошей, но и плохой тоже. Хочу пойти в школу и стать плохой, слышишь?!
Она привстала на своих подушках и слезы полились на кошку, отчего та завопила громче, чем Трогмортен, когда Кристофер удирал с ним из Храма. Неудивительно, что тут же послышалось шарканье сандалий и раздался запыхавшийся голос:
— Богиня, дорогая, что с тобой, девочка?
Кристофер, не вставая, повернулся и нырнул в ближайшую стену. Вывалился он лицом вниз на раскаленный двор, где сидели кошки. Там он встал, кинулся сквозь внешнюю стену на улицу и бежал до тех пор, пока не очутился за городскими воротами. “Девчонки! — подумал он. — Вот уж точно тайна, покрытая мраком! Она мечтает
Тем не менее, перебираясь через долину и Междумирье, Кристофер серьезно размышлял о словах Богини. Его собственная жизнь и впрямь напоминала длинный туннель, где за него все решали другие. Он ненавидел обитателей замка именно потому, что они обращались с ним как с вещью — полезной вещью с девятью жизнями, которая однажды превратится в следующего Крестоманси. Он подумал, что расскажет об этом Такрою. Такрой поймет. Завтра четверг и они увидятся. Наверное, он никогда еще не ждал четверга с таким нетерпением!
Теперь Кристофер знал, как притвориться, что владеет колдовской зоркостью. На следующий вечер, когда Флавиан протянул львиную лапу, Кристофер сказал:
— Это ваша рука. Теперь я вижу. Флавиан просиял:
— Все, завтра отправляемся в дальнее путешествие!
Кристофер был не совсем уверен, что очень этого хочет. Ему не терпелось увидеться с Такроем. Такрой был единственным человеком из всех его знакомых, который обращался с ним не как с полезной вещью. Едва очутившись в постели, он тут же из нее выскочил и рванул через дыру в чарах, надеясь, что Такрой почувствует и придет пораньше.
Такрой уже ждал, облокотившись о скалу в конце долины. Казалось, что он приготовился ждать долго.
— Привет! — Он чуть не упал от удивления, увидев Кристофера.
А Кристофер понял, что поговорить по душам с Такроем будет не так просто.
— Я рад тебя видеть, — сказал он, переодеваясь. — Мне нужно так много тебе рассказать! Куда мы сегодня направимся?
Такрой ответил осторожно;
— Самоходная повозка ждет в Восьмых. Ты точно хочешь туда идти?
— Конечно,— ответил Кристофер, застегивая ремень.
— Ну, тогда по дороге и расскажешь мне свои новости.
Кристофер заметил, что Такрой необычно серьезен. Глаза прищурены, никакого намека на улыбку. Говорить о своем было как-то некстати…
— Что случилось? Такрой пожал плечами:
— Ну, во-первых, когда я видел тебя в последний раз, твоя голова была разбита... (Кристофер совсем позабыл об этом!)
— Ой, я забыл сказать тебе спасибо — за то, что ты принес меня сюда!
— Дело не в этом. Хотя, сознаюсь, это была самая тяжелая работа, какую мне приходилось делать. Я и не думал, что мне хватит сил протащить повозку через Междумирье и доставить тебя сюда. До сих пор не понимаю, как это мне удалось. И еще мне показалось, что ты умер.
— У меня девять жизней, — объяснил Кристофер.
— Да, похоже, что не одна, — согласился Такрой, недоверчиво ухмыльнувшись. —
Слушай, что ты обо всем этом думаешь? Твой дядя утонул в экспериментах, столько всего мы ему натаскали! Я-то ладно — мне он платит. Но тебе-то это зачем? Только на неприятности нарываешься…. и калечишь себя….
Кристофер видел, что Такрой не лукавит.
— Мне это не сложно, честно. А дядя Ральф дал мне два соверена.
Услыхав, Такрой запрокинул кудрявую голову и рассмеялся:
— Два соверена! То, что мы отсюда возим, стоит огромных денег, тысячи фунтов... Например, кот из Храма Ашет.
— Я знаю, но буду помогать дальше. Для меня сейчас это единственное удовольствие!
(Теперь – то Такрой обязательно должен сам расспросить его!) Но Такрой только вздохнул:
— Ну, тогда пойдем.
В Междумирье разговаривать было невозможно. Пока Кристофер карабкался, съезжал и снова взбирался по мокрым скалам, Такрой привидением парил рядом, ловя порывы ветра и пропуская через себя дождь. Поплотнел он только на входе в долину, в которой Кристофер давным-давно вывел огромную восьмерку в грязи. Цифра была все еще там, как будто ее написали вчера. Над ней висела повозка. Это был улучшенный экземпляр — приятного голубого цвета.
— Все в порядке, как я вижу, — сказал Такрой.
Они подошли и подобрали веревку от повозки, которая сразу же поплыла за ними вниз по долине.
— Как крикет? — начал разговор юноша. Теперь у Кристофера появился шанс поведать о своих злоключениях.
— Никакого крикета с тех пор, как папа забрал меня из школы, — сказал он мрачно. — До вчерашнего дня я и не подозревал, что в замке в него играют. Знаешь, что я теперь живу в замке?
— Нет. Твой дядя никогда мне о тебе не рассказывает. И что это за замок?
— Замок Крестоманси. Вчера мой наставник сказал, что в субботу будет матч против сельской команды. Конечно, никто не собирается включать меня в команду, но я делаю таблицу очков для игры.
— Да ну! — Глаза юноши сузились.
— Они, конечно же, не знают, что я здесь.
— Надо полагать.
Сказано это было тоном, который убил весь разговор на корню. Они молча шли рядом с повозкой до длинной гряды холмов, среди которых приютилась маленькая ферма. Место выглядело еще более пустынным и одиноким, чем обычно. Тяжелое серое небо нависало над холмами, поросшими вереском.
— Слушай, Кристофер, людям в замке не понравится, что ты приходишь сюда помогать! — сказал Такрой.
Кристофер рассмеялся:
— Еще бы! Но они не узнают.
— Ты слишком самонадеян. Они все там знатоки своего дела.
— Это моя месть. Чем они опытнее, тем она слаще. Я выскользнул из-под их глупых и скучных носов, а они думают, что владеют мною полностью. Для них я просто вещь и они меня используют!
Но вот на ферме их заметили. Несколько женщин выбежали во двор и встали около горы пакетов. Одна из них помахала рукой. Кристофер помахал в ответ и взбежал на холм. Такрой интересовался его чувствами намного меньше, чем он рассчитывал.
Такрой поспешил за мальчиком и проговорил ему в спину:
— А тебе не приходило в голову, что, возможно, твой дядя тоже просто использует тебя?
— По крайней мере — не так, как люди из замка. Сюда я прихожу по своей воле.
Юноша поднял глаза к низкому мрачному небу:
— Я сделал все, что мог!
Как всегда, женщины обдали Кристофера чесночным дыханием, здороваясь с ним во дворе. К запаху чеснока примешивалась вонь от пакетов, которые нужно было загрузить. Вспомнив уроки Флавиана, Кристофер остановился и вдохнул запахи. Он понял, что это было: драконья кровь! Ну и ну! Это же мощнейший и самый опасный компонент колдовских зелий. На сей раз Кристофер складывал пакеты в повозку весьма осторожно и смотрел на Такроя, желая понять, знает ли тот, что в пакетах. Но спутник стоял, прислонившись к стене фермы, и печально глядел на холмы. На вопрос Кристофера он ответил, что
