другие брюки и рубашку, плотно облегающие его мускулистые руки и грудь.
Майк приготовил восхитительные бифштексы. Было и вино, и зеленый салат.
— А как вам удается доставать свежие овощи в пустыне? И разве сейчас не слишком раннее время года для урожая?
Темные брови Майка сошлись в хмурой гримасе.
— Ну хорошо, Эбби Уинн. Расскажите-ка мне, откуда вы.
Эбби поняла, что сказала что-то глупое и неуместное.
— Из Пенсильвании, — неуверенно ответила она, ожидая его следующей гневной реакции.
— Пенсильванцы знают о салатах и электричестве и даже о… — и тут он прищелкнул пальцами. — Я все понял! Вы эмиш, да?
Эбби слышала об эмишах — благочестивой религиозной секте, члены которой жили главным образом в восточной Пенсильвании. Но она-то была с фермы в западной части штата. Почему вдруг Майк решил, что она эмиш? Может, из-за того, что ее платье показалось ему простоватым.
— Нет, я не эмиш, — ответила она медленно, надеясь, что это возражение не возбудит гнев Майка.
— Ну тогда кто же вы на самом деле? Скажите мне правду.
Он пристально смотрел ей в лицо. Эбби пыталась оставаться спокойной и невозмутимой, хотя это было трудновато: от слов Майка мысли беспорядочно кружились.
— Я — это я, — сказала она хриплым нервозным шепотом.
— Ну, если так, то это, конечно, многое объясняет. Расскажите мне о своей семье. Где они сейчас… только не надо повторять мне дурацкий рассказ об обозе.
Эбби боязливо вздохнула.
— Я сама не знаю. Я думаю, что обоз… что моя семья… должны быть здесь, на этом конце пересохшего русла, где я их оставила…
Майк поднялся и угрожающе навис над ней, так что Эбби даже съежилась от страха.
— Ну хватит же! Могли бы сочинить что-нибудь получше! Почему же, собственно, обоз? Отчего не НЛО, если уж вы так твердо решили не говорить правду?
Эбби была слишком напугана, чтобы спросить, что такое НЛО, вопрос мог рассердить его еще больше. И поэтому она молчала, хотя ей казалось, что Майк вот-вот вцепится в нее. Но затем увидела, что он явно овладел собой, но когда снова сел за стол, его глаза так и полыхали от еле сдерживаемого гнева. Тем не менее он сказал любезным голосом:
— Пенсильвания? А я родом из Бостона, хотя живу в Калифорнии уже довольно долго. Кажется, вы говорили, что только что перебрались сюда. Ну и как вам нравится Калифорния?
Эбби обрадовалась возможности сосредоточиться на теме разговора, казавшейся почти нейтральной. Они немного поболтали об относительных достоинствах погоды во всех этих трех местах, и Эбби начала расслабляться. Вино было восхитительным, мясо и салат — вкусными, да и общество утихомирившегося Майка Дензайгера Эбби находила приятным.
Она даже позволила себе на короткое время забыть о своих страхах в отношении него и о той ситуации, в которой оказалась.
После обеда Эбби помогла Майку убрать со стола.
— Извините, что у меня нет посудомойки, — сказал он. — Но я слышал, что они не очень годятся для септических систем.
Эбби не имела ни малейшего представления о септических системах. Тем не менее спокойно заметила:
— Мы оставили своих слуг дома, так что нам тоже приходится самим мыть посуду.
Видно, она опять сплоховала, потому что Майк посмотрел на нее так, словно Эбби сказала что-то странное. Вздохнув, она стала напускать в раковину горячую и холодную воду, как будто делала это всю свою жизнь. А Майк достал из шкафчика сосуд из такого же необычного материала, что и его бутылочка с водой, и выдавил из него в раковину немного жидкости. Вода мгновенно наполнилась мельчайшими искристыми пузырьками.
— Ах! — удивленно воскликнула Эбби.
