Будда. История и легенды

колесо не было солнцем. Можно утверждать, что некогда оно обладало таким значением, но это было до того, как оно стало известно буддистам.

Однако теория солярного мифа не базируется ни на чем столь же же определенном. Она просто рассматривает описания людей и событий как аллегории астрономических явлений и принимает за доказательство своей истинности соответствие построенной ими модели, наложенной на астрономическую схему. Для Керна это была одна из важнейших частей сравнительной арийской мифологии, но в настоящее время не признается очевидным представление, согласно которому все мифы – это природные мифы или что все мифы – доисторические[379]. Воображение индусов продолжает изобретать истории и развивать новые представления о богах вплоть до наших дней, но нет никаких свидетельств о том, что привычка рассказывать аллегорические повести о явлениях природы, существование которой допускают до ведического периода, была жива через тысячи лет.

В учении о природе Будды мы можем видеть развитие новых представлений. Самые важные из них (помимо вышеупомянутых) – это вера в предшествовавших будд, теория Великого Человека (махапуруша), который должен стать или правителем вселенной, или Буддой, тридцать две отметины на теле такого существа, и теория Бодхисатты.

Некоторые полагали, что вера в предшествовавших будд свидетельствует о том, что хотя бы кто-то из них действительно существовал. Мы знаем, что Ашока увеличил ступу Конагаманы, пятого из шести предшествующих будд, и китайские паломники посетили ступы, по крайней мере три из них. Это доказывает лишь, что существовали предания о них, но доказательством историчности этих будд может быть не в большей степени, чем след Будды на Адамовом пике – доказательством того, что он посетил Цейлон[380].

Шесть предыдущих будд упомянуты в суттах. Эти упоминания соответствуют приводящемуся перечню в санскритских текстах шести будд. Однако более длинные перечни разнятся, хотя во всех них упомянут Дипанкара, при котором Готама (в качестве брахмана Сумедхи) поклялся стать Буддой и который первым изрек пророчество о его жизненном пути. Теория преемственности наставников (тиртханкаров) обычна у джайнов, и есть свидетельство тому, что по меньшей мере один исторический наставник действительно предшествовал Махавире[381]. В случае с буддистами нет причины сомневаться, что все меняющиеся дополнения к перечню шести будд – более или менее независимые разработки и расширения более ранней формы легенды. Упоминания же шести будд в большей части Палийского канона отсутствуют, а потому вполне вероятно, что и сведениях об этих буддах не принадлежат к древнейшей традиции. Так же обстоит дело и с будущим Буддой Меттейей (Майтрейей), который в суттах упомянут лишь один раз.

Теория Великого Человека, несомненно, изначально не была буддийской. Здесь необходимо обсудить ее, поскольку она была развита в буддизме. Мы встречаем ее в качестве части легенды о том, что Будда был царевичем и обладал знаками Великого Человека. Если бы он остался в мире, то стал бы правителем вселенной, чакравартином. Изначальное значение этого термина, как признавал даже Керн, вероятно, было «тот, кто контролирует (вартаяти) или правит над сферой своей власти (чакра)», но его стали понимать как «тот, кто вращает чакру». При этом изменении интерпретации чакра стала пустым термином, которому можно придать любое удобное для комментаторов значение. Обычно его понимают как «колесо», но ясного образа этого колеса в преданиях нет.

Колесо – одно из семи сокровищ правителя вселенной, в «Махасудассана-сутте» оно описано как «божественная драгоценность колеса с тысячью спицами, совершенное во всех своих частях с ободком и ступицей». Точно в таких же выражениях описываются и знаки в виде колес на ногах Будды. Сутта повествует, как в древние времена драгоценность колеса явилась в восточной четверти Махасудассане, царю Кусавати (позже Кусинара), который окропил его и сказал: «Пусть явится почтенная драгоценность колеса, пусть победит почтенная драгоценность колеса». Он последовал за колесом с четырехсоставной армией и получил дань со всех царей в восточном крае. Затем колесо погрузилось в восточный океан и явилось таким же образом на юге, западе и севере, и в каждом из этих краев цари платили дань. В результате драгоценность колеса, завоевав всю землю между океанами, вернулась и остановилась у двери внутренних покоев[382]. Что бы ни означало колесо до этого, здесь это символ владычества миром, и вся фразеология, связанная с вращением Колеса Учения, – применение этого символа к духовному царствованию царя Дхаммы.

