добавил мистер Флетчер, поворачиваясь к леди Терстон, — в случае с Уитом и Мирабель.
— Да, но ведь то были Софи, Уит и Мирабель, — невозмутимо заметила леди Терстон. — А не Эви.
— Тем не менее обещание было дано, и я намерен сдержать его.
И мистер Флетчер выдержал долгую и многозначительную паузу, которая тянулась секунд тридцать, никак не меньше. «Демонстрируя незаурядную силу духа и решимость», — подумала про себя Эви. Ей уже не раз доводилось испытывать на себе подобный прием, правда, в исполнении леди Терстон. Следует признать, он всегда производил на нее неизгладимое впечатление.
— По крайней мере, я намерен попытаться, — заключил мистер Флетчер.
Леди Терстон пренебрежительно пожала хрупкими плечиками:
— Что ж, если вы настаиваете, не смею вам мешать.
— Да, настаиваю. А начну я с того, что…
К сожалению, Эви не суждено было узнать, с чего именно намеревался начать мистер Флетчер. В коридоре послышался веселый смех и приближающиеся шаги, так что ей пришлось поспешно ретироваться в малую гостиную. Сомнительно, чтобы прислуга начала болтать, но все-таки лучше не рисковать.
Впрочем, она услышала достаточно, чтобы по своему обыкновению быть в курсе происходящего.
Эви потихоньку выскользнула из боковой двери малой гостиной, а леди Терстон и миссис Саммерс тем временем терпеливо слушали Уильяма Флетчера, который излагал им окончательный вариант своего плана.
Леди Терстон рассеянно разглаживала на коленях бледно-зеленый шелк своего домашнего платья. На тех, кто знал ее недостаточно хорошо, эта миниатюрная женщина с негромким голосом и круглыми розовыми щечками производила впечатление хрупкой и нерешительной особы, которая нуждается в постоянной опеке и внимании.
— Впечатление это, следует признать, было в корне ошибочным, и рассеивалось оно поразительно быстро.
— Ваш план и в самом деле… составлен очень тщательно, — признала она после того, как Уильям закончил. — К несчастью, вы исходите из неверной предпосылки. Подобными действиями вы лишь напугаете Эви, только и всего. Этого я не допущу. И я не позволю вам использовать ее заботу о женщинах, подвергшихся насилию, в качестве источника вымышленной угрозы. На мой взгляд, это слишком похоже на правду.
— Но…
— Миледи совершенно права, — вмешалась в разговор миссис Саммерс. — Вследствие своей работы Эви и так подвергается настоящей опасности. И добавлять к ней угрозу вымышленную было бы… непорядочно.
Уильям побледнел.
— Мне представляется, что вы употребили не совсем подходящее слово…
— Я не рассказывала вам о том, что произошло минувшим летом с миссис Киркланд? — перебила его леди Терстон, обращаясь к миссис Саммерс.
Та лишь печально кивнула в ответ.
— Ее выдала та самая женщина, которой она так стремилась помочь.
— А на следующий день ее дом сгорел дотла. Ей еще повезло, что она успела спастись.
Миссис Саммерс отпила глоточек чаю.
— Власти пришли к выводу, что это был несчастный случай.
Леди Терстон негромко, но весьма выразительно фыркнула, как и подобает благородной даме:
— Стыд и позор.
— Все это весьма прискорбно, — сделал новую попытку Уильям. — Но я, собственно, не намерен устраивать поджоги…
Миссис Саммерс решительно покачала головой:
— Это никуда не годится, Уильям. Ваш план не только заходит слишком далеко, но и сама стратегия ошибочна. Для того чтобы ваша хитрость сработала, Эви должна будет поверить в реальность угрозы. А если она в нее поверит, то будет чересчур занята ею, чтобы заметить внимание, которое станет оказывать ей молодой человек. Ни одна здравомыслящая женщина не сможет думать о любви, если ее жизнь подвергается опасности.
— Но Софи же смогла, — быстро возразил он, удивляясь собственной смелости.
Миссис Саммерс задумчиво пожевала губами.
— Действительно, но Софи, хотя я положительно обожаю ее, не всегда ведет себя так, как свойственно здравомыслящей женщине.
Леди Терстон кивком головы выразила свое согласие. Уильям недовольно нахмурился.
— А вы, значит, абсолютно уверены в том, что Эви — здравомыслящая молодая женщина?
— Да, — не сговариваясь, одновременно ответили обе женщины.
— Проклятье. — Он вновь нахмурился, задумавшись, а потом потянулся к своей чашке. — И все же я по-прежнему настаиваю, что идея моя очень недурна.
Миссис Саммерс ласково улыбнулась старому другу, хотя в ее улыбке явственно сквозило снисхождение.
— Несомненно. Но вам придется придумать что-нибудь получше.
2
Если бы десять лет назад кто-нибудь сказал мистеру Джеймсу Мак-Алистеру, что настанет такой день, когда он полюбит женщину, то господин сей громко расхохотался бы в ответ. Хотя нет, пожалуй, легче было бы предположить, что он лишь презрительно приподнял бы уголок рта в холодной и загадочной усмешке, изобразить которую в состоянии лишь талантливый поэт или же не менее талантливый наемный убийца.
Но сейчас, глядя на него — замершего в напряженной позе, словно готовая к прыжку пантера, у ворот поместья Халдон-Холл и внимательно оглядывающегося по сторонам, — трудно было бы принять его за последнего.
И все потому, что Мак-Алистер… влюбился! А любому влюбленному мужчине добродетели небесталанного поэта придутся весьма кстати.
Особенно, если на душе у него висят грехи наемного убийцы.
Раздумывая сейчас о столь тонких материях, он легонько, едва заметно шевельнул плечами, что у другого, более открытого человека, означало бы взрыв эмоций.
Ему не следовало находиться здесь.
Впрочем, учитывая, что Эви Коул грозила нешуточная опасность, вряд ли он мог находиться в каком- либо другом месте. Он обвел внимательным взглядом лужайку, прежде чем сделать первый шаг. «Поспешишь — людей насмешишь и раскаешься», — любила повторять его покойная и, несомненно, часто раскаивавшаяся матушка. Любопытное замечание из уст женщины, произведшей на свет шестерых детей от разных отцов.
Он неспешно и совершенно бесшумно двинулся вперед, стараясь держаться длинных вечерних теней, которые отбрасывали на землю деревья в лучах заходящего солнца. Действовал он так скорее по привычке, нежели в силу необходимости. Он уже осмотрел открытое пространство и заросли кустарников и деревьев вокруг особняка, ища следы незваных гостей. Но вокруг царило спокойствие. Все было именно так, как и должно было быть. А он точно знал, вплоть до положения последней ветки,
