— Миска, хосю миску!
Вывернувшись из ласковых объятий Пат, Мэри встала на четвереньки и поползла по полу, таща за собой зайца. Патриция сдалась — радостные повизгивания ребенка оказались слишком заразительными. Мишку — так мишку, а воспитательный момент пусть пока подождет.
И, встав на четвереньки, Пат двинулась в погоню за Мэри, издавая свирепое рычание, от которого ребенок окончательно зашелся от восторга. Впрочем, Патриция и сама не могла припомнить, когда в последний раз так веселилась.
— Неужели обязательно поднимать такой шум?
Низкий голос, раздавшийся прямо у них за спиной, подействовал на девушку, как ушат холодной воды.
Пат вскочила на ноги и натянула мягкую ткань длинной футболки, которая служила ей ночной рубашкой, как можно ниже, чтобы прикрыть бедра. Было сразу видно, что Шелл страшно раздражен, а она к тому же, должно быть, являла собой, мягко говоря, неприличное зрелище: раскрасневшееся от натужного рычания лицо и едва прикрытое тело. Нечего сказать, хороша нянька!
— Мэри уже должна быть одета, — проскрежетал Шелл, однако его сурово нахмуренный лоб невольно разгладился при виде что-то весело щебетавшей дочурки, со скоростью света заползавшей под кровать. — Завтрак будет через пять минут. Вы уложили вещи? Если помните, я говорил, что мы выезжаем рано утром.
Патриция Уилл чувствовала себя круглой дурой. Ее обожгло стыдом, и лицо запылало от унижения. Ну, и где же, скажите на милость, расчетливая деловая женщина, хладнокровно вынашивающая планы мести?
И, кстати, куда подевался наш коварный обольститель? В этом злющем и мрачном представителе мужского пола, одетом в черную рубашку с длинными рукавами и черные джинсы, не было и намека на то, что он любитель пофлиртовать с женщинами, а его одеяние придавало ему и вовсе зловещий вид.
Патриция сделала неуверенный шажок в сторону кроватки, но ее остановил резкий голос Шелла:
— Я сам ей займусь. Нам крупно повезет, если у ребенка не начнется истерика. Вы ее самым непозволительным образом перевозбудили.
Он наклонился и извлек из-под кроватки извивающее тельце. У Пат уже не оставалось сомнений, что, по его убеждению, если эта пародия на няньку и дальше будет заниматься его дочерью, то неизбежно нанесет ребенку какое-нибудь увечье.
— Одевайтесь и складывайте вещи, — строго приказал Шелл.
Держа вырывающуюся дочурку подмышкой, он заходил по комнате, собирая все необходимое. А затем вышел, оставив Пат беспомощно стоять, изнывая от собственной никчемности.
Впрочем, девушка скоро взяла себя в руки. Она методично уложила вещи, позаботившись о том, чтобы прихватить с собой Дюшу, затем наскоро приняла душ. Надев строгую прямую темную юбку и белую блузку с короткими рукавами, Пат тщательно расчесала и аккуратно уложила волосы, а потом смазала лицо увлажняющим кремом и тронула губы бледно-розовой помадой.
На вид она казалась уравновешенной и вполне деловой особой, пусть даже Шелл Грэммер придерживался на этот счет другого мнения. Прошлым вечером у нее создалось впечатление, что он с ней заигрывал, так сказать, прощупывал почву. Но если она ошиблась, что было вполне вероятно, и этот голос искусителя и интимный блеск в его глазах ей лишь померещились, то он наверняка уволит ее за полной непригодностью и потребует от агентства прислать ему новую няньку. Ведь она показала себя настолько беспомощной, что любой нормальный наниматель уже указал бы ей на дверь. К тому же в последующие несколько дней нянька Шеллу вряд ли понадобится.
Он и сам прекрасно справлялся с малышкой и знал, что ему делать. А в загородном коттедже свидания со знойной Линдой ему явно не светят, так что необходимость держать при себе еще кого-то, чтобы присматривать за ребенком, отпадет сама собой.
Если он — любящий и заботливый отец и муж, то обязан отправить ее на все четыре стороны.
