тем не менее рабочие настаивали на удержании тех уступок, которые были даны хозяевами в годы благоприятной коньюнктуры. Вообще, по подсчету в одной из статей товарища Дыло за 2,1/2 года (1899– 1900) в Белоруссии было 312 забастовок, из них 140 на фабриках, 169 среди ремесленников и 3 среди плотовщиков. В забастовках принимало участие 28 тыс. человек. Известны результаты 239 выигранных рабочими забастовок и 23 проигранных, результаты остальных неизвестны. Кроме требований увеличения платы и сохранения требований [8-часового] рабочего дня, рабочими предъявлялись требования культурного и политического характера. Продолжительность забастовок в некоторых случаях бывала довольно значительна и тянулась по несколько недель. Особый подъем во время забастовок замечается в деятельности Бунда, который распространял свои брошюры и прокламации десятками тысяч.
Неудивительно поэтому, что в белорусских городах численно растут рабочие организации.
Все это указывает на то, что накануне первой революции Белоруссия была в достаточной мере втянута в общереволюционную борьбу, к которой готовилась вся тогдашняя Россия.
§ 9. Революционное движение 1905–1907 годов
Это движение в Белоруссии проходило в тех же формах, в каких оно проявлялось во всей России.
Немедленно после 9 января, уже между 11-м и 25-м того же месяца социалистические организации выступили объединенным фронтом. Начались забастовки протеста. Так, в Гомеле забастовка тянулась целую неделю. В Вильне забастовка охватила 3 тыс. рабочих и продолжалась 3 дня. Минск и другие города поддержали забастовку; в Двинске бастовали 3 тыс. рабочих, в Могилеве — тысяча, в Витебске, Борисове –1200 и пр. Забастовки протеста прошли даже по мелким местечкам. В некоторых местах забастовки и митинги кончились расстрелом. В Гомеле расстрел 18 января дал повод к грандиозным демонстрациям, продолжавшимся 19 и 20 января. Свалки между полицией и демонстрантами были в очень многих городах (Могилеве, Бресте, Пинске, Мозыре и пр.). В маленьком местечке Крынки Гродненской [губ.] 2 тыс. рабочих овладели административными учреждениями и целые сутки управляли всем местечком.
Позже в разных городах начались стачки рабочих, сопровождавшиеся демонстрациями и стычками с полицией (в Двинске, Бобруйске).
В разных городах появляются местные боевые дружины (Минск, Гомель, Витебск, Могилев, Борисов, Пинск, Вильна и др.) Начинается ряд террористических выступлений. В апреле произведено покушение на гомельского жандармского ротмистра Шебеку, там же в сентябре произведено нападение на исправника. В феврале в Белостоке убит исправник. Вообще, эти акты можно считать десятками. Политическая забастовка железнодорожников в пределах Белоруссии прошла по общему плану общерусской забастовки. Ряд террористических выступлений кончился покушением на минского губернатора Курлова. Во всех городах и местечках учреждаются революционные комитеты.
Как и везде, появился целый ряд грабительских нападений. Ночное движение по игуменской дороге из Минска прекращается ввиду небезопасности от грабежей; покушение на ограбление казначейства в Смоленске оказалось неудачным и т. п.
Когда власть несколько освоилась в борьбе с революцией, с ее стороны принят был ряд обычных в то время мер. Октябрьский расстрел у Виленского вокзала в Минске по приказанию губернатора Курлова был самым резким выпадом администрации против демонстрантов. Это не помешало в декабре местным демонстрантам захватить типографию и здесь отпечатать манифест Петербургского Совета рабочих депутатов. Администрация отвечала массовыми арестами. В Смоленске в конце 1906 г. были арестованы даже многие священники. В Мозыре, в Вильне и других городах число арестованных было больше сотни. Большинство городов оказалось на военном положении. Газеты конфисковывались по распоряжению администрации (виленские «Северо-западный голос», «Дер Веккер» и другие). Так белорусское городское население самых разнообразных слоев и направлений реагировало на тот революционный подъем, который прошел по всей России.
