взмахом руки зажег под ним огонь. – Пропала бесследно. Может, с кольцом что-то не так? Им же черт знает, сколько не пользовались! Как я мог сам не проверить?
– Она обязательно вернется, господин, – успокоил Синг, – нужно просто подождать.
– С твоими нервами надо стихийными бедствиями торговать, – проворчал Таур, – тебя послушать, так, если хорошенько подождать, чего хочешь дождаться можно.
– Если действовать нельзя – нужно ждать, все верно.
– Гнилая философия, – поморщился Магистр, – такого дождешься, что сам не рад будешь. Под лежачий камень, знаешь ли…
– Вода всегда течет, и ей плевать, лежачий перед ней камень, или прыгающий в потоке. И тот, и другой в финале наверняка будут мокрыми со всех сторон.
– Н-да? – Таур покосился на хитрющую физиономию бэсса. – Я подумаю над твоей турбулентной теорией на досуге, а сейчас займемся делами. Что там предлагают господа с Эйра?
– Быть может, они подразумевали конфиденциальность информации, – предположил Синг. – Я, пожалуй, пойду, не люблю чужие секреты.
– Поздно. Самый большой секрет в том, что они предлагают нам сделку, а это ты уже знаешь, так что терять тебе нечего. – Магистр провел рукой над раскалившейся в тигле пластинкой. – Я слушаю.
В связи с увеличением экспортных пошлин на сырье, принятом правительством Эйра, предлагаем сотрудничество в области новейших технологий. Готовы инвестировать любое золотоперерабатывающее производство при сорока процентах акций. Рассмотрим Ваши предложения в вопросах приватизации сырьевых областей, – провещал откуда-то из пустоты механический голос.
– Синг, нас это интересует? – спросил Таур.
– По обстоятельствам, – осторожно ответил бэсс.
– Правильно. Мы подумаем.
– Наше предложение не относится к разряду бессрочных, – помедлив, сообщил голос, и пластина, свернувшись в большую огненно-золотую каплю, скатилась на дно тигля.
– Мы не зависим от времени в своем решении, – ответил пустоте Магистр, – Если мы и скажем «да»…, мы сделаем это только тогда, когда будем считать нужным, а не тогда, когда это устроит наших потенциальных партнеров.
– Так можно растерять всех партнеров, – между делом заметил Синг.
– Пока в Ваурии не иссякли рудники с золотом и бараки с рабами, в партнерах недостатка не будет, – успокоил Магистр. – Слушай, знаток экономических отношений и демократических преобразований. Может, ты объяснишь мне, на кой дьявол мне приватизировать с кем-то в доле то, что и так принадлежит мне по праву? Лично мне, без всяких компаньонов. К тому же, любая наша добывающая промышленность без рабов будет себе в убыток. Они, что же, хотят золото вместе с рудокопами купить? А как же их законы против рабства? Или мы рабов, как простейшие биологические механизмы, в договоре проведем? У вас там Сэтх, по случайности, референдума по приватизации не проводил?
– Нет, господин. Он просто объявил, что земля Бэсс-нии – всенародное достояние, а он, Сэтх, как отец этого самого народа, имеет право и на народ, и на его достояние. И все, без всякого референдума.
– Красиво, – Таур криво усмехнулся, – ладно, свои рудники я сам себе попозже продам, если заняться будет нечем, сейчас мне не до того, чтоб переливать из пустого в порожнее. Слушай, а не могли они подчеркнуть выгодность своего предложения, заманив Киру?
– Не знаю, господин, но, по-моему, они коммерсанты, а не бандиты. К тому же, Вы им еще не отказали, а Ваша девушка отправилась в путешествие по доброй воле задолго до коммерции…
В дверь звонили уверенно и настойчиво. Лика испуганно покосилась на Наталью и шепотом спросила
– Что делать будем?
– Ничего, – пожала плечами Наталья. – Нас нет дома.
