— Я так рада, что ты жив! — облегченно выдохнула девушка. — Вот здорово! А то я так волновалась…
— Совершенно напрасно, — Ральдерик демонстративно помахал правой рукой. — Как будто ОН мог что-то сделать МНЕ! Кстати, Винни, действительно хороший врач. Он сказал, что через пару дней совсем заживет.
— Прямо уж через пару дней? — усомнился Дунгаф.
— Ну да, — подтвердил Гудрон. — Кость, важные сосуды и нервы не пострадали. Рану лекарь зашил и замазал чем-то лечебным. Кстати, он очень хвалил тебя, Филара. Говорил, что первая помощь была оказана правильно и что ты вообще молодец.
— А вы в этом сомневались? — зарделась девушка, донельзя любившая, когда ее хвалили.
— Больше нет, — заверил ее дворянин. — Так что можете меня поздравить, я снова могу пользоваться правой рукой, хоть врач и посоветовал пока этого не делать. И вообще, почему мы до сих пор здесь сидим?! Поехали дальше! Нам еще команду добрать надо. И других дел у нас тоже полно…
— Кстати об этом, — Филара с Дунгафом переглянулись и принялись рассказывать.
Уже через полчаса маленькая процессия, состоявшая из трех коней и четырех всадников, ехала из города в направлении гор.
— И все же подумайте сами, — продолжил прерванный, судя по всему, разговор иролец. — Если его изгнали шестьдесят лет назад, то сейчас ему должно быть в районе восьмидесяти! Как, по-вашему, мы его повезем?!
— Не забывай, что он чародей, а не простой человек, — возразил гном. — Кто знает, на что он способен? Вдруг для него возраст не имеет значения? А что если он открыл какой-нибудь эликсир вечной юности? Судя по рассказу торговца, в молодости этот волшебник подавал большие надежды…
— В любом случае, мы просто обязаны с ним увидеться, — высказал свое мнение Ральдерик, — В конце концов он — единственный маг, которого мы нашли за все это время. Даже если он нам не подходит, то вполне может подсказать, где найти колдуна помоложе. Кстати, Дунгаф, ты вспомнил, какому роду принадлежит тот герб?
— Да, — отозвался гном. — Род Фанизидов. Они правят несколькими крупными городами и парой уделов Гирастана.
— А что значит уцухнить? — спросила вдруг молчавшая все это время Филара.
От подобного вопроса Мерзавец споткнулся на ровном месте, Ральдерик поперхнулся, а Гудрон покраснел.
— Ты где это услышала? — потрясенно поинтересовался гендевец у удивленной такой реакцией девушки.
— Тот торговец, у которого мы все узнали, сказал: «А за что мы должны любить этих жхугов?! Да уцухнить надо всех этих жхугов нгрыловых!!! Вы что думаете, это вриттбовское море само отступило?! Ага, конечно!!! Это все этот цуханутый нгрыл ведокнутый постарался!!!» Вот мне и интересно, что он имел в виду? — наивно хлопая глазами, выдала она.
— Я ничего не мог поделать! — принялся тихо оправдываться перед кузнецом гном. — Я ему потом сделал замечание. Кто бы мог подумать, что у нее такая хорошая память!
— Эй, да что с вами всеми? — удивленно спросила Филара, глядя на напрягшуюся компанию, пытавшуюся быстро придумать, как выкрутиться из этой ситуации. — Почему все вдруг замолчали?! Что это значит?
— Это значит… — принялся подбирать слова герцог. — Что тот торговец… очень плохого мнения о магах… Да. Именно так. И он желает им страшной участи. Вот.
— Я догадалась, — буркнула девушка. — Ты ничуть не прояснил.
— Филара, — тихо позвал ее Гудрон.
— Ммм?
— Я тебя очень прошу, забудь эти слова, ладно?
— Зачем? — не поняла та.
— Девушкам их знать не положено.
— Почему?
— Э-э-э… Ну я тебя прошу!
— Хорошо, — вздохнув, согласилась Филара. — Но только ради тебя.
