нанимает.
— Теперь вы пересмотрели свое отношение?
— Ну, конечно, не совсем. Нам действительно предстоит познакомиться поближе и привыкнуть друг к другу, но даже сейчас я могу сказать, что вы, по-моему, порядочный человек и хороший бизнесмен. Я вас не подведу.
— Очень на это надеюсь. Эксперты нас ждут суровые.
— Итак, Лондон?
— Да. Надо будет сделать кое-какие покупки...
— Сценические костюмы?
— Как вы это точно подметили! Именно. Всю... бутафорию. Потом я расскажу вам о тех, с кем вам придется встретиться в Италии, да и жить в одном доме...
— А где это будет?
— В моем замке. Провинция Калабрия, замок Корильяно.
— Ух ты! Настоящий замок? А аппаратура у вас там есть?
— Аппарату... д-да, там все есть. Будет, во всяком случае.
— Скажите вот еще что: могу ли я получить часть денег прямо сейчас? Или это нахальство?
Он смотрел на нее с несколько благоговейным ужасом. Таких нахалок ему еще видеть не приходилось.
— В принципе... не совсем сейчас, но...
— Я объясню почему. Ведь сейчас только лето, я могла бы успеть подать бумаги в консерваторию...
— Лу, но ведь этот год вы все равно будете заняты? Кстати, в замке прекрасные инструменты, и я мог бы нанять вам преподавателей...
Тормози, Лу. Глупая Марго все запутала. По легенде ТЫ, а не она, собираешься в консерваторию. Надо что-то придумать...
— Это замечательно, но в консерваторию довольно трудно попасть. Конкурс очень велик, даже при наличии денег.
— Это мы обговорим. Обещаю, что в течение месяца все решится.
Еще бы знать как. Может, папа подкинет подарок к свадьбе?
Лу счастливо вздохнула и быстро посмотрела на Альдо. Странно, на его лице застыло выражение... не то скуки, не то презрения... Да черт с ним, то есть дай Бог ему здоровья. Ведь ей же не детей с ним крестить.
— Когда мы едем в Лондон?
— Я сам собираюсь сегодня, но вам ведь надо собраться...
— Я легкая на подъем, да и вещей у меня совсем мало. Я смогу навещать родителей?
Альдо насторожился. Знаем мы этих родителей! Удерет в Англию и начнет набивать цену. Давай, мол, двести тысяч, а то не вернусь.
— Боюсь, что нет. Контракт...
— Я понимаю, понимаю. Жаль. Ну ничего. Год пролетит быстро, ведь мы будем заняты делом?
Альдо судорожно сглотнул. Делом, говоришь? То-то у тебя глазищи черные так и горят. Не-ет, милая, делом мы с тобой заниматься не будем. А то таких дел можно натворить... хотя, если уж она совсем не против... Нет! В контракте черным по белому все написано, и она обязательно попытается обставить все так, будто это он ее затащил в постель, а потом вырвет у него неустойку...
— Итак, трех дней вам хватит?
— Конечно. Где мне остановиться?
— Отель «Плаза» вас устроит?
— Альдо, вы надо мной смеетесь? Это же дворец!
— Нет. Дворец нас ждет в Италии, а «Плаза» — просто отель. Хороший, пятизвездочный, и совсем рядом с моим домом.
— У вас в Лондоне дом?
— Скорее, квартира.
— Представляю! Господи, прямо не верится. Через три дня я начну совершенно новую жизнь.
— Что ж, в таком случае... давайте прощаться. До встречи в Лондоне?
— До встречи, Альдо. И спасибо вам.
Он не удержался и хмыкнул довольно презрительно.
— Ну что вы. Не стоит благодарности. Это вы оказываете мне честь.
Лу не помнила, как доехала домой. Автобус это был? Или золотая карета? Перед глазами роились картины, одна другой краше. Студия звукозаписи... настоящие профессиональные музыканты... пластинки... презентации — впрочем, это не главное. Главное — она будет петь на большой сцене. И заработает денег для Марго и мамы с папой. А год — ну что год? Это не так уж и много.
И даже хорошо, что этот Альдо, если честно говорить, такой заносчивый и... противный. И совершенно не нравится ей, как Мужчина Всей Жизни... Нет, он, конечно, сногсшибательный, симпатичный, даже красивый, очень красивый, и одет шикарно, и миллионер, это сразу чувствуется, но слишком уж надменный. А это значит, что никаких глупостей не будет. Разве что он сам решит, будто ему все можно, раз он ее импресарио, но уж с этим они быстро разберутся. Деловые отношения есть деловые отношения. Да и вряд ли он будет ухаживать за ней, а уж тем более — приставать. У него девиц видимо-невидимо, это же ясно. И все под стать ему, графини да миллионерши. Ерунда это все!
Лу Джонс засмеялась и шагнула на порог родного дома.
— Мама Роза! Па! Мардж! Где вы все?! Слушайте же, слушайте — и радуйтесь за меня!
Альдо мрачно собрал вещи в небольшую дорожную сумку и уселся на кровать. Жребий брошен. Перейден этот самый, никак не удается запомнить... Рубикон! На самом деле зря он беспокоится. Актриса из девчонки отличная, так что сыграть молодую жену ей — раз плюнуть. Пусть это будет не самая удачная молодая жена с точки зрения папы — никто не обещал чистого ангела. И вообще, папа сам виноват. Вся эта история настолько дурацкая, что сил нет.
Сил действительно не было. Молодым графом овладела странная апатия. Альдо давно привык к тому, что его жизнь принадлежит только ему самому. Никаких обязательств, никаких сложностей. Если сложности возникали, он просто пожимал плечами и отворачивался от них, но сейчас так не получится. Ничего, будем искать во всем только хорошие стороны. Значит, через три дня она приедет в Лондон, это ничего, это нормально. Днем она пошляется по магазинам, вечером ресторан, быть может - опера. Продержаться еще три дня - и домой. Пока устроится на новом месте, пока со всеми познакомится - тут придется за ней присматривать, но дома проще. Еще потом они распишутся в мэрии, никаких газетных объявлений Альдо не позволит, еще чего, а потом уедут в как бы свадебное путешествие, скажем, по Италии, ну а еще через пару месяцев, считай, к концу сентября, папа объявит его наследником, и Альдо немедленно начнет передачу дел Джакомо. Как это делается, он понятия не имеет, но братец умный, сам во всем разберется. К Новому году, в принципе, все должно закончиться. Мисс Джонс... то есть синьору Бонавенте он к тому времени поселит в Риме, или в Турине, или в Париже — не суть важно, сам сможет уехать в Англию, до весны они побудут в браке для отвода глаз, ну а в следующем июне все закончится. Разводом займется синьор Бергоми, так что времени это много не отнимет. А потом он, Альдо, станет совершенно свободным человеком.
Альдо повеселел. Распланированное таким образом будущее выглядело уже не столь кошмарным, и молодой граф больше не чувствовал себя невинной жертвой.
И чего он на нее взъелся? В самом деле, девчонка из провинции получила от судьбы шанс устроить свою жизнь, исполнить заветную мечту, заплатив за это годом, проведенным не в Антарктиде, положим, а в прекрасной Италии, да еще и в ранге графини. От нее ничего особенного не требуется, конечно, она обрадовалась. Почему же он так злится на нее?
Альдо Бонавенте оставил этот вопрос без ответа, хотя ответ прекрасно знал.
Ему очень понравилась Лу Джонс. Она была красива, обаятельна, артистична, мила, у нее был шикарный голос, и Альдо Бонавенте, не граф, а молодой человек двадцати восьми лет, мог бы в нее