§ 10. Движение в крестьянской среде
В крестьянской среде, как мы уже знаем, было достаточно материала для недовольства. Интересно, что даже земские начальники Могилевской губ. в ответ на соответствующий запрос со стороны губернатора сообщают мрачные сведения о настроении и состоянии деревни. Бедность, забитость, темнота народа, недостаточность земельного надела, отсутствие леса, пастбищ. Отсюда бедность и эксплуатация помещичьего двора, даже «зверское» обращение помещиков к крестьянам. Отсюда общее недовольство, злобная зависть крестьянина к тем, кто более обеспечен материально. Деревня представляет собою легко воспламеняемый материал, частью подогреваемый попадающими в деревню прокламациями. Война с Японией тяжело отразилась на крестьянстве и способствовала распространению всеобщего недовольства. Война непонятна для крестьянина и непопулярна. Так характеризовали положение деревни официальные представители власти. А вот отрывок из крестьянского наказа в первую Думу Витебской губ.: «Жизнь наша тяжела…Коли при таких обстоятельствах, как теперь, продолжится наша жизнь и далее, то через 15–20 лет мы станем умирать с голода. Чем мы и теперь питаемся — один только Бог знает. Не говоря о богачах, у среднего городского обывателя и пес того не будет есть, чем должны питаться мы». В наказе из Смоленской губ. крестьяне жалуются на свое бесправное и тяжелое положение. Земли мало и она плохая, леса нет, пасти скот негде. Хлеба не хватает. Крестьяне попадают в кабалу. Крестьянин век работает, а живет «в грязи, лохмотьях и есть нечего». Школ нет, закон ограничивает права крестьян, жаловаться некому.
Февральский рескрипт 1905 г. способствовал усилению смуты в среде крестьянства. Крестьянину он был не ясен. Жажда увеличения земельного надела усиливается. Отсюда слухи и мысли о разделе помещичьей земли между крестьянами.
Из сказанного ясно, что белорусская деревня в 1905–1907 гг. оказалась весьма подготовленной к частичным крестьянским восстаниям.
Деятельность революционных организаций в крестьянскую среду проникала довольно слабо. Правда, в Белоруссии мы видим зачатки работы в деревне и даже образование Северо-Западного комитета Крестьянского союза партии социалистов-революционеров. Издававшаяся этой партией крестьянская газета советовала крестьянам требовать своей части натуральной аренды, советовала бороться потравами, истреблением помещичьего леса, отказываться от исполнения повинности, от участия в суде, не платить податей, выгонять попов, урядников и полицию гнать из деревни.
Революционные организации советовали крестьянам делать все то, что весьма охотно и раньше применялось крестьянами в их борьбе с помещиками и властью. Крестьянское движение 1905 г. пошло по пути сожжения помещичьих усадеб, сена, истребления леса. Крестьянство стало быстро объединяться, о чем свидетельствуют Виленский крестьянский съезд.
В соответствии с постановлением съезда крестьяне изгоняют волостную администрацию, реакционных учителей, изгоняют стражников, земских начальников, учреждают исполнительные комитеты.
Вообще, революция 1905 г. в сильной мере отразилась на белорусской деревне рядом отдельных вспышек, ясно указывающих на разлитое недовольство. В целом ряде крупных имений произошли беспорядки, выражавшиеся в том, что крестьяне или сами не выходили на работы, или мешали их выполнению (например, в имении Щорсы гр[афа] Хребтовича, в имении князей Радзивиллов и Святополк- Мирского). В имении Бабаничи Могилевской губ. генерала Рейна и в другом его имении Курча забастовали сельские рабочие, предъявив экономические требования. Толпа разбила окна в квартире приказчика, в результате — арест 35 человек и появление роты солдат. В Витебской губ. в имении помещика Пиора местные крестьяне воспрепятствовали работать сторонним рабочим. В Двинском уезде той же губернии произошли очень серьезные беспорядки в имении Сивенгор. Дело началось с обвинения одного крестьянина в порубке помещичьего леса. В народе распространился слух, что этого крестьянина пытали, истязали и