Если же это тот самый Шелл Грэммер, любитель попользоваться женщинами, предатель и обманщик, замышляющий мимолетную интрижку с хорошенькой нянькой, то он этого не сделает.
Еще полчаса — и все станет ясно.
Так и получилось. Спустя час сверкающий новенький «гранд-чероки», оставив позади чадный город, вырулил на шоссе. Малышка была надежно пристегнута ремнями на сидении.
Патриция решила, что как только Шелл велит ей взять чемодан и убираться, она тут же выскажет ему все, что накипело у нее на душе насчет Даны. Однако ей пришлось проглотить свои обвинения. Ибо, как только она вышла из своей комнаты, Шелл встретил ее непринужденной улыбкой, свидетельствующей о том, что его раздражение прошло.
— Готовы?
Серые глаза опустились, и длинные ресницы не позволили девушке прочесть их выражение, пока мужчина неторопливо оглядывал ее с головы до ног. Когда же, наконец, он поднял глаза, встретив взгляд девушки, в них светилось нечто такое, что Патриция совсем не понравилось.
— Вам не было нужды так стараться, чтобы компенсировать свое легкомысленное поведение... и внешний вид.
Он намеренно подчеркнул последние слова, словно вспоминая каждую мелочь и мысленно смакуя представшую перед ним картину: нянька, ползающая по полу на четвереньках в одной коротенькой рубашонке, не скрывающей, а скорее выставляющей ее тело напоказ.
И, разумеется, сейчас он намекал именно на эту деталь, но Патриция не находила слов для достойного отпора. Да и вообще она сейчас была не в состоянии рассуждать здраво — в голове все перемешалось, и девушка просто не знала, что делать дальше.
Похоже, он не собирался увольнять ее за полной непригодностью, что доказывало правоту ее худших предположений. С другой стороны, в таком случае отправляться с ним на несколько дней в тихое местечко было настоящим безумием. Все равно что войти в клетку к тигру.
Стало быть, размышляла Пат, лучше всего прямо сейчас высказать ему все, что она о нем думает, а заодно и сообщить, что если бы Джеффри Данкер, старший садовник ее бабки, не был молодым и здоровым парнем и случайно не оказался поблизости, Дана преуспела бы в своей попытке покончить с собой в порыве отчаяния и сейчас ее бы уже не было в живых. И все это по вине Шелла Грэммера. Надо думать, эта жуткая история его все же проймет.
И тогда она сможет со спокойной душой распрощаться с ним, снова жить своей жизнью и больше никогда не видеть этого похотливого Казанову. Наконец-то она сумеет дать выход накопившейся ярости!..
Да, так будет проще всего. Однако если у нее достанет храбрости, то для мести можно найти способ получше. Идея, конечно, бредовая, но уж очень заманчивая. Настолько, что Патриция, загнав сомнения и голос здравого смысла в самый отдаленный уголок сознания, бодро объявила:
— Да, я готова.
— Боюсь, вторая спальня чересчур забита. — Шелл с удивлением обнаружил, что говорит извиняющимся тоном. — У моих друзей Джека и его жены Саманты двое мальчиков — одному четыре года, второму всего девять месяцев — отсюда и взялась колыбелька и узкая односпальная кровать. Но если вам здесь покажется тесно, мы можем поменяться комнатами.
Он подхватил Мэри и, усадив к себе на колени, пристально посмотрел на свою собеседницу.
Патриция Уилл, в отличие от своей сестры Даны, была настоящей леди. Явно не в своей тарелке оттого, что попала в неловкое положение, она, похоже, решила сражаться до конца.
Когда Шелл познакомился с Даной на восьмидесятилетии ее бабки, девушка показалась ему кустиком свежих весенних цветов, неожиданно выросшим среди пыльных старых папоротников. Вскоре Шелл убедился, что в присутствии бабки Дана тушуется и старается сделаться незаметной.
Трэйси была властной старой дамой и уважала лишь тех, кто не уступал ей в силе характера. Шеллу стало отчаянно жаль прелестную молоденькую девушку. А дальше одно стало цепляться за другое, и в конечном счете он оказался в ситуации, которую можно было назвать по меньшей мере как
