История Беларуси

Уперад дарогай
Праз ямы ды груды
Хутчэй пасувайся.
Сумненню, патолi —
Нізвання, нiколi,
Змагчыся не дайся.
Адплюшчаны вочы
Зварочвай да далi,
Нi суму, нi жалю
Не здай свае моцы,
Не бойся нiчога,
Нi здзеку, нi гора.
Дзе жыцце — там змога,
Дзе смерць — там пакора.

И это напряжение необходимо, необходима жизнь, необходима работа для того великого будущего, для счастья и воли, вера в которые никогда не оставляют поэта:

Я жыву таму, што маю,
Веру моцную ў тое,
Што загiне доля злая,
Чорнай сiлаю якая
Землю вокал аблягае
Бы жалезнаю рукой.
Я жыву таму, што бачу
Панаванне лепшай долi,
       Дзе ня будзе мук i плачу,
       Й за якую й я даў дачу,
       Што ад роды прыназначыў
       На крывавым збройным полi
       У барацьбе за шчасце й волю.

И Чернышевич — поэт из рабочих в высоко поэтической песне коваля мечтает о лучшей доле. Среди холода и голода, среди тяжелой работы мысль коваля направлена на то, чтобы выковать лучшую долю — в общественном смысле:

Я праўду i волю кахаю-люблю
I молатам лепшую долю кую.

Итак, наша литература вообще, а поэзия в ее красочных формах в частности, является, прежде всего, литературой, отдающей себя на служение родному народу. Она служит высокому чувству возбуждения, любви к родному краю и к его обитателям. Природа родины и ее основной персонаж — земледелец твердого типа выглядит без прикрас, может быть, иногда в слишком сгущенных красках. Но даже и это усиление мрачного тона диктуется тем же теплым чувством страдания за судьбу того самого народа, который устами лучших своих сынов дал эту прекрасную поэзию. Действительно, основной тон ее — великое страдание. Но тот, кто переносит страдания вместе с народом, вместе с тем и жаждет изменения неприглядного настоящего и претворения его в радостное будущее.

Такая поэзия великой гражданской скорби не является простым одухотворением быта. Она имеет громадное значение национальное и политическое. Она служит великому делу национального объединения народа, она в красочных формах, затрагивающих национальное чувство, излагает то, о чем говорили историки, о чем вели речь публицисты. Но для массы голос поэта доступнее. Он скорее и глубже проникает в ее сознание. Поэты — настоящие основоположники и проводники национальной идеи. Так было у других народов, особенно у славянских. И наша литература играет такую же роль.

Наша литература от неприглядного настоящего неумолчно зовет к светлому будущему. Это — или призыв общего характера, или же даже с конкретным указанием на социально-политические отношения будущего. Сама задача поэта заключается в том, чтобы опережать настроение народной массы.

Свобода родины — вот, прежде всего, тот идеал, к которому призывает поэзия. К. Каганец призывает своих братьев смело идти вперед — правду нести с собою. Счастье и радость настанет.

За родну краiну, звычай i мову,
За веру грудздзю ставайце.

И М. Богданович обращается с вопросом к родному народу, отдает ли он жизнь в борьбе с недолей.

Таварышы-брацця! Калi наша родзiна-маць
Ў змаганнi з нядоляй патрацiць апошнiя сiлы —
Цi хваце нам духу ў час гэты жыццё ёй аддаць,
Без скаргi палеч у магiлы?!
Довольно белорусы находились в темноте, загнанные в тяжкой недоле.
Но придет час, звон правды раздастся, наша правда выйдет на свет.
Клiч пойдзе: «Даволi мы гора цярпелi,
Даволi чуралiсь свайго ўсяго;
Мы шчасця i долi сабе захацелi.
Мы iншымi сталi — людзьмi сталi ўжо».
                   (Дубровик).

Идеал, к которому надо стремиться, это, прежде всего, свобода. Это свобода — национальная и политическая. В стихотворении «Свабода» Тишка Гартный говорит:

I шагаю за ёю цяпер,
Бо яна прада мною гарыць
I цiхутка здалёку манiць:
          «Ты дагонiш мяне, толькi вер!»
           Не глядзi, што наўкола цябе
           Непрабачная ночка стаiць…

В нашей поэзии чувствуется какое-то проникновенное ожидание свободы, предчувствия. Янка