«Это – всего лишь обычная послушница, Маттин Стефанеос», – заявила ему Сестра. – «Вы желали прогуляться по саду». Эгвейн макнула щетку в таз с мыльной водой и приступила к следующей плитке.
«Проклятье, Кариандре, может я и в Белой Башне, но я все еще законный король Иллиана, и если я желаю говорить с ней, с вами ли в качестве моей сиделки, всегда правильной и приличествующей моему положению, или без вас, но я буду. Мне сказали, что она росла в одной деревне с ал’Тором». – Одна пара начищенных до блеска сапог приблизилась к Эгвейн.
Только после этого она поднялась с капающей щеткой в руке. Тыльной стороной другой ладони она отбросила выбившуюся прядь с лица. Она не стала массировать поясницу, хотя ей и хотелось.
Маттин Стефанеос оказался коренастым и почти совсем лысым мужчиной с аккуратной иллианской бородкой на морщинистом лице. Его взгляд был острым и сердитым. Доспехи подошли бы ему лучше, чем этот зеленый шелковый кафтан, расшитый на рукавах и отворотах золотыми пчелами. – «Значит, обычная послушница?» – процедил он. – «Думаю, ты ошибаешься, Кариандре».
Пухленькая Красная надула губы и подошла ближе к лысому, оставив отставшую пару мужчин с Белым Пламенем Тар Валона на груди. Перед тем как снова заговорить с ним, она бросила быстрый неодобрительный взгляд на Эгвейн. – «Да, это просто наказанная послушница, которой приказали мыть полы. Идем. Сегодня утром сад должен быть особенно чудесен».
«Что было бы действительно чудесно», – ответил он, – «так это побеседовать с кем-то кроме Айз Седай. Или не из Красной Айя, если уж вы решили огородить меня от всех остальных. И еще, слуги, которых вы ко мне приставили, похоже, немые, и думаю, что и Гвардейцам Башни тоже приказали со мной держать языки за зубами».
Он замолчал, увидев что подошли еще две Красные. Несита была пухленькой, голубоглазой и похожей на линяющую змею. Она по приятельски кивнула Кариандре, пока Барасин вручала Эгвейн знакомую оловянную кружку. Красным, похоже, поручили ее опекать, по крайней мере, ее сторожа и приносившие зелье Сестры – были всегда Красные, и редко когда они задерживали очередную порцию отвара корня вилочника дольше, чем на установленный час. Она выпила отвар и вернула кружку. Несита выглядела разочарованной, что она не вырывалась и не отказывалась пить, но это просто не имело смысла. Однажды она отказалась, и Несита помогла вылить мерзкое варево прямо ей в глотку, воспользовавшись воронкой, которая была у нее припасена в кошеле на поясе. Перед Маттином Стефанеосом необходимо было продемонстрировать свое абсолютное достоинство.
Он наблюдал за происходящим с нескрываемым интересом, хотя Кариандре дергала его за рукав, пытаясь утащить в сад. – «Сестры носят вас воду, когда вам мучает жажда?» – спросил он, когда Барасин и Несита ушли достаточно далеко.
«Они считают, что чай может улучшить мое душевное состояние», – ответила она ему. – «Вы хорошо выглядите, Маттин Стефанеос. Для похищенного Элайдой». – Об этом тоже болтали среди послушниц.
Кариандре зашипела и открыла рот, но он, заиграв желваками, успел заговорить раньше. – «Элайда спасла мою жизнь от ал’Тора». – сказал он, и Красная одобрительно кивнула.
«А почему вы решили, что были в опасности?» – спросила Эгвейн.
Мужчина хмыкнул. – «Он же убил Моргейз в Кэймлине, и Колавир в Кайриэне. И как я слышал, разрушил при этом половину Дворца Солнца. И еще я слышал о толи отравленном, толи зарезанном в Кайриэне Высоком Лорде Тира. Кто поручится, сколь еще правителей и королей он убил и уничтожил все следы?» – Кариандре снова кивнула, улыбнувшись. Можно было подумать, он был мальчишкой рассказывающим выученный урок. Она что, не разбирается в мужчинах? Он же все прекрасно понимает. Желваки проступили сильнее, и руки на мгновение сжались в кулаки.
«Колавир сама повесилась», – убедившись, что ее голос звучит естественно, сказала Эгвейн. – «Дворец Солнца был поврежден кем-то, пытавшимся убить Возрожденного Дракона. Возможно, это был Отрекшийся. И со слов Илэйн Траканд, ее мать убил Равин. Ранд объявил о своей поддержке ее прав на Львиный Трон и Трон Солнца. Он не убил никого из кайриенских дворян, постоянно бунтовавших против него, и ни одного восставшего Высокого Лорда. На самом деле он назначил одного из них своим Стюардом в Тире».
