Последняя Утренняя Звезда

крутились как падающие на землю семена платана, их металлическая броня была прожжена вдоль до тела. И даже он, Веркотрикс, самый сильный из всех них, почувствовал, что его огонь стал гаснуть. Он потерялся во тьме, глаза не видели ничего сквозь кромешную тьму, огненное дыхания превратилось в короткие оранжевые вспышки. Он повернулся, ударяя хвостом из стороны в сторону, стараясь не потерять высоту. На него понесся острый коготь тумана — Веркотрикс резко поднырнул под него. Верх и низ совершенно неотличимы, он должен подниматься или опускаться?

Эта тьма уничтожит даже его. Она стремится превратить в прах, в ничто, в меньше, чем ничто все хорошее, все положительное, что есть на Земле. И она засасывает его душу, медленно, неотвратимо. Он понял, что опять потерпел поражение, и содрогнулся, пытаясь не потерять сознание. Потом он услышал голос Талассы, похожий на далекое эхо: она звала его, издалека. Голос говорил ему оставить драконов, вернуть свой дух на землю и найти ее в подземном мире.

Опять он мигнул и открыл глаза: все та же храмовая лестница. Далеко вверху, в полуночном небе, вспыхивали языки оранжевого пламени, горящие драконы падали вниз из темного края облака. Пока он глядел, еще дюжина упала на землю и, когда кислота и огонь в них соединялись, каждый из них взрывался, выбрасывая вверх гейзер темного дыма и оранжевого пламени, и освещая брюхо облака, находившееся в пяти тысячах футах над ними.

Опять послышался голос Талассы. — Уртред, ты ничего не сможешь сделать. Иди ко мне. — Он огляделся. Коридор, ведущий в подземный мир, был пуст, за исключением тела давно умершего жреца и осколков зеркала. Откуда же идет голос? И, как надоедливое эхо, голос опять позвал его.

Голос тянул в одну сторону, рев драконов в другую. Уртред опять поглядел на наступающее облако. Приглушенные оранжевые вспышки оставляли горящие охряные следы, и он сердцем чувствовал, что сражение в самом разгаре. И он слышал, как Веркотрикс зовет его, так же ясно, как и зов Талассы.

Он не мог бросить братьев в беде: он все еще один из них, хотя и стоит внизу, в колоннаде.

И опять его душа понеслась через тьму высоко вверх. Обратно, к Веркотриксу и смерти. Дракон все еще летел, хотя и с трудом. Уртред чувствовал ужасную рану на основании правого крыла, из мчащегося через тьму тела в воздух текла ядовитая сукровица. Но когти Веркотрикса и вспышки пламени рвали тьму на куски: хотя дракон умирал, но умирали и Атанор. Уртред слышал, как они выли, и впереди, через дыру в их рядах, проделанную очередным копьем пламени, он заметил свою цель, к которой рвался все это время: глубоко во мгле, место, откуда исходила магия, которую использовали демоны; через темноту смутно вырисовывались мачты Темного Корабля, похожего на судно, пробивающееся через туманное море. Он невозмутимо плыл по воздуху, не обращая внимания на кошмарную битву, кипевшую вокруг. Уртред поджал правое крыло под тело и заложил крутой вираж. Он несся вниз и уже видел немертвых, толпившихся на палубе, их белые лица глядели на него, потом облака опять скрыли корабль из вида.

Один удар крылом, второй. Сумеет ли он? Драконий огонь в сердце гас, из раны в боку втекало все больше жизни вместе с кровью. Все больше и больше драконов за ним падали, крутясь по воздуху, только он, самый сильный, и еще несколько упрямо рвались к Темному Кораблю. Еще одна вспышка пламени, облака опять разошлись, и Уртред увидел своего врага. Фаран стоял на самом носу корабля.

Дракон снова заложил вираж, направляясь к Лорду-Вампиру, и, когда Веркотрикс выдохнул поток магмы, мир впереди взорвался оранжевым пламенем. Но дракон немного промахнулся, из-за скорости корабля и своей собственной скорости. Длинный язык огня пролетел мимо Фарана и попал в корму. Взрыв, и горящие куски палубы взлетели в воздух, ударив по грот и бизань мачтам. Паруса мгновенно вспыхнули и превратились в белый пепел.

Веркотрикс прогрохотал над кораблем в опасной близости от горящих мачт, и даже в эту долю секунды успел заметил, что некоторые немертвые, ставшие крутящимися сгустками огня, валились за борт и, как метеоры, летели к невидимой земле. Пламя охватило и некоторых вцепившихся в рангоут Атанор, несущих корабль; демоны вспыхивали и лопались, как тонкие листья бумаги, корабль накренился вперед и начал падать, еще больше немертвых, спасаясь от огня, прыгали за борт и летели вслед за своими горящими братьями.

