Том 3. Невинные рассказы. Сатиры в прозе

изд.).

Социально-политическая острота пьесы «Соглашение», резкое обличение в ней классового своекорыстия помещиков в крестьянском вопросе осложнили и надолго задержали появление произведения в печати. Работа над пьесой была завершена к середине октября 1859 года. В ответ на просьбу А. В. Дружинина прислать что-нибудь для «Библиотеки для чтения» Салтыков 18 октября 1859 года писал: «У меня есть одна вещица, но она из быта помещичьего (съезд дворян по случаю современного вопроса)». Опасаясь, что пьеса встретит возражения со стороны петербургской цензуры, Салтыков сначала намеревался напечатать ее в Москве, где ему «дали слово пропустить» пьесу в печать. Однако просьба Дружинина несколько изменила планы: «Если Вы думаете, что пропуск возможен и в Петербурге, — замечает он в том же письме, — то напишите: я к Вам ее вышлю». 20 ноября рукопись была отправлена из Рязани в Петербург Дружинину: «…Посылаю к Вам, многоуважаемый Александр Васильевич пьесу «Съезд». Если цензура допустит, то прошу Вас напечатать ее в «Библиотеке для чтения», в январе или феврале».

Петербургская цензура встретила пьесу недоброжелательно. Справляясь о ее судьбе, 16 января 1860 года Салтыков писал П. В. Анненкову: «Может ли быть пропущен «Съезд», посланный мною к Дружинину? Он ничего не пишет, хотя я покорнейше просил его уведомить меня». Цензурные мытарства затянулись на несколько месяцев. 13 февраля 1860 года Салтыков предупреждал Дружинина: «Если «Съезд» все-таки не пропущен, то и его оставьте у себя до личного моего свидания с Вами. Во всяком случае я заменю его другою статьею, которую, по всей вероятности, и привезу с собою». В конце концов пьеса была окончательно запрещена, и Салтыков, видимо, до 1862 года не предпринимал попыток провести ее в печать.

Во время своего пребывания в Петербурге осенью 1861 года Салтыков «случайно» встретился с Ф. М. Достоевским, который «весьма убедительно» пригласил его сотрудничать во «Времени» (см. «Гг. «семейству M. M. Достоевского, издающему журнал «Эпоха»» в т. 6 наст. изд.). Салтыков принял предложение Достоевского и 30 марта 1862 года послал ему из Твери «две драматические сцены»: «Соглашение», как стала теперь называться пьеса «Съезд», и «Погоня за счастьем». Они были объединены общим заглавием «Недавние комедии».

Появление «Недавних комедий» оживленных откликов прессы не вызвало. Лишь в «Северной почте» (1862, № 102, 12 мая) В. К. Ржевский — под псевдонимом Василий Заочный — обвинил Салтыкова в подражании «Дворянским выборам» Ф. А. Зиновьева («Современник», 1862, № 2), да В. Чибисов в «Одесском вестнике» избрал «Недавние комедии» поводом высказать свое неприязненное отношение ко всему творчеству Салтыкова, художественному и публицистическому.

Спустя полвека, в 1911 году, пьеса «Соглашение» была представлена в драматическую цензуру. Пьесу предполагалось поставить на сцене в связи с 50-летием крестьянской реформы. Однако она была «к представлению признана неудобной». Цензор С. К. Ребров дал ей такую характеристику в своем рапорте: «Пьеса из времен крепостного быта, и ведутся разговоры, соответствующие этой эпохе. В конце пьесы автор рисует противодействие дворян реформе 19 февраля. Дворяне будут соглашаться на все, однако впоследствии все вернут на старый путь. Вследствие возбуждения неудовольствия одного сословия против другого, пьеса эта неудобна к постановке на сцене»[283].

Мне девки выгоднее! мне девки больше дохода приносят!  — Эти слова помещика Мощиньского, неоднократно повторяемые в пьесе, непосредственно восходят к словам одного из участников «хлудовской истории» (см. выше), помещика Василия Введенского. Этот помещик в письме к директору бумагопрядильни Хлудовых англичанину Отсону просил прислать ему денег, обещая дать за это на фабрику еще «девок», от «которых для него больше выгод, нежели от мужчин» (Государственный архив Рязанской области, ф. 5, оп. 50, св. 247, ед. хр. 13. — «Дело о приписке крестьян купцом Хлудовым в Егорьевское мещанство», л. 439. Сообщено И. В. Князевым).

