— Ну и слава богу. Кстати, вчера видела его по телевизору, он выдавал секреты каких-то новых блюд. Надо признать, юмор у него мрачноват, временами даже жесток. — Миссис Марлоу тихонько хихикнула. — Хорошо, что теперь я могу сказать тебе это. И вообще, детка, я очень за тебя переживала.
— Зря, мамуля. У меня не было никаких серьезных планов, касающихся Глена.
— Но я же об этом не знала! Честно пыталась представить его в качестве будущего родственника, но не могла.
Софи с любовью посмотрела на мать.
— Глену нужен опытный менеджер для ресторана, а вовсе не жена. И привлекают его не мои распрекрасные карие очи, мамочка, а мой счет в банке. Он хотел, чтобы я вложила все свои деньги в его предприятие, только и всего. О женитьбе и речи не шло.
Мать в изумлении уставилась на Софи.
— Боже мой! Ну и подлец! И для достижения своих меркантильных целей он вознамерился влюбить тебя в себя?
— Нет, мою любовь он хотел получить в качестве бесплатного приложения к бизнесу. Глен вообще не способен мыслить… э… любовными категориями.
— Тогда почему же ты им увлеклась? — Фэйт убрала со лба прядь седеющих волос, задумалась и вдруг кивнула. — А, понимаю. Он покорил тебя недюжинными кулинарными способностями на твоей кухне.
— Ой, мамуля, не смеши! — фыркнула Софи. — На своей кухне, должна тебе сообщить, я готовила исключительно сама. Глен приберегал свои таланты для клиентов, с которых мог содрать звонкую монету.
Утром Софи принялась помогать брату в цветнике, чтобы Шарлотта успела сбегать в парикмахерскую, поскольку Фэйт заказала в местном отеле торжественный ужин в честь приезда дочери.
Бен, как с радостью отметила Софи, выглядел вполне довольным собой и своей жизнью.
— С такой женой, как Шарлотта, не может быть иначе, — с удовлетворением заявил он в ответ на шутливое замечание сестры.
Это точно, — согласилась Софи. — Немногим удается жениться на садовнике-декораторе, да еще на такой красавице, которая к тому же отлично готовит, ведет хозяйство, и еще хороша в интимном плане, о чем ты наверняка не захочешь говорить со своей младшей сестренкой.
Бен откинул со лба волосы и рассмеялся:
— У нее еще масса достоинств помимо тех, что перечислила моя младшая сестренка. А если серьезно, я очень, очень счастливый человек.
Софи закивала, и тут ее внимание отвлек покупатель, пожелавший приобрести луковицы тюльпанов.
Уикенд прошел в спокойной обстановке, по которой так соскучилась Софи. После чудесного воскресного ленча, который Шарлотта накрыла в таком любимом, уютном доме, где прошло детство Софи, девушка начала готовиться к дальней поездке в «Хайфилд-Холл». Своих родных она заверила, что непременно явится к ним на Рождество.
— Но ты, мамуля, можешь навестить меня и раньше. И вы двое тоже.
— Спасибо, но нам нужно готовиться к оформлению праздника, к сожалению, — покачала головой Шарлотта, обнимая Софи. — Очень много заказов. Поэтому нам никак не выбраться к тебе до Нового года. Но вы, Фэйт, обязательно должны поехать.
— Пожалуй, теперь, когда Глен исчез с твоего горизонта, доченька, я тебя действительно навещу. И позвони мне, как только доберешься до «Холла», ладно?
— Конечно, мамочка.
Загрузив в багажник ящики с желтофиолью и луковицами гладиолусов, Бен расцеловал сестру. Софи наконец села в машину и тронулась в путь, а они еще долго махали ей вслед.
Вернувшись в «Айви-Лодж», Софи отзвонила матери, принесла из машины цветы и приготовила себе кофе. И только потом включила автоответчик. Голос Глена уже не был злобным и угрожающим, напротив — он звучал ласково и вкрадчиво. Глен даже подпустил некую сексуальную хрипотцу, которая, как он считал, действовала на Софи безотказно. То, что произошло, было ошибкой, увещевал ее Глен, сейчас он все хорошенько обдумал и наконец-то понял, что они созданы друг для друга. И теперь с нетерпением ждет ее звонка.
