Дерзкий поцелуй

Эви перевела взгляд на их сплетенные руки. Мысль о том, что человека можно казнить без суда, внушала ей глубокое беспокойство. И тот факт, что каждый солдат, который стрелял в своих врагов на поле боя, по сути, делал то же самое, служил слабым утешением.

— Война — грязное и отвратительное занятие, — пробормотала она.

— Да, так оно и есть. — Мак-Алистер крепче сжал ее руку. — А молодому человеку легко… слишком легко привыкнуть к этой грязи. И даже находить в ней удовольствие. Спустя какое-то время можно забыть, что ты только что забрал чью-то жизнь.

— И поэтому вы отказались от этого занятия? — с надеждой спросила Эви, поднимая голову. — Почему вы мне об этом ничего не говорили?

В комнате надолго повисло тяжелое молчание, прежде чем Мак-Алистер ответил:

— Я не выполнил задания. Убил не того человека.

Сердце болезненно сжалось у девушки в груди.

— Вы…

— Я вижу, это вас удивляет.

— Меня… да, — признала она. — Хотя мне не следует удивляться, пожалуй. В конце концов, вы — всего лишь человек, а людям свойственно ошибаться. Но когда такие ошибки приводят к смерти невинного человека…

— Это была не ошибка, — поправил ее Мак-Алистер, и в голосе его зазвенела сталь. — Не в том смысле, который вы вкладываете в это слово. И он не был невиновным.

— В таком случае, я ничего не понимаю.

Мак-Алистер кивнул, но прошло еще несколько мгновений, прежде чем он заговорил:

— Помните, вы спрашивали меня, удалось ли нам разыскать Бернеттов.

Эви кивнула. Подобные резкие переходы в разговоре явно сбивали ее с толку.

— Вы сказали, что их так и не нашли.

— Я солгал.

Мак-Алистер внутренне подобрался, заметив неприкрытую боль в глазах Эви. Правда, напомнил он себе, и только правда.

— Я нашел его. В том самом доме, где жил человек, которого мне приказали устранить. Он жил под чужим именем и работал — только представьте себе — учителем.

Девушка негодующе фыркнула.

Как ни странно, но ее реакция доставила ему удовольствие.

— Мой подопечный устроил званый ужин…

— И вы намеревались тайно проникнуть в дом и убить человека, дающего званый ужин?

— Нет, мне нужно было ознакомиться с внутренним устройством особняка — как расположены комнаты, где спит прислуга и так далее. Мне удалось получить приглашение на торжество.

А тайком проникнуть в дом и убить хозяина он собирался потом.

— Была ночь. В бальной зале гости пили шампанское. — Купленное, как он прекрасно помнил, ценой жизни четырех славных парней. — Я заглянул в детскую, увидел, что там все спокойно. В соседней комнате спала гувернантка, а еще одну комнату отвели учителю. — При воспоминании о тех давних уже временах на скулах у Мак-Алистера заиграли желваки. — Он еще не спал, сидел за своим письменным столом, дверь была приоткрыта. — Гнев, который он до сих пор подавлял в душе, захлестнул его и выплеснулся наружу. — Он не видел меня. Я мог уйти, вернуться и выполнить порученное мне задание.

— Но вы не сделали этого.

— Нет, не сделал. — Он вспомнил о спящих детях. И вспомнил жесткую, темную полку в маленьком шкафу. — Я убил его. Ради личной мести я провалил задание и ушел.

Эви долго молчала.

— Полагаю, я не хочу знать, как вы это сделали.

Он перерезал горло своему врагу одним движением.

— Конечно.

— Вы жалеете об этом?

— Нет. Во всяком случае, не так, как следовало бы.

— Вы проклинаете себя за это, — негромко заметила, Эви — И вы ждете, что и стану проклинать вас, верно?

— Я…

— Но я не стану делать этого. Я не стану обличать и упрекать вас за то, что вы поступили так, как считали правильным. — Девушка поднесла руку к его лицу. — Я люблю вас. Я люблю вас таким, какой вы есть сейчас и каким вы станете со временем И мне более нечего вам предложить.

Этого было достаточно. Этого было больше чем достаточно.

— Вы не пожалеете об этом. Я клянусь вам.

— Одну минуточку, пожалуйста, — Эви выставила перед собой ладошку. — Остается вопрос о том, что за мной надо присматривать.

Мак-Алистер поморщился.

— Я прошу простить меня за это.

— Это не совсем то, что я имела в виду, — заметила Эви, — Но я принимаю ваши извинения. Но как я могу быть уверена в том, что этого больше не повторится.

Он заранее знал, что она непременно спросит об этом.

— Когда у вас назначена следующая встреча с этой женщиной в Бентоне?

Эви даже растерялась от столь неожиданного поворота в их разговоре.

— Что? Почему…

— Я бы предпочел я бы с большим удовольствием согласился стать частью того, что вы делаете. Если вы позволите мне, конечно. Но… — Мак-Алистер расправил плечи и одним духом выпалил то, что сказать ему было особенно тяжело: — Если вы попросите меня об этом, то я даю вам слово, что не стану следить за вами, защищать вас или каким-либо иным способом помогать вам в том, что вы делаете.

Эви задумчиво поджала губы.

— Вы говорили мне, что вашему слову верить нельзя.

Ему нечего было возразить, но он все-таки попытался хоть как-то оправдаться.

— Я хотел всего лишь отвести от вас…

— Этого больше не будет, как только вы станете членом семьи Коулов.

— Прощу прощения?

— Коулы держат свое слово. В качестве моего супруга от вас потребуется…

Она умолкла, когда он радостно рассмеялся и встал с дивана, подхватив ее на руки и прижав к своей груди.

— Ваша рана, — испуганно ахнула Эви.

— Она уже зажила. — Вот уже несколько дней он не вспоминал о ней. — Вы меня не обманываете? И действительно выйдете за меня замуж?

— А вы меня не обманываете? И действительно любите меня? Потому что…

— Я люблю вас вот уже восемь лет.

— …это все, что я хотела знать… Восемь лет?

— Я полюбил вас с того момента, как впервые услышал ваш смех.

— Вот как?.. Что ж… — Она улыбнулась ему безразличной и отсутствующей улыбкой. — Как мило.

Мак-Алистер в изумлении уставился на нее.

— Что случилось?

— Ничего. Ровным счетом ничего. Все дело в том, что… я не стала бы возражать, если бы вы влюбились в меня с первого взгляда… влюбились в меня после того, как увидели, как я выгляжу.

— О, какая жалость, что все было не совсем так. — Он медленно наклонился к ней. — Меня попросту охватила страсть.

По губам Эви скользнула улыбка, и она раскрыла их, встречая его поцелуй.