Дальше все ехали молча, каждый погруженный в свои мысли (у трех членов команды они примерно совпадали). Потом девушке стало скучно. Она закрепила поводья на седле, вынула из своей вещевой сумки уже знакомый Ральдерику с Гудроном музыкальный инструмент и принялась что-то наигрывать на ходу. Судя по поведенью Герани, он к подобным вещам был привычен. Через полчаса это занятие ей тоже надоело и она убрала свою лиро-балалайку обратно. К этому времени путники как раз пересекли долину, отделявшую город от гор и въехали под сень сосен, росших на склонах. Теперь приходилось карабкаться вверх. Было бы проще, если б имелась хоть какая-нибудь тропа, однако ее приходилось прокладывать самим. К счастью, подъем был довольно слабым, поэтому кони без особых проблем шли вперед.
— И все-таки, как мы найдем здесь этого мага? — заговорил Гудрон. — Горы большие. Мы можем долго по ним плутать, но так и не наткнуться на жилище этого старца.
— Ты — пессимист! — заявила Филара. — Постарайся думать позитивно. Вот увидишь, мы его точно отыщем! Смотри на жизнь веселей!
— Я не пессимист, — возразил иролец. — Я — реалист.
Однако девушка все-таки оказалась права. Примерно через час блужданий по склонам, битвы с непролазными кустарниками и поисков путей среди стволов, домик был найден на небольшой солнечной полянке. Это была крошечная одноэтажная лачуга, построенная явно любителем из подручных средств много лет назад. Она ютилась под высокой раскидистой сосной, росшей возле огромного камня красного песчаника, еще не покрывшегося мхом и костяникой. У корней дерева бежал ручей, заботливо выложенный камушками в том месте, где маг имел обыкновение набирать воду. Виднелось небольшое окно, застекленное, но очень мутное: видимо, престарелый колдун часто пренебрегал уборкой. Отряд спешился и огляделся. Никого живого поблизости видно не было.
— Что это за маг, что не может себе нормальный дом построить?! — выразил общее недоумение Ральдерик.
— Вот-вот, — мрачно поддакнул Гудрон. — Я сразу был настроен скептически.
Филару оставили заниматься лошадьми, мечтавшими поваляться на травке без сбруи и вволю напиться, а мужчины направились к дому. Герцог распахнул покосившуюся дверь и вошел внутрь.
— Может, все же стоило сначала постучать? — упрекнул его Дунгаф, заходя следом.
Их ждал сюрприз. Во-первых, изнутри жилище было значительно больше, чем снаружи. Во-вторых, несмотря на наружную убогость, внутренняя часть дома выглядела гораздо уютней и богаче. Пол с потолком были сделаны из крепких дубовых досок, идеально подогнанных друг к другу. Стены — сложены из шлифованного красного песчаника. Имелась люстра, представлявшая собой колесо от телеги, подвешенное на цепях. К нему крепились несколько оплывших свечей, украсивших деревянный круг причудливыми сталактитами застывшего воска. Здесь, как и в библиотеке Верхнего Сурчука, большую часть пространства занимали книги. Вообще, атмосфера обоих помещений была очень схожей, так что Дунгаф должен был чувствовать себя тут, как дома. Возле окна стоял массивный стол, заваленный древними фолиантами, какими-то камушками и амулетами. Спинкой к окну стоял не менее крепкий стул, обитый протертой выгоревшей тканью некогда зеленого цвета, с висевшим на нем старым халатом. В глаза бросалось глубокое кресло-качалка с парой продавленных подушек. В комнате присутствовало несколько шкафов. Один из них был под завязку забит книгами, в другом же за стеклянными дверками стояли ряды колбочек с непонятными жидкостями, порошками и газами всех возможных цветов. Конструкция выглядела весьма хрупко и ненадежно — во многом за счет огромной стопки томов и свитков, лежавшей сверху. В дальнем углу на гвоздике висел чей-то скелет. Проход в другую комнату загораживала кокетливая шторка. Все предметы покрывал толстый слой пыли. В углах, под потолком, на люстре и шкафах красовалась роскошная паутина.
Последней деталью интерьера, резко выделявшейся на общем унылом фоне, являлся огненно-рыжий