Схватив горсточку пузырьков, она принялась пропускать их сквозь пальцы. Пузырьки лопались, едва она касалась их, но сразу же появлялось множество других.
Майк не смотрел на нее, ставя в воду использованную ими столовую посуду. Однако его сузившиеся глаза и напрягшееся лицо говорили о его с трудом сдерживаемом раздражении. С помощью какой-то щеточки он быстро промыл покрытой пузырьками водой тарелки, вилки и ножи. Мгновенно посуда стала безупречно чистой. Пенящаяся жидкость явно была каким-то видом мыла, но Эбби никогда не видела превращающегося в жидкость мыла, которое бы так пузырилось и быстро, безукоризненно очищало. Между тем Майк, сполоснув посуду, передал ее Эбби, чтобы вытереть небольшим полотенцем.
Как только они закончили мытье и уборку, Майк провел Эбби в уютную спальню с красивой мебелью, сделанной рукой хозяина. Темно-голубое покрывало на диване отлично гармонировало с подушками.
— Здесь вы будете спать, — сказал он. Нет, — возразила Эбби. — Это ведь ваша комната.
Однако Майк настаивал.
— Это удобный диван.
И в конце концов Эбби перестала спорить. Он вручил ей длинную и просторную ночную рубашку.
— Спокойной ночи, — сказала она.
— Эбби… — Он колебался. Послушайте, мне многое хотелось бы понять, но сейчас я спрошу вас только об одном. Как вы узнали, что вода так сильно поднимется?
Видение потопа пришло к ней тогда внезапно… они всегда приходили к Эбби внезапно… Правда, в тот раз не было привычного головокружения. Но, похоже, этот мужчина уже воспринимал ее, как и многие другие, — безумной… Поэтому она не захотела рассказывать ему о своих предчувствиях.
— Просто у меня очень острый слух, — быстро ответила Эбби и закрыла за собой дверь.
Эбби не спешила переодеваться. Ее тянуло на воздух. Услышав, что Майк ушел в ванную, она выскользнула из домика.
Звезды на небе были расположены так же, как в видении в ту ночь, когда ей показалось, что она смотрит на все чьими-то чужими глазами. Эбби, съежившись, запахнула халат, защищаясь от холода пустыни. Она так устала за день, надо было возвращаться в дом… но что-то удерживало ее.
Она не удивилась, когда к ней подошел Майк. Он уже не выглядел расстроенным, нет, он был очень печальным.
— Здесь очень красиво, — сказала Эбби.
— Да, — тихо согласился Майк, глядя не на звезды, а на нее в лунном свете.
Эбби почувствовала, что заливается краской.
Они некоторое время понаблюдали за небом, и Эбби вдруг показалось, будто она вновь поймала видение, которое посетило ее несколько ночей назад. Правда, теперь эмоции другого человека, которые она ощущала, были другими: его чувство одиночества сменилось смущением, что ли…
Эмоции Майка…
И действительно, взглянув на Майка, Эбби обнаружила, что он в некотором замешательстве смотрит на нее.
— Спокойной, ночи, Эбби, — отрывисто сказал он и тяжело зашагал в дом.
Эбби медленно последовала за ним, испытывая изумление: кажется, она нашла мужчину, чьи мысли разделяла и чью боль чувствовала в своем видении… Да, между ними существовала особая связь…
В спальне она переоделась и удобно устроилась в постели, думая о событиях прошедшего дня, вспоминая обо всех дивных штуковинах, которые повидала: о домике, о свете и воде, появляющихся в пустыне от простого прикосновения руки, о пузырьках… Уж не попала ли она в какую-то волшебную страну после своих молитв на древней стоянке… или, может, она умерла? Нет-нет, в последнее Эбби никак не могла поверить: пустыня вовсе не соответствовала ее представлению о небесах.
Как хотелось получить ответы на все эти вопросы. Но самое главное — хотелось узнать, что же означает особая связь между нею и Майком… и почему, впервые увидев его, она сразу ощутила опасность.
