– Какого черта!
Так и есть! Увидел. Флоренс прижалась к щели и закусила губу, стараясь ни дышать, ни думать. Мужчина какое-то время разглядывал платье, потом осмотрелся и заметил приоткрытое окно. То самое окно, через которое она влезла. (А у окна ее туфли! Вот дура! По привычке оставила, где сняла, а здесь убирать за ней некому.) Чертыхнувшись, он поднял свечу, шагнул к окну и свободной рукой взялся за ручку.
Сейчас или никогда! Флоренс приоткрыла дверцу и тенью выскользнула наружу. Господи, помоги! Да, она крадет чужую рубашку, но ведь у нее нет выхода. А хозяин получает взамен ее свадебное платье, между прочим дорогущее…
Она шмыгнула в коридор и, не чуя под ногами пола, словно за ней гналась свора свирепых псов, добежала до входной двери и нащупала ручку. Только бы не скрипнула! Ручка повернулась, но дверь не поддалась.
Флоренс вжалась в дверь и, тяжело дыша, вгляделась в темноту. Последняя надежда – убежать через черный ход. Она кралась мимо спальни к кухне, молясь всем богам, лишь бы хозяин не вышел в коридор.
У Мейсона Кроули выдался на редкость неудачный день. Хотя, чего там день, весь месяц ни к черту! Да и год тоже… Ну а если честно, то и вся жизнь. Устал как собака, на работе все не ладится… Надо оттянуться, как следует – отоспаться, подышать свежим морским воздухом, позагорать и поплавать. А тут – на тебе! – погода испортилась. Одно к одному…
Войдя в спальню, он сразу увидел одежду на полу и приоткрытое окно. Только этого ему и не хватает – в доме были воры! Нахмурясь, Мейсон отвернулся от окна. Ему послышались какие-то шорохи, а может, это просто дождь стучит по крыше? Нет, у него определенно такое чувство, словно он в доме не один…
Мейсон подошел к груде белья на полу, опустил свечу. Белый шелк, бисер, кружева… Что за чертовщина? Похоже на свадебное платье. Он покосился на приоткрытое окно и заметил женские туфли. Интересно, что все это значит?
Стоп. Когда он вошел, дверца стенного шкафа была закрыта. Ну конечно! В доме кто-то есть. И этот кто-то заявился сюда в подвенечном уборе? Потом, за каким-то чертом разулся и разделся… Бред!
Внезапно он догадался и, хлопнув себя по лбу, простонал:
– Черт бы тебя побрал, Дэнис! До чего же ты надоел мне со своими дурацкими придумками! – Он покачал головой. Нет, это уже не смешно.
Без сомнения все это подстроил братец. Дэн обожает розыгрыши, особенно с привлечением особей женского пола. Сдуру сказал сопляку, что собирается приехать на выходные в Инвернесс, отдохнуть на природе… Вот паршивец! Стоило ему узнать, что брат мечтает побыть в тишине и покое, как он тут же обеспечил его компанией.
Проклятье! Теперь придется тратить время и силы на то, чтобы выставить отсюда очередной сюрприз Дэна. Ну и где же прячется хозяйка платья? У него нет ни малейшего желания играть в кошки-мышки.
Заглядывая во все углы, Мейсон отправился на поиски непрошеной невесты. Обошел коридор, гостиную… В колеблющемся свете свечи любую тень можно было принять за человека. Он остановился и прислушался: дождь все так же барабанил по крыше. Так и стадо невест не услышишь…
А может, стаю? Он усмехнулся, заглядывая за высокое кресло, а потом и за диван. Никого… Ну и куда же подевалась эта чертова птичка-невеличка? – подумал он, направляясь на кухню. Там тоже никого не оказалось… Мейсон разозлился: он валится с ног от усталости, а ему еще предстоит восстановить неприкосновенность своего жилища.
Он вернулся в гостиную и вдруг, повинуясь инстинкту, пошел назад, в спальню, где лежало платье. Заметил, что так и не закрыл окно, и чертыхнулся. Поставил подсвечник на комод, и ему показалось – нет, он увидел, – что у стенного шкафа скользнула чья-то тень.
– Стойте! – скомандовал он. – Все равно я вас вижу. Не шевелитесь!
Тень и не думала шевелиться. Все это начинало действовать Мейсону на нервы. Он шагнул к шкафу, протянул руку, схватил женщину за рукав и вытащил на свет.
Она здорово смахивала на уличного воришку с иллюстрации к роману Диккенса: вьющиеся белокурые волосы растрепаны, в серых перепуганных глазищах сверкает вызов. Мейсон невольно усмехнулся: ну да, вылитый Оливер Твист! Джентльмен держит его за шиворот, а он вопит и лягается.
– Не смейте меня трогать! – прошипела гостья, сверля его глазами, и вырвала руку. – А то я вызову полицию.
От подобной наглости Мейсон оторопел.
– Вызовете полицию? – словно не веря ушам, эхом повторил он. – А чей это, по-вашему, дом?
– Вот именно – чей? – нагло вопросом на вопрос ответила незнакомка, как будто пострадавшей стороной была она сама. – Явились без приглашения… Может, у вас столько же прав быть здесь, сколько и у меня!
Мейсон помрачнел. Ну и штучка! С характером… Тем хуже для нее. Он терпеть не может сильных женщин. Хотя, справедливости ради надо признать, ему импонирует, что она сумела заставить его оправдываться.
– Хорошо еще, что вы признались, что это не ваш дом.
– Ничего подобного. Ни в чем я не признаюсь!
– Разумеется. – Он хмыкнул. – Воришки редко в чем признаются.
Флоренс вздрогнула, словно от пощечины. Она проникла в дом совершенно незаконно, и он вправе вызвать полицию.
– Я не воришка, – возразила она, отведя глаза в сторону.
– Не воришка? – Мейсон усмехнулся. – Интересно… Ну а как бы вы себя назвали?
