Мой боявшийся бородачей вице-президент подчеркнул, что ему этот страх вовсе не нужен, и по моей команде дал себе приказ и отпустил страх. За один сеанс, за один час мы избавились от проблемы, которая преследовала человека всю жизнь. Такое бывает нечасто, но бывает.
Одним из моих пациентов был… профессиональный психолог, специалист по улучшению памяти. Он заявил, что есть исследования, показывающие, что подобное невозможно, но вообще-то всё это любопытно и… он готов попробовать. Я об этих академических исследованиях тоже знал, потому, попросив его расслабиться, помог ему вернуться к таким воспоминаниям, что ему, по крайней мере, стало понятно, что сама наука о памяти находится в зародышевом состоянии.
Порою при возвращении пациента по его эмоциям в прошлое он вдруг приходит вроде бы куда-то не туда. Человек начинает говорить вещи, которые на первый взгляд непонятны.
Вернулись с пациентом по испытывавшемуся им неприятному чувству к его началу. Спрашиваю, видит он себя днём или ночью. Он отвечает:
– Днём. Я в лесу.
– Что вы там делаете?
– Еду на лошади.
Очень важно в этот момент сфокусировать человека на деталях. Потому что нужна не расплывчатая картина, а чтобы он всё видел, всё ощущал, чтобы был там, в прошлом. Только в таком случае он может всё это прожить ещё раз. Итак, собираю внимание пациента на деталях:
– Во что вы одеты?
– Сейчас посмотрю, – отвечает он и начинает «смотреть» на свою одежду: – Слушайте, что это за металл? А-а, это кольчуга! – и добавляет: – Так странно: и лошадь, какая-то вся бронированная…
Замечательно – он едет на лошади по лесу в кольчуге, на бронированной – подчеркнём – лошади, явно ему не три месяца, он уже в зрелом возрасте! Что происходит? То ли он начитался перед нашей встречей «Айвенго» и других рыцарских романов и начинает их пересказ, то ли он моментально вылетел за рамки исторического материализма? Встретившись с таким феноменом, я поспешил посмотреть специальную литературу, узнать, впервые ли такое в гипнотерапевтической практике, бред ли это, фантазия ли? Я вырос в стране, «побеждённой социализмом», и у меня, скажу мягко, не было открытости к подобного рода воспоминаниям.
Оказалось, многие психиатры, психологи, психотерапевты, пользующиеся гипнозом, сталкиваются с подобным. И настолько часто, что Канадская ассоциация психиатров – консервативная организация (может быть, одна из самых консервативных) – дала грант известному учёному Джоэлу Виттону для проведения исследований. И он написал книгу «Жизнь между Жизнью» [20].
Во-первых, многие, у кого наблюдался подобный феномен, говорили на языках, которых не могли знать в этой жизни, а некоторые даже на языках, которых уже нет сегодня.
В моей практике был подобный опыт. Один из учеников русского отделения йешивы «Эш Ґа-Тора» в Иерушалаиме был регрессирован в прошлое и рассказал, что видел себя в 50-60-х годах XX века итальянским журналистом-коммунистом, полностью разочаровавшимся в левых убеждениях, в которые так верил. И вот он описывает, как в конце жизни сидит в баре и, показывая на кошку, что-то говорит по- итальянски. Мы (в сеансе участвовали несколько человек) его переспрашиваем и слышим в ответ: «Не знаю, ведь я в этой жизни не говорю по-итальянски». Мы его попросили, чтобы он нам повторил свою фразу на итальянском, и записали её.
И вот после сеанса он побежал покупать словарь. Покупает, прибегает назад, и мы разбираемся, что же он сказал: «Моя жизнь имеет такой же смысл, как жизнь этой кошки!…»
Подчёркнём, для самого говорившего удивительно, что он смог сказать, и понять сказанное он мог только с помощью словаря.
Во-вторых (хотя по значимости этот аспект стоило поставить и первым), люди вспоминают подробности, которые они не могли бы знать в этой жизни, но которые подтверждаются исторически: они описывают какие-то исторические события с деталями, о которых, основываясь на опыте, знаниях этой жизни, знать не могли. При этом детали могут подтвердиться архивными данными, какими-нибудь раскопками или более пожилыми людьми.
Всё это показывает, что перевоплощение душ, или реинкарнация, или, как это называется в иудаизме, гилгул нешамот JllOWb kuik'l - реальный феномен. Но судите сами.
Вот довольно известный пример (я смотрел видеоплёнку с записью этого сеанса). Еврейка-домохозяйка из Штатов рассказывает о погроме в Англии лет семьсот назад. Описывает тех, кто был с ней, и погромщиков, кого знала, описывает, как они прячутся в подвале… церкви, описывает этот подвал и говорит, что там захоронения.
Послушав её, учёные-исследователи отправляются в Англию, в город, где произошли печальные события, описанные этой женщиной. В архиве они находят имя предводителя этого погрома, упоминавшегося в её рассказе. Обратите внимание: наша домохозяйка-американка знает то, чего она знать не могла: имена людей, живших в маленьком городке в Англии за семьсот лет до того! И это её знание подтверждается архивными данными.
Однако исследователи двигаются дальше и интересуются церковью. Их ведут в неё, и оказывается, что и церковь, и подвал описаны женщиной, что называется тютелька в тютельку. Единственная неточность – нет нигде захоронений. Спрашивают у священника, прихожан, а в ответ: «Нет, никаких захоронений в подвале не было».
И история повисла в воздухе. На несколько лет, пока в подвале церкви не начался плановый ремонт. И когда подняли полы, оказалось, что под ними находились… те самые захоронения. А поскольку предыдущий ремонт делали лет сто назад, то никто уже не помнил про них. Задумайтесь на секундочку: за тысячи миль в Америке живёт домохозяйка, знающая о деталях, неизвестных людям, имеющим прямое отношение к этой церкви!
А вот схожие примеры из нашей практики.
Восемнадцатилетняя девушка приехала в гости в Израиль с Украины. Очень далёкая от еврейской традиции, ничего об этом не знающая, даже названий праздников. Она сказала, что с детства её преследует некий страх, и я попросил моего коллегу Баруха Марголина поработать с ней.
Сначала она вспоминает про детскую боязнь. А когда он просит вернуться к началу страха, она рассказывает о себе как о девушке, живущей в пустынной местности, в какой-то ближневосточной стране, говорящей на каком-то арабском диалекте. Вспоминает про бегство из города во время погрома, как умерла мама, как они с папой жили в арабском селении, где папа работал врачом и его все уважали, как преследовал их еврей, принявший ислам. Она погибла от руки араба, приревновавшего её к французскому солдату.
Если б её воспоминания только этим ограничивались, то вряд ли бы стоило тратить на них сейчас время. Однако, отвечая на попутные вопросы моего коллеги, девушка – по части информированности о еврейской традиции, подчеркну ещё раз, девственно чистая – рассказывает о деталях жизни одной из общин восточных евреев.
У её папы, как у каждого еврея, имелся, естественно,