«Я полагаю, все это довольно…» – начала Кариандре, подтягивая шаль на плечи, но Эгвейн не дала ей продолжить.
«Любая Сестра может сказать вам тоже самое. Если бы пожелала. Если бы они общались между собой. Подумайте, почему вы видите вокруг себя только Красных Сестер. Вы видели как разговаривали Сестры из двух разных Айя? Вас похитили и держали на корабле».
«Достаточно». – Вмешалась Кариандре прямо во время последнего замечания Эгвейн. – «Когда закончишь с полом, ты отправишься к Наставнице Послушниц и попросишь ее наказать тебя за отлынивание от работы. И за то, что проявила непочтительность к Айз Седай».
Эгвейн спокойно встретила взгляд разъяренной женщины. – «После завершения работы у меня останется время только чтобы прийти на следующий урок к Кийоши. Могу я пойти к Сильвиане после урока?»
Кариандре поддернула шаль, видимо озадаченная ее спокойствием. – «Это твоя проблема», – сказала она наконец. – «Идем, Маттин Стефанеос. Вы и так помогли этому дитя сделать длительную передышку».
У нее не было времени чтобы сменить мокрое платье или хотя бы расчесаться после посещения кабинета Сильвианы, не говоря уже про то, чтобы вовремя попасть на урок к Кийоши, если только не бежать со всех ног, чего она определенно не собиралась делать. Поэтому она безусловно опоздала к высокой и стройной Серой, славившейся своей пунктуальностью и аккуратностью. Ни чего удивительного, что всего час спустя она снова оказалась под взлетающим ремнем Сильвианы, брыкаясь и поскуливая от боли. Помимо принятия боли еще одна вещь помогала ей справиться с наказанием. Воспоминание о задумчивом виде Стефанеоса, которого Кариандре тащила вниз по коридору. По пути он дважды на нее оглядывался. Она посеяла еще одно семя. Чем больше семян, тем больше вероятность того, что ростки, проросшие из них, расколют фундамент под Элайдой. Чем больше семян, тем скорее падет Элайда.
Утром седьмого дня она снова несла воду, на сей раз Белым, и внезапно остановилась, как вкопанная, чувствуя, словно ее изо всех сил пнули в живот. По спиральному коридору ей навстречу спускались две женщины в шалях с серой бахромой, в сопровождении двух Стражей. Одной была Мелавайр Соумейнеллин, коренастая кайриенка в прекрасном платье из серой шерсти с седыми прожилками в волосах. Вторая – синеглазая женщина с волосами медового оттенка оказалась… Беонин!
«Значит, это ты предала меня!» – сердито воскликнула Эгвейн. В голове мгновенно мелькнула догадка. Как она могла предать ее, поклявшись ей в верности? – «Ты должно быть Черная Айя!»
Мелавайр прямо раздулась от возмущения, что не сильно ей помогло, так как она на целый дюйм была ниже Эгвейн. Она уперла кулаки в бока и открыла рот, чтобы начать кричать. У Эгвейн был с ней один урок, и обычно она была довольно доброжелательной женщиной, но если начинала сердится, то способна была внушить страх.
Беонин положила свою пухлую руку на плечо второй Сестры. – «Позволь мне поговорить с ней наедине. Пожалуйста, Мелавайр».
«Я надеюсь, ты поговоришь с ней жестко», – в резкой форме произнесла Мелавайр. – «Это ж надо додуматься, произнести подобное обвинение!… Даже просто упомянуть о подобном!…» – Покачав в отвращении головой, она отошла дальше по коридору, сопровождаемая по пятам Стражем. Он был приземистый и очень широкий мужчина, даже шире Сестры, похожий на медведя, хотя, не смотря на это, двигался с неожиданным изяществом.
Беонин взмахнула рукой и подождала, пока ее собственный Страж, худой мужчина с длинным шрамом через лицо, не присоединился к остальным. За это время она пару раз поправила свою шаль. – «Я. Я ничего не предавала», – спокойно сказала она. – «Я бы не присягнула бы тебе, если бы не Совет. Они бы высекли меня, если б узнали тайны, которые тебе известны. И, возможно, неоднократно. Достаточная причина для присяги, нет? Я никогда не притворялась, что ты мне нравишься, и все же я была верна моей присяге пока тебя не пленили. Значит, ты больше не Амерлин, не так ли? Ей не может быть пленница, особенно, когда ты отказалась от спасения. Теперь ты снова послушница, следовательно, моя присяга более не действительна. А болтовня про мятеж – просто дикость. Мятеж провалился. Белая Башня скоро снова воссоединится, и я не буду об этом жалеть».
