машины, везущей Сермана, продукцию Эрнста Неизвестного.
1. Дело в том, что альбом его рисунков чрезвычайно тяжел и громоздок, обыкновенная посылка не годится, там какие-то лимиты на объем, нужно обращаться в какое-то другое, неизвестное мне учреждение, что-то вроде «Московской-товарной», где отправляют рояли и диваны. И стоило бы это дороже. Короче, я решил сунуть это в багажник, как следует упаковав, и отправить в расчете на то, что Илья Захарович, разумеется, к этому тюку не прикоснется. Вы, очевидно, на машине, книги распродадите и увезете чемодан.
2. Неизвестный взял с меня расписку в получении всех этих материалов, и поэтому я Вам их для порядка перечисляю:
а. Альбом из 29 листов.
б. Толстая книга.
в. 40 (сорок, подсчитайте) литографий.
г. Зирокс общего вида «Древа жизни».
3. В Нью-Йорке вышел и довольно бойко продается бульварный журнал «Петух», который выпустил некий Консон, а верстку и оформление делал я. Посылаю Вам 40 экземпляров. Если захотите их продавать — желательно получить как минимум 1 доллар с экземпляра, два остаются «Эрмитажу». Причем так: 30 экземпляров положите на продажу, а 10 можете, если Вам не трудно, раздать симпатичным людям — славистам, вдруг подпишутся. Аксенову я выслал экземпляры по почте, Суслову передал в руки. Так что, им не давайте, лучше — американцам.
Надеюсь, Вас не очень затруднит то, что Неизвестный прибудет не домой, а в Вашингтон, а также — возня с журналом.
Получил несколько одобрительных отзывов на «Зону» — от Копелева, Виктора Германа (это американец, просидевший 20 лет на Колыме) и от других, менее выдающихся товарищей, кстати, и Серман, в общем — похвалил. И Петя с Сашей. Любопытно отметить, что я послал книжку в 38 адресов, трем американцам и 35 — русским, письменно меня поблагодарили три человека: Виктор Герман, Анн Фридман и Эндрю Вайле — все трое американцы. 35 соотечественников, естественно, молчат.
Привет Марине, деткам и всем общим знакомым. Подтвердите каким-то образом получение груза.
Обнимаю.
С. Довлатов.
Игорь!
Я отослал «Зону» более чем по 50 адресам (людям, которые сами все равно не купили бы и не заказали — писателям и мыслителям), человек шесть, включая такого умного дядьку, как Дональд Фини, обещали написать рецензии, хвалили больше других — Копелев, Эткинд… Обругал (пока) один Гладилин, сказал, что мало дерзости и нет «бешенства эксперимента».
С.
Дорогой Игорь!
Посылаю Вам очередную халтуру на тему «Эрмитажа» [радио-скрипт «Русский политический детектив»]. Качество низкое. Единственный смысл этих передач (для Вас, поскольку я получаю за это 100 долларов) в том, что они широко обсуждаются в Союзе. «Свободу» поймать очень трудно, гораздо труднее, чем «Голос» и «Бибиси», но все равно, стоит одному человеку услышать, и назавтра все Ваши друзья в Москве и Ленинграде будут об этом знать. Я переписываюсь с 5–7 людьми в СССР и убедился, что передачи доходят, тем более что их повторяют, как правило, два-три-четыре раза.
Пусть Вам не покажется беспринципным то, что я написал об «Архивах» в связи с расхождениями этого текста и предыдущих оценок, наоборот, я веду себя очень принципиально, принцип же заключается в том, что изнутри, по-товарищески, можно все обсуждать и говорить неприятные вещи, но вовне, наружу — следует представлять друзей в лучшем свете, поскольку все мои друзья заведомо и окончательно гениальные, и сомнение в этом я могу выражать только в разговоре с этими самыми друзьями. И наконец, для посторонних я не хочу сравнивать Ваш детектив с «Бесами» и «Преступлением и наказанием», что же касается детективов Тополя с Незнанским, и тем более Любина, то Ваша книга в 4 000 000 раз лучше, хотя бы одним лишь отсутствием пошлости.
Далее. Если Вы хоть как-то заинтересованы в регулярном освещении новинок «Эрмитажа», присылайте мне, пожалуйста, новые книги, скажем Елагина, я их присваивать ни в коем случае не буду, а лишь (очень бегло и аккуратно) перелистаю, а затем присовокуплю к небольшим залежам ваших книг, которые у меня хранятся и к которым я уже присовокупил Арановича, Озерную и т. д. Короче, вышлите 2–3 последних книжки, они будут освещены и возвращены.
Я разослал около ста (может, больше) экземпляров «Зоны», получил как формальные, так и не формальные отзывы, двое американцев договорились со славистскими изданиями о рецензиях и т. д.
Ваша мама всем понравилась, а ее комплименты относительно «Зоны» доставили мне много радости, я воспринял Анну Васильевну в качестве прообраза широкой читательской аудитории.
Книга Вайля и Гениса [»Современная русская проза»], когда я ее перечитал уже в виде книги, понравилась мне меньше, чем в виде статей и отдельно взятой фактуры, жанр и категория ее все же очень неясны, в комментариях и справках заметен произвол и т. д. Не говоря о том, что книгой будут недовольны все пишущие люди, как бездарные, так и даровитые, даровитых они критикуют, а бездарных не упоминают. И вообще, чего стоит одна справка насчет Люды Штерн — «Л.Штерн, 1935 г. р. — пишет в традициях молодежной прозы…»
Но сделана (Вами) книжка очень хорошо, а облик книг становится все лучше, включая «Архивы», небось не дали свою фотографию бледно-розового цвета, это все мое влияние.
Как там наш «Петух»? Консон говорит, что журнальчик продается по нынешним временам не так уж плохо, тысячи полторы он распродал.
Всем привет. Обнимаю.
С. Довлатов.
Дорогой Сережа!
Спасибо за рекламу. Жалко лишь, что эти передачи, отзвучав, исчезают в межзвездном пространстве. Нельзя ли использовать их более эффективно? То есть, после радио посылать еще и в журналы или газеты («Континент», «Посев», «НРС», «Русская мысль»). Я знаю, что в рецензиях всегда нехватка. (Если решите попробовать, исправьте на 4-й внизу: «Архивы…» названы «Как одна плоть».)
Посылаю две наши новые книжки — Елагина и Армалинского. Рецензент получает их в подарок в личную библиотеку.
Жаль, что Вам не понравилась «Совр. русская проза». Нам она до сих пор нравится, и это тем более парадоксально, что главное внимание в ней уделено авторам, которых я просто не переношу — Синявскому и Зиновьеву (последний просто скучный и бездарный шут, с таким не дай Бог оказаться вместе в купе поезда), а писатель Ефимов существует лишь в подстрочных примечаниях. Вы сочувствуете Люде по поводу «справки», а она, не зная того, уже отплатила Вам за это псевдосочувствие, говоря:
«Ну как это было можно сравнить Сережу с пятаком, который всем нравится». (От червонца — какая инфляция!)
С «Петухом» не знаем, что делать — это совсем не наша епархия. В Вашингтоне продали один экземпляр его, а кому еще предлагать — не знаем. Да и сил нет этим заниматься. Мои девочки читали — не