Софи криво усмехнулась и стерла запись. Подтекст Гленового послания был для нее предельно ясен — заполучить ее деньги любой ценой. Не повезло ему, что и говорить. Банковский счет Софи останется при ней, и ни за какие коврижки она не подпустит Глена к нему.
Софи не видела Яго Смита всю следующую неделю. Она старательно убеждала себя, что это к лучшему, особенно после того, как с самого начала повела себя с ним подчеркнуто холодно, а потом, как бы ставя финальную точку, бросила ему в лицо оскорбительные слова. И если теперь он избегает ее, винить ей следует только себя.
То есть не винить, а поздравлять, поправила себя Софи и, чтобы не думать о Смите, решила посещать занятия аэробикой не один раз в неделю, как прежде, а два. Как-то вечером даже поужинала с барменом Яном Барлоу и, надо сказать, прекрасно провела время в его обществе. Работала она допоздна, а дома готовила на скорую руку нехитрый ужин и устраивалась с подносом на диване, бездумно глядя на экран телевизора.
В следующую субботу утро выдалось ясное и солнечное. Софи решила повозиться в своем маленьком садике, чтобы подготовить почву для желтофиоли и гладиолусов, полученных в подарок от Бена. В полдень она, раскрасневшаяся от нескольких часов, проведенных на свежем воздухе, отправилась в Челтнем за покупками. Приобрела очаровательный свитерок, два романа в мягких обложках, кое-что из деликатесов в модном китайском супермаркете, а затем поехала домой, чтобы провести вечер как всегда.
Какое счастье распоряжаться собой и своим временем по собственному усмотрению! — думала она, подставляя лицо встречному ветерку. Обычно по субботам у Глена была запарка в ресторане из-за огромного наплыва посетителей, поэтому на следующий день он валялся на диване в гостиной Софи, не отпуская ее от себя ни на минуту. Подай то, принеси это, в общем, занимайся исключительно моей драгоценной персоной!
Подъезжая к Лонг-Эшли, девушка недоуменно передернула плечами. Сейчас у нее не укладывалось в голове, почему она так долго терпела его бесцеремонное вмешательство в ее жизнь. Все, с нее хватит, как говорят, на ошибках учатся. В следующий раз — если он, конечно, когда-нибудь наступит — она будет диктовать свои условия, а понукать собой никому не позволит.
Воскресенье тоже порадовало ласковым солнышком. Пару часов Софи провела в саду, потом вернулась к себе, решив пройтись пешком до огромного дома Стефана и Анны Лэинг, где имелся даже загон для пони, которым владели их восьмилетние дочки-двойняшки Робин и Дэйзи.
Для обеда у Лэингов она выбрала новый, только что купленный черный свитер и джинсы, плотно облегавшие бедра, постройневшие от усиленных занятий аэробикой. Сапожки на высоких каблуках делали Софи выше ростом. В целом, оглядев себя с ног до головы в зеркале, она осталась до-. вольна собой.
Оказавшись в «Энд-Хаусе», Софи все-таки немного пожалела, что не надела другую обувь, более подходящую для пеших прогулок, но ее встретили с таким восторгом, что боль в ногах вскоре позабылась. Едва Стефан открыл Софи дверь, как Робин и Дэйзи повисли на девушке, повизгивая от восторга, а пара черных ретриверов прыгали вокруг, норовя лизнуть ее в нос.
— Вон отсюда! — Скомандовала собакам Анна Лэинг, выбежав из кухни и распространяя по прихожей вкуснейшие ароматы.
Анна была длинноволосой и длинноногой блондинкой — дочки явно пошли в нее. Софи, обнимая хозяйку, невольно отметила, что та немного округлилась, фигура ее стала пышнее.
Стефан помог гостье снять плащ, а Анна обменялась с мужем заговорщицким взглядом, потом кивнула в сторону дочерей:
— Робин и Дэйзи хотят кое-что тебе сказать. Девчонки от нетерпения подпрыгивали на месте, их так и распирало от радостного возбуждения.
— Да уж я вижу, — улыбнулась Софи. — Давайте, дорогие, выкладывайте.
— У мамочки будет ребеночек! — в один голос выкрикнули двойняшки.
Слегка опешив, Софи обняла сестер за худенькие плечики.
