глубоко внутрь.
— Ладно. Пока, — бросила Несс.
— Ага, — отозвалась Сикс.
Таш выглядела такой же смущенной, как и во время телефонного разговора с постоянным упоминанием «мы с Таш», что подразумевало равенство между ней и Сикс, которого на самом деле не было.
— Пошли, — скомандовала Сикс Наташе. — Нас ждут.
Несс посторонилась, пропуская девушек.
— Осторожнее, лужа, — на прощание предупредила ее Сикс.
Несс смотрела им вслед. Она твердила себе, что ее бывшие подруги — дрянные безмозглые сучки и она нисколько не хочет с ними дружить, уж лучше быть одной. Поскольку это было недалеко от истины, Несс почти удалось себя в этом убедить, тем не менее из равновесия она была выбита. Девушка продолжила путь к «Уайтлиз», где губная помада ждала, когда ее кто-нибудь приберет к рукам. Несс не сомневалась, что это будет она.
Кендра загружала в свой «пунто» массажный столик, когда Фабия Бендер появилась в Иденем-истейт в сопровождении двух огромных ухоженных собак: блестящего добермана и гигантского шнауцера. Кендра недостаточно хорошо разбиралась в собаках и не могла определить породу второго пса, но его размеры произвели на нее пугающее впечатление: пес доставал Фабии Бендер почти до подмышек. Кендра приостановила свое занятие. Одно неосторожное движение — и мало ли что.
— Не беспокойтесь, миссис Осборн, — успокоила Фабия. — Они у меня кроткие как овечки. Добермана зовут Кастор. Шнауцера — Поллукс. Я решила, что вырастить двух щенков одновременно проще, чем по очереди. А мне хотелось иметь именно двух собак. Двух больших собак. Мне нравятся крупные. Правда, дрессировать их нужно в два раза дольше. Вижу, Поллуксу вы понравились. Он не будет против, если вы погладите его по головке.
Фабия Бендер держала своих питомцев на регулируемом поводке. Она скомандовала им: «Сидеть, мальчики!», и те послушно замерли. Фабия бросила поводки на землю. Кастор сохранял бдительность, в соответствии с характером своей породы, а огромный Поллукс обмяк и запыхтел. Любой мало-мальски начитанный человек при виде Поллукса вспомнил бы о собаке Баскервилей. Но Кендра думала о причинах, которые заставили Фабию Бендер появиться возле ее дома.
— Несс работает, — начала Кендра. — Выходит из дома вовремя. Правда, я не провожаю ее, не проверяю, добралась она до работы или нет. Мне кажется, я должна демонстрировать, что доверяю ей…
— Совершенно верно. Пока миссис Гафур отзывается о Несс только положительно. Нельзя сказать, что ей нравится работать — я имею в виду Несс, а не миссис Гафур, — но она исполнительна. Это говорит в ее пользу.
Кендра кивнула — она ждала дальнейших объяснений. У нее была договоренность о массаже в Мейда-Вейл с одной изысканной белой американкой средних лет, у которой была уйма денег и масса свободного времени. Кендра рассчитывала получить в лице американки постоянную клиентку и не хотела опаздывать на сеанс. Она взглянула на часы и поставила контейнер с массажными маслами и лосьонами на заднее сиденье, рядом со столом.
— Я пришла поговорить не о Несс, а о вашем племяннике, — сообщила Фабия. — Может, мы зайдем в дом?
Кендра колебалась. Она не спросила, о котором племяннике пойдет речь, ей казалось само собой разумеющимся, что о Джоэле. Она и представить не могла, что социальный работник из Комиссии по защите прав подростков пришел обсудить Тоби. Значит, Джоэл попал в историю — хотя это странно, учитывая его характер.
— Что он натворил? — Кендра старалась скрыть охватившую ее панику.
— Можем мы пройти в дом? — Фабия улыбнулась и посмотрела на своих питомцев. — Мальчики останутся здесь, разумеется. Не беспокойтесь за ваши вещи. Если я прикажу им охранять машину, они прекрасно справятся с задачей. А мы побеседуем, — Она кивнула в сторону входной двери. — Это не займет много времени. Охранять, мальчики.
