– Убирайтесь!
Чувствуя, что Флер на пределе, Мэг вышла из палаты, смерив ее напоследок кипящим ненавистью взглядом.
– А ты нажила себе врага! – Оказывается, одна из соседок давно не спала. – Держи с этой стервой ухо востро!
– Пустая болтовня! Было бы о чем беспокоиться!
Однако Флер беспокоилась. Даже признайся она Мэг, что между ней и Тони ничего нет, та ей вряд ли поверила бы. Она поставила себе цель – заполучить мужа покойной сестры. И добиться этой цели намеревалась любой ценой…
На визите Мэг Трентон сюрпризы не закончились.
Осмотрев Флер, доктор разрешил выписываться.
– Недели две придется ограничивать физические нагрузки, – предупредил он. – Пока не заживут мышцы живота.
– Но ведь я не больна! И у меня ребенок, за которым нужно ухаживать.
– А еще у вас шов на животе, а под ним изрядный слой поврежденной мышечной ткани. Так что соблюдайте щадящий режим, а то вернетесь к нам на ремонт. Договорились?
– Договорились. Обещаю следовать вашим советам.
Как только он ушел. Флер спросила у сестры, можно ли ей воспользоваться телефоном и вызвать такси.
– Я сама позвоню, а вы собирайтесь. Как такси придет, я сразу вас позову. Одевайтесь потеплее, на улице мороз.
Накануне Салли принесла одежду: пальто, берет и теплые ботинки. Захватила и плотную шерстяную шаль для малышки.
– Не хочу, чтобы ты простудилась! – ворковала Флер, заворачивая дочку. – Ты моя радость! – Вспомнив, как Мэг Трентон сказала: «Будь у нее темные волосы и синие глаза…», шепнула: – Слава Богу, на отца ты не похожа!..
– Готовы? – спросила сестра Айронвуд. – Такси уже ждет.
Вошел привратник, взял сумку Флер, а сестра почти силком отняла у нее ребенка.
– Вы что, забыли, что велел доктор? Пока шов не заживет, никаких лишних нагрузок, никаких танцев до упаду.
– Танцев? Ну это мне еще долго не светит!
Последний раз она танцевала как раз год назад на рождественской вечеринке. Неужели все это было? Словно в другой жизни…
– Я сама сто лет не танцевала! – улыбнулась сестра Айронвуд. – Боюсь, разучилась, как это делается.
– Легко! – заметила одна из соседок. – Знай переставляй ноги. Главное – не заехать партнеру коленкой по яйцам. Тогда можно рассчитывать на ночь любви!
Все рассмеялись. Флер пожелала женщинам счастливого Рождества и вслед за медсестрой вышла из палаты.
– Подождите меня в приемной. А я пойду и скажу водителю, что вы готовы.
Флер стояла у окна, глядя на пасмурное небо. Дверь открылась, она обернулась – на пороге стоял Тони.
– Вы?! Что вы здесь делаете?
– К вашим услугам! – Он отвесил театральный поклон.
– А я вызвала такси, – смутилась Флер.
– Я и есть такси. – Подняв с пола сумку, он взглянул на ребенка. – Так это и есть красавица Элиза? Похожа на маму. – Девочка спала. – И глаза тоже карие?
Глаза Флер сразу поразили воображение Тони. Не только красотой, но и необычайной глубиной и теплотой. По ночам он вспоминал ее глаза, и ему становилось страшно одиноко.
– Нет, серо-голубые. Но сестра Айронвуд уверяет, что будут карие.
Они пошли к выходу.
– Лифт барахлит, – извинился привратник. – Спускаться всего на один этаж, так что вы уж как-нибудь потихоньку.
– Дайте мне ребенка, – предложил Тони, протягивая сумку привратнику. – А сами спускайтесь, только не спешите!
Тони одной рукой нес ребенка, а другой придерживал за локоть Флер. Она медленно спускалась по лестнице. Ей хотелось идти быстрее, но тело протестовало: каждая ступенька отдавалась в животе резкой болью.
В вестибюле Тони усадил Флер на стул, вручил ребенка, а сам пошел подогнать машину поближе.
Прибежала запыхавшаяся сестра Айронвуд.
– Хотела вас проводить, а у больного из третьей палаты как на грех разошелся шов. Пришлось задержаться.