Веркотрикс взревел, остальные драконы за ним, и вместе они закружились вихрем в темном облаке. По краю облака прошла внезапная дрожь, в темноте появились просветы, через которые выглянул лик солнца. Несколько его лучей пролетели через облака и ударили в пылающие остатки Темного Корабля. Множество немертвых стали таять, превращаясь в жирный отвратительный туман, а сам корабль еще быстрее устремился к земле.

Но Веркотрикс, находивший в глубине облака высоко над кораблем, уже не мог преследовать его. Демоны окружили дракона со всех сторон. Темные когти метили в глаза и он бросился в сторону, потом заложил еще один резкий вираж, пытаясь вернуться к кораблю.

Снизу опять донесся грохот: еще несколько драконов упали на землю, оранжевые вспышки, похожие на извержение вулканов, были видны даже через облако. Осталось так мало из тех, кто летел за ним, его братьев — их темные тела еще носились над темным облаком, но он чувствовал, что их крылья бьют по воздуху все медленнее и медленнее, тьма гасит их огонь, им не хватает кислорода, их умирающее дыхание едва освещает брюхо облака. Долго им не прожить.

Он заревел, призывая их к себе, всех оставшихся шестерых. Они взлетели вверх, и Уртред с ними, туда, где был воздух и еще светило солнце. И он взлетел высоко в фиолетово-синее небо, выше, чем когда-либо забирался, и там почувствовал себя свободным, свободным от всего. Под ним было два слоя облака: тот, что тащили Атанор, кипящий в беспорядке и злом волнении там, где сквозь него проламывались драконы, и второй — вуаль наброшенная на первый, странная жемчужная вуаль, серо- белая, цвета клея. Духи Искьярда — вуаль, затмевающая солнце.

Здесь солнце светило сильнее, чем он когда-либо видел, потому что все эти годы люди видели только свет, пробившийся через пелену, образованную духами. Ярчайший оранжевый шар, белый в середине, где, в самом сердце, в Зале Белой Розы жили избранники Ре. Уртред почувствовал, что драконы ответили на его свет. Лучи солнца зажгли умирающие угли в их сердцах. Еще немного выше, к своему отцу, Богу, который создал их десять тысяч лет назад. Драконы опять заревели, зовя друг друга, последняя песня, последние несколько ударов в священной битве, самые последние…

И потом, достигнув высшей точки, как один, сложили крылья, прижали их к телу и ринулись вниз, все ускоряясь, пока не полетели с совершенно сумасшедшей скоростью, превратившись в смазанное пятно, не видя и не слыша ничего, ведомые одним, последним, желанием.

Они пробили первый слой облака, потом темнота расступилась, как расступается вода перед ныряющим зимородком, побежденная его скоростью. И в конце длинного туннеля возник Черный Корабль, на палубе которого бушевал драконий огонь; державшие его Атанор изо всех сил старались не дать ему упасть. Веркотрикс направил себя прямо на горевшую грот-мачту.

И Уртред вместе с ним. Но в последнее мгновение перед ударом он услышал крик Талассы и проснулся, открыв глаза, а Веркотрикс и все остальные на безумной скорости ударились о корабль и взорвались, залив все вокруг оранжевым светом.

Хаос и смерть царили на Темном Корабле. Фаран с трудом держался на ходящей ходуном палубе. Рев драконов раскалывал небо, они летали так быстро, что прежде, чем он успевал услышать биение их крыльев, огромные тела проносились мимо и исчезали во тьме. Но сейчас они опять вернулись: на этот раз Фаран услышал их раньше, чем увидел: пронзительный визг, переходящий в душераздирающий вой. И внезапно мир из черного превратился в оранжевый, гейзеры пламени, как множество мини-солнц, забили вокруг. Огонь побежал по кораблю, мачты вспыхнули как бумажные, паруса взорвались. Пламя смело немертвых с кормы, разметало крылья Атанор. Сердце Фарана застряло во рту, когда корабль вздрогнул и стал падать как камень, дым и тлеющие остатки парусов оставляли за ним дымный след.

Тем не менее темные силуэты Атанор бросились за кораблем, и там, где тьма успевала коснуться его, огонь умирал, черные когти опять вцепились в корабль и падение замедлилось. Фаран огляделся. Они здорово снизились и уже были совсем недалеко от Искьярда, не выше двух тысяч футов.

И тут он опять послышался пронзительный вой баньши, и появились драконы. Спустя несколько секунд темнота под ними осветилась вспышками вулканов, красно-оранжевые языки пламени сияли как