…со всеми, и с малолетными-с…— Эти слова, отсутствующие во всех прижизненных изданиях, вероятно, по цензурным причинам, восстанавливаются по сохранившемуся фрагменту рукописи (впервые в т. III изд. 1933–1941 годов).

Тот, которого считают богачом, может вдруг оказаться… хуже Лазаря!.. — См. прим. к стр. 73.

Предика — наставление, поучение (от. лат. praedico).

Согласен! дда!.. Только уж тово… по мордасам… бббуду! Ххоть ммил-лион штрафу… а ббббуду! — Образ отставного капитана Постукина восходит к рязанской действительности. 29 июля 1858 года Салтыков писал В. П. Безобразову: «На одном дворянском собрании один отставной военный долго крепился и молчал, но под конец не выдержал и выразился так: «Отлично, господа! все это хорошо! Только я вам вот что скажу: хоть вы пятьсот рублей штрафу положите, а уж я по мордасам их колотить все-таки буду!» Отставной капитан Постукнн и его сентенция упоминаются и в других произведениях Салтыкова 60-х годов («Скрежет зубовный», «Литераторы-обыватели», «Клевета»).

Погоня за счастьем

Впервые — в журнале «Время», 1862, № 4, стр. 207–223 (ценз. разр. — 6 апреля), вместе с пьесой «Соглашение». Общее заглавие: «Недавние комедии». Подпись также общая: Н. Щедрин.

Рукописный материал пьесы общий с очерком «Наши глуповские дела», в состав которого она первоначально входила. Сохранились две рукописи, черновая (последний лист-на бланке советника Вятского губернского правления) и беловая. Первая заключает в себе полный текст пьесы, вторая обрывается в VI явлении словами Пересвет-Жабы: «…конечно, такое желание законно во всякое время; но согласитесь» (см. стр. 337). Тексты беловой и черновой рукописи близки к печатному. Название «Погоня за счастьем» пьеса получила после изъятия ее из состава очерка «Наши глуповские дела» и оформления в качестве самостоятельного произведения. В обеих рукописях она озаглавлена лишь по жанровому признаку: «Комедия».

Документальные данные о работе Салтыкова над пьесой отсутствуют. Время написания «Погони за счастьем» определяется лишь приблизительно по содержанию пьесы и ее первоначальному композиционному единству с очерком «Наши глуповские дела». «Новые места», искателями которых выступают посетители служебной приемной генерала Зубатова, — это места мировых посредников, институт которых был введен на основании «Положений 19 февраля». Генерал Зубатов — он губернатор, что не могло бить обозначено ремаркой по цензурным причинам, — отказывает просителям, мотивируя свой отказ тем, что на эти места могут быть назначены лишь помещики данной губернии, имеющие высшее образование. Именно такое требование предъявлялось к мировым посредникам «Положениями 19 февраля». Избрание мировых посредников происходило в марте — апреле, а в мае — июне 1861 года они повсеместно приступили к исполнению своих обязанностей. Таким образом, «Погоня за счастьем» написана скорее всего летом или осенью 1861 года, но не позднее ноября, когда был подготовлен к печати очерк «Наши глуповские дела», в состав которого входила пьеса.

После исключения из очерка «Наши глуповские дела» «Погоня за счастьем» была объединена с пьесой «Соглашение» общим заглавием «Недавние комедии» и 30 марта 1862 года отправлена в Петербург Ф. М. Достоевскому для помещения ее в журнале «Время».

На сцене «Погоня за счастьем» не ставилась. Ее постановка была подготовлена Александрийским театром для бенефиса вторых режиссеров и суфлеров 30 апреля и 1 мая 1905 года, но в последний момент она была отменена, видимо, не без вмешательства цензуры[284].

…пора ей к Матрене Ивановне ехать…— Современники без труда узнавали в «Матрене Ивановне» салтыковской сатиры 50-60-х годов скандально известную в ту пору Мину (Вильгельмину) Ивановну Буркову, фаворитку министра двора, престарелого графа В. Ф. Адлерберга. Герцен называл ее в «Колоколе» «Cloaca Maxima современных гадостей» и писал о ее закулисном всемогуществе: «Там, где нет гласности, там, где нет прав, а есть только царская милость, там