Тридцать два телесных признака (лаккхана) – это, очевидно, заимствование народного поверья. Среди практик, осуждавшихся как низменные науки в Великих Нравственных установлениях, – толкование телесных отметин женщин, мужчин, детей и рабов. Еще более подробно об этом искусстве говорится в «Ниддеше»[383]. Как бы то ни было, осуждение такой науки не уничтожило веру в ее существование, и во всех формах легенды о рождении Будды мы находим упоминание о признаках, истолкованных мудрецом Аситой или брахманами. Существует тридцать два таких признака, которые свидетельствуют, что индивид является Великим Человеком и станет или правителем вселенной, или Буддой[384].

У него 1) крепкие ноги, 2) колеса с тысячью спиц, ободом и ступицей на ступнях, 3) выступающие пятки, 4) длинные пальцы, 5) мягкие кисти и ступни, 6) сплетенные кисти и ступни, 7) торчащие лодыжки, 8) антилопьи руки и ноги, 9) когда он стоит или не сутулится, его руки доходят до колен, 10) половой член заключен в оболочку, 11) тело золотистого цвета, 12) мягкая кожа, 13) на каждую пору кожи приходится по одному волоску, 14) волоски на теле черные, вздымающиеся прямо и завивающиеся направо, 15) очень прямая осанка, 16) у него семь выпуклостей, 17) передняя часть его тела подобна львиной, 18) у него расправлены плечи, 19) его рост равняется расстоянию между его распростертыми руками, 20) у него ровные плечи, 21) тонкий вкус, 22) львиный подбородок, 23) сорок зубов, 24) ровные зубы, 25) он не редкозубый, 26) его зубы очень белы, 27) у него большой язык, 28) голос, подобный голосу Брахмы, и нежный, как голос кукушки, 29) очень черные глаза, 30) ресницы как у быка, 31) белые волоски между бровями, 32) его голова имеет форму шапки (унхисасиса).

Помимо этого, есть восемь меньших признаков (ану-въянджана): медноцветные, блестящие и выпуклые ногти, яркие (?) и красивые пальцы, скрытые сухожилия без выступов и т. д.[385]

Некоторые признаки особенно интересны в свете практики изображений Будды. Их истинное значение обсуждалось Фуше[386]. В самых ранних изображениях сцен из жизни Будды, например найденных в Бхархуте (относятся к III в. до н. э.), отсутствует фигура самого Будды: первая проповедь обозначается при помощи фигуры колеса, а тот факт, что это происходило в парке, показан при помощи изображений оленей. В Санчи в сцене обращения Урувельского Кассапы изображены все, кто имел к этому отношение, кроме Будды. Мы не знаем, какое чувство в действительности привело к этому пропуску. Это не было обычаем, говорит Фуше.

Первые изображения Будды находятся именно в скульптурах школы Гандхара. В традиции наступил прорыв, когда появились новые верующие в лице иноземных захватчиков. Новые скульпторы ввели идеалы эллинистического искусства и, без сомнения, способствовали становлению особой школы буддизма. Был создан образ Будды, моделью для которого послужили изображения Аполлона. В гандхарских изображениях у Будды длинные волосы, они собраны лентой в пучок и образуют выступ на макушке головы. Именно эта черта, по мнению Фуше, объясняет особую форму головы в более поздних индийских изображениях. Там остается выпуклость, но она становится частью черепа, и скульптор, не будучи в состоянии воспроизвести очертания ниспадающих волос, покрывает голову небольшими круглыми выступами, которые иногда подвергаются дальнейшей разработке, превращаясь в локоны, закручивающиеся в правую сторону. Волосы головы вообще не упомянуты в Палийском каноне, но «Лалитавистара», где опущены 15-й и 24-й признаки, вставляет два других: ровный и широкий лоб и волосы на голове, закручивающиеся в правую сторону черными локонами, подобно фазаньему хвосту или сливающимся каплям.

Доктрина признаков может быть старой, но перечни, которые есть в нашем распоряжении, развились из гандхарских, и их нельзя отнести ко времени более раннему, чем начало нашей эры. Ясно, что перечни признаков также очень поздние, и необходимо учитывать две вещи. Сутты, в которых говорится о чакравартине, очевидно, входят в число позднейших частей Канона. Они принадлежат к этапу, когда все предание о чакравартине было полностью сформулировано в том виде, в каком мы находим его в