– Ты уверена?
– Абсолютно.
– Как скажешь. – Лика снова уткнулась в книгу, как ни в чем не бывало.
Те, что за дверью, уверенности Наташки не разделяли. Отчаявшись дозвониться, неизвестные посетители решили достучаться. Отчаянные попытки незваных гостей прорваться в дом разбудили Альвертину. Она появилась в коридоре, сладко зевающая и взлохмаченная со сна.
– Вы как бы не слышите, или нас типа как нет?
– Тихо, – прошипела Лика, – и то, и другое.
– Ну, дела, – фыркнула Альвертина и потопала на кухню, – а так сразу и не скажешь.
– Хоть умылась бы, – проворчала Наталья, – как с печки свалилась.
– Я тебя плохо слышу, – буркнул ведьменок и направился к холодильнику.
– И на кой черт мы ее сюда притащили? – в очередной раз вздохнула Наталья. – Не умею я с детьми общаться, и ты тоже. Она нам уже на голову села, скоро ножками стучать начнет, чтоб побыстрее ее катали.
– Самое время воспитанием заняться, – махнула рукой Лика. – Сиди уж, Макаренко. Нравится ей ходить как чучелу огородному – ради бога.
– Нам сейчас дверь выломают, – ни к кому не обращаясь, сообщила Альвертина, выплывая из кухни с огромным бутербродом, – может, мне им сказать, что никого нет дома?
– А ты кто, автоответчик? – хмыкнула Наталья. – Давай без технических новинок. Часок постучат – сами догадаются.
– Как скажешь, – Альвертина прошествовала в спальню, – только мне кажется, что если они и собираются уходить, то не сейчас.
– С чего ты взяла? – насторожилась Лика.
– Я из окна видела, они там капитально устраиваются. Кинокамеры, софиты, микрофоны лохматые…
– А они тебя видели? – Наташка строго посмотрела на девочку.
– Нет, конечно, я из-за занавески. А чего они приперлись-то? Нас снимать?
– В главной роли, – проворчала Лика, – тема: их разыскивает милиция.
– А что мы сделали-то? – удивилась Альвертина. – Мы здесь даже чихнуть в неположенном месте не успели!
– Успели – не успели, толпа налицо. – Наталья задумалась. – Слушай, – она подошла к Альвертине и посмотрела ей в глаза, – ты уверена, что мамаша твоя действительно была липовая? Может, это она на нас репортеров натравила?
– Если та, что одесская, наверняка, – без колебаний заверила Альвертина.
– Откуда такая уверенность? – продолжала допрос Наташка, не имевшая ни малейшего желания выступать ответчиком в деле о похищении детей.
– Инсилай ее не интересует, электричество не пугает, на меня не орет… Точно, не она.
– Ну, допустим, с Инсилаем она могла поругаться, – предположила Лика.
– Когда? Его сперва в канализацию смыло, а потом он все время у меня на глазах был. Маман там и не пахло, – уверенно сказала Альвертина.
– Орет – не орет…, а чего ей орать было? – Наташка задумалась. – Ты, вроде, вела себя вполне прилично.
– Она, если захочет, и до фонарного столба докопается, – проворчала девочка, – а тут, мало того, что из дома без разрешения смоталась черт знает куда, не пойми с кем, так еще карикус с ее драконом… Сомневаюсь, что моя маман смогла бы промолчать.
– Ну, в общем, да, – признала Лика, припомнив свое мимолетное знакомство с мадам Катариной. – Значит, что-то еще.
– Может, Карикус? – предположила Альвертина. – Инсилай говорил, что Боря птичка редкая и таможней запрещенная…
– И весь город сбежался посмотреть на синюю птицу, – вздохнула Лика. – В ваш прошлый приезд киношники тоже дом осаждали?
– Нет, но Илай все время ворчал, что из-за нас и кари-куса его вот-вот в тюрьму отправят.