Кендра поняла, что у нее нет никаких шансов изменить намерения Фабии. Она закрыла крышку багажника и обошла собак, которые даже не шевельнулись.
Оказавшись в доме, Фабия не сразу приступила к теме. Она попросила показать ей жилье, поскольку, как выяснилось, ни разу не бывала в домах такого типа и ей очень любопытно узнать, какова внутренняя планировка, — она давно интересуется интерьерами.
Кендра поверила в это так же, как в то, что луна сделана из зеленого сыра, но у нее не было иного выхода, кроме как подчиниться — учитывая те неприятности, которые при желании может доставить социальный работник. Кендра показала все, что могла, делая вид, что не сомневается: белая женщина зашла к ней с намерением расширить свои познания в области дизайна квартир и интерьера.
Пока Фабия знакомилась с домом, она попутно задавала вопросы. Давно ли Кендра здесь живет? Она собственник или квартиросъемщик? Сколько человек делят с ней площадь? Где находятся спальные места?
Кендра не понимала, какое отношение это имеет к Джоэлу и к той истории, в которую он, судя по всему, попал, поэтому держалась настороженно и напряженно. Она опасалась ловушки, которую, не исключено, подстраивает Фабия, и отвечала как можно более кратко и неопределенно. Так, она не объяснила, зачем на первом этаже возле дивана ширма, а на втором — раскладушки и спальные мешки вместо кроватей с постельным бельем.
Не упомянула она и о Диксе. В конце концов, по всему городу — не говоря уже о стране — люди ведут еще более беспорядочный, чем она, образ жизни, меняют партнеров с головокружительной быстротой: просто женщины ищут мужчин, мужчины ищут женщин, все боятся провести в одиночестве дольше чем пять минут. Кендра решила как можно меньше заикаться о Диксе. Она соврала, что делит спальню с Несс, и пожалела об этом, когда Фабия Бендер заглянула в ванную и увидела там мужские рубашки, которые сушились на плечиках. Над раковиной имелось еще одно вещественное доказательство пребывания мужчины в доме: аккуратно разложенные на полочке бритва, пена для бритья и кисточка.
Пока они спускались на первый этаж, Фабия Бендер молчала. На кухне она предложила присесть за стол. Фабия поведала, что в течение всего времени ее общения с Несс — в полицейском участке, в суде, в офисе Комиссии по защите прав подростков на Оксфорд-Гарденс — девушка ни разу не упомянула, что с ней живут также два ее брата. Эти сведения Фабия получила из Вестминстерского учебного центра. Оттуда ей позвонила сотрудница по имени Люси Чинака, которой не вернули документы, переданные на подпись родителям или опекунам Кэмпбеллов. Люси запрашивала информацию о некоем Джоэле Кэмпбелле в связи с его братом Тоби.
Этот звонок не случайно попал к Фабии. Секретарь Комиссии по защите прав подростков, перегруженная работой, как и все сотрудники, услышав фамилию Кэмпбелл, вспомнила, что у Фабии одна из подопечных носит такую же фамилию, — и переключила на Фабию. Когда Люси Чинака произнесла: «Джоэл Кэмпбелл», секретарь решила, что у Несс нашелся брат.
— Какие документы? — удивилась Кендра. — Почему он не показал их мне?
— Документы, связанные с дальнейшим обследованием Тоби, с возможным переводом его в учреждение, которые более соответствует его специфическим потребностям, чем школа в Миддл-роу, — пояснила Фабия.
— Обследование? — осторожно повторила Кендра.
В ее голове зазвучал сигнал тревоги. Тоби — запрещенная территория. Обследование Тоби, тестирование Тоби — совершенно немыслимые вещи. Пытаясь разобраться, с каким врагом она столкнулась, Кендра уточнила:
— Какое обследование? Кто его будет обследовать?
— Пока не знаю. Но я, собственно, не за этим пришла. Поскольку с вами проживает не один ребенок, а трое, пришлось оценить жилищные условия. Кроме того, необходимо обсудить вопрос об оформлении постоянного, официального, законного опекунства над детьми.
