принимая во внимание все обстоятельства…
— Боюсь, на эти несколько дней я не в рабочем настроении, — признался Джон. — Лучше мне устроить себе короткий отпуск, чтобы навестить родителей, рассказать им правду о Фенни и заодно отчитаться перед отцом о моей работе в Брок-Хилле.
Мои родители очень интересуются имением, они помнят его еще по своим частым визитам сюда, когда… когда мы с Лео были помолвлены.
— Кстати, — невинным тоном осведомилась Френсис, — что они думают о Лео?
— Родители Джона обвиняют его, а не меня в нашем разрыве, — мрачно заявила Леони.
— Теперь ты наконец сможешь рассказать им всю правду, дорогая, — сказал Том и обратился к гостю: Ты выглядишь очень измученным, Джон. Позволь, я отвезу тебя домой, а Лео завтра пригонит в Брок-Хилл твою машину. Или, что еще лучше, останься ночевать у нас.
Однако Джон настоял, что он вполне в силах доехать самостоятельно.
— И завтра я заеду за тобой, чтобы отвезти на станцию, — он решительно взглянул на Леони. — Только скажи мне, на каком поезде ты собираешься ехать.
Когда Леони позвонила Джесс, та оказалась дома.
— Конечно, оставайся у меня так долго, как захочешь, — сказала она зевая. — Я предупрежу Эмили.
Ох, извини, я только что пришла. Завтра постараюсь появиться пораньше, в честь твоего визита. Скажи, у тебя есть какие-то особые причины, чтобы приехать? То есть не то чтобы они должны быть… Она снова зевнула и рассмеялась.
— Завтра я все тебе объясню, — пообещала Леони.
Позже она позвонила Джону и спросила:
— Мы можем выехать около полудня?
— Прекрасно! Мне это очень удобно, потому что я успею провести утром две или три встречи. Остальные я отложил на следующую неделю.
— Как ты?
— Выживу. Сейчас как раз собирался лечь в постель. Что ж, завтра я заеду за тобой около одиннадцати. Спокойной ночи!
— Спокойной ночи, — сказала она, кладя трубку и чувствуя себя совершенно измотанной.
На следующее утро, отвозя сестер на занятия, Леони испытала чувство вины, когда ей пришлось сказать Фенни о своем отъезде в Лондон.
— Но почему, Лео? — захныкала малышка. — Сначала Марци пропала, а теперь и ты уезжаешь…
— Но я завтра же вернусь, обещаю! — В глубине души она сейчас ругала себя за это импульсивно принятое решение и клялась больше никогда так не поступать. — Я привезу тебе подарок.
— Не надо мне подарка, — зарыдала Фенни. — Я тебя больше не люблю!
Она опрометью выскочила из машины и убежала, не попрощавшись.
— У Фенни просто шалят нервы, — сказала Френсис, когда они остались одни. — Сегодня утром она буквально скатилась с лестницы вниз, в надежде, что собака нашлась, а потом мы сказали ей, что ты уезжаешь… Боюсь, у нее сегодня тяжелый день.
— Мне не надо было ехать, мама, — проговорила Леони, с каждой минутой чувствуя себя все более и более виноватой.
— Ну разумеется, надо! И не забудь, что тебе посоветовала Кейт — пользуйся каждой минутой, чтобы больше сблизиться с Джоном.
Леони вновь засомневалась в целесообразности задуманного предприятия, когда увидела Джона. Он выглядел не лучшим образом, хотя и надел темные очки, чтобы скрыть синяки на лице.
Леони протянула руку:
— Давай сюда ключи, я поведу машину.
— Нет, я сам!
Но она силой отняла у него ключи, поцеловала мать и побежала по дорожке к машине Джона, не оставляя ему ничего другого, кроме как следовать за ней.
— Голова болит? — осведомилась Леони.
— Нет, просто беспокоюсь — не забудь ехать по левой стороне дороги.
— Послушай, Джон, — сердито воскликнула она. Если тебе так хотелось поехать одному, не надо было предлагать мне свою помощь.
— Я знаю. А теперь, ради бога, успокойся и сосредоточься на дороге. Автострада требует внимания.
Леони ничего не ответила. За исключением короткой перепалки относительно того, кому из них покупать билеты на поезд, она продолжала хранить ледяное молчание и дальше, пока парковала машину у станции и пока они ждали прибытия поезда.
Совершенно очевидно, уже слишком поздно пытаться наладить отношения с Джоном! Если у него 5-9и дальше будет такое настроение, ей вообще лучше видеться с ним как можно реже…
Когда поезд подошел, Леони устроилась в вагоне первого класса и достала заранее приготовленную газету, которой отгородилась от сидевшего напротив Джона точно щитом.
Однако он осторожно вынул газету из ее рук и отбросил в сторону со словами:
— Ты так и собираешься молчать всю дорогу до Лондона?
— Ты сказал мне, чтобы я заткнулась, что я и сделала, — ответила она, избегая его взгляда, но краснея, когда он начал смеяться.
— Давай помиримся! — воскликнул он и, шутливо сдаваясь, поднял обе руки вверх. — А то мы уже начали привлекать всеобщее внимание!
Быстро оглянувшись по сторонам, Леони поняла, что он прав, и покраснела еще сильнее.
— Лучше бы я осталась дома!
Позже, заметив, как Джон глотает таблетки, она почувствовала угрызения совести:
— Голова болит?
— Немного, — признался он. — Извини, что я накричал на тебя в машине.
— Ничего, зато я успокоилась и твоей бедной голове, наверное, стало легче.
— Не особенно, — его губы дрогнули. — Ты вела себя так враждебно, что мне стало еще хуже.
— Но теперь я совсем не враждебна! — улыбнулась она.
— И моя голова почти не болит, — быстро ответил он.
После этого день начал складываться более приятно. Джон рассказал о задуманных им перестройках в Брок-Хилле, заверяя, что они никоим образом не скажутся на серьезном изменении облика старой усадьбы.
— И чтобы убедить в этом местный совет, я стараюсь привлекать как можно больше местной рабочей силы. Добиться получения на перепланировку здания оказалось не очень сложно. Твой отец очень помог мне.
— Папа рад как-то загладить вину нашей семьи за то, что я так обошлась с тобой, — мрачно отозвалась Леони, потом нахмурилась. — Но зачем ты хотел купить Фрайерз-Вуд?
— Как ни странно, это не моя идея. Когда планы перестройки были представлены совету директоров, обнаружилось, что Фрайерз-Вуд когда-то был частью брок-хилльского имения, и тогда было принято решение предложить твоему отцу продать его. Я согласился лично поговорить об этом проекте с Томом, хотя и не сомневался, что он никогда не согласится. Кроме того, у меня появился предлог навестить твоих родителей и наконец увидеться с Фенни. — Джон посмотрел ей прямо в глаза. — Но должен признаться, что, когда я излагал это предложение твоему отцу, мысли о мести тебе посетили мою голову.
— Особенно когда ты продемонстрировал тот старый документ, чтобы напугать меня!
— Это меня развеселило, — признался он, дерзко и весело сверкая глазами. — Твоя реакция дала мне возможность ощутить совершенно неблагородное удовлетворение.
— Это снимает с меня вину за то, что я сделала?
Взгляд Джона потемнел.
— Для этого потребуется кое-что совершенно другое, Лео. Но я признаюсь, что месть была сладка. , — Не сомневаюсь, — пробормотала она. — Боюсь, твое предложение продать Фрайерз-Вуд было
