Должен заметить, что мой рассказ основан на беседах с командирами тех британских эсминцев, и на беседе с офицерами, русской дипломатической миссии, которые находились на борту английских кораблей и принимали непосредственное участие в допросе пленных.
Так вот, никакого боя или 'расстрела безоружного судна', как пишет Бизли, не было. Наци, настигнутые англичанами, после первого же предупредительного выстрела, спустили флаг, открыли кингстоны и начали спускать шлюпки. Оно и не мудрено - на борту нацистского минзага находилось почти 500 мин - это почти 500 тонн тринитротолуола! Один шальной снаряд (про торпеды я вообще молчу!) и этот 'Ульм' распался бы на молекулы, как распадались многие суда наших конвоев, из числа тех, что перевозили взрывчатку. Причем от взрыва могли бы пострадать и сами англичане, если бы подошли близко. Конечно, это не умаляет заслуг моряков, выполнявших полученный приказ - ведь они выполнили поставленную задачу. Но то, что Черчилль изначально все знал, и собирался подставить американские и русские корабли под удар нацистов, с некоторых пор вызывает у меня неприязнь ко всем англичанам. Внутренне я сознаю и знаю, что большинство из них неплохие парни, но….'
* * *
Авторы хотят в очередной раз заметить, что один и тот же эпизод в рассказах воюющих сторон выглядит совершенно по-разному. В изложении немецкой стороны, эпизод с минным заградителем 'Ульм' выглядит совершенно иначе, так например, главстаршина Бон, в своей книге 'Призрак Арктической смерти', вспоминает: 'Нашему минзагу отводилась ключевая роль в операции 'Вундерланд', и действия нашего корабля в штабе оформили как отдельную операцию под названием 'Царь', хотя мне доводилось слышать в штабе и другое название 'Сумасшедший шляпник'. Что за корабль был старина 'Ульм'? Его построили в Данциге в 1937 году, как рефрижератор, и тогда еще никто не думал о том, что за судьба его ждет. Внешне это был типичный 'банановоз' - двухпалубный теплоход с протяженным полубаком, надстройкой в средней части и одной трубой. В 1938 году судно было передано компании 'Норддойче Ллойд' и приписано к порту Бремен.
Получив новое имя 'Ульм', до начала войны транспорт успел несколько раз сходить в Южную Америку, а 18 марта 1940 года был реквизирован военно-морским командованием, переименован в 'Шифф 11' и поставлен на переоборудование во вспомогательный минзаг. В этой роли он совершил один поход к побережью Британии 31 июля 1940 года, но дальше начались какие-то странности. Вместо возвращения в родную базу, нас направили на север в Кольский залив. Там нас снова переименовали в 'Ульм'. Что тут странного спросит читатель? А странное здесь то, что с 31 июля наш 'Шифф 11' числился затонувшим. Якобы уже в августе корабль подняли и поставили в ремонт, который длился якобы до 25 ноября 1941 года. Но никакого потопления не было. До середины июня 1941 года, мы совершали рейсы в арктические воды СССР - в район земли Франца-Иосифа, островов Новой Земли, иногда еще восточнее. Командование Кригсмарине, готовясь к войне с СССР, стало расконсервировать старые базы на арктических островах, которые были созданы еще во времена Первой мировой войны, а также создавало новые. Оборудовались аэродромы для полярной авиации, топливные склады, устанавливались автономные метеостанции, строились скальные укрытия и пирсы для подводных лодок. Вообщем, без дела мы не сидели.
Когда началась война с СССР, мы вновь стали обычным минным заградителем.
Основным вооружением 'Ульма' являлись мины, причем бывший сухогруз отличался внушительной грузоподъемностью. При нормальной загрузке он брал на борт до 482 мин, дополнительно они могли приниматься в трюмы, правда, при этом отсутствовала возможность их постановки. К сожалению, артиллерийское вооружения корабля было слабым. На носу стояло 105 мм орудие, на корме - 37 мм автомат, еще четыре 20 мм автомата располагались на крыльях мостика и позади дымовой трубы.
В конце июля 1942 г. наш 'Ульм' занимался транспортировкой мин из Германии в Финляндию. После получения распоряжений от группы 'Норд', наш командир корветтен-капитан Е.Бит срочно привел заградитель в Свинемюнде, где мы приняли на борт 450 мин (100 EMС, 200 EMF, 120 TMB и 30 TMC) и 15-22 августа совершили переход в Нарвик. Там 23 августа нас посетил вице-адмирал А. Тиле, недавно занявший должность 'Адмирала Арктики'. Он передал командиру нашего корабля план операции 'Царь'
Цель операции состояла в постановке минного заграждения на пути конвоя идущего в Архангельск. Маршрут перехода в район постановки разбивался на три прямых участка с изменением курса в контрольных точках. Эсминцам 5-й флотилии предписывалось сопровождать наш заградитель на начальном участке пути, после чего убыть на соединение с другими кораблями. Далее до района минной постановки мы должны были следовать в одиночку.
Ввиду слабого вооружения нашего 'Ульма' и самого характера операции, скрытности придавалось наиважнейшее значение. Переход к месту постановки предписывалось совершать под торговым флагом нейтральной страны, поддерживая маскировку, затруднявшую опознание судна авиационной разведкой. Применять оружие следовало только в том случае, когда уклониться от боя было невозможно, а зенитный огонь разрешалось открывать только в случае нападения вражеских самолетов. Приходилось считаться с возможностью встречи с одиночными торговыми судами и советскими полярными конвоями, курсирующими между Архангельском, Мурманском и Диксоном.
Особое беспокойство 'Адмирала Арктики' вызывала недостаточная мощность радиостанции 'Ульма', выявленная во время его предшествующего пребывания на севере в начале года. Тиле указывал на это командованию группы 'Норд', но высшие инстанции проявили свойственную немцам традицонную безалаберность. В течение нескольких недель, пока корабль находился в германских водах и не участвовал в активных действиях, столь необходимая замена радиостанции проведена так и не была. А потом нас срочно погнали в море. В качестве вынужденной меры находившимся в районе Новой Земли подводным лодкам U255 и U456 было приказано ретранслировать все поступающие от нас сообщения.
Операция 'Царь' началась 24 августа 1942 года, когда наш заградитель вышел из Нарвика и направился шхерным фарватером в сторону Тромсё. В 23:47 к нему присоединились эскадренные миноносцы 'Эрих Штайнбринк', 'Фридрих Ин' и 'Рихард Байтцен', сопровождавшие его до 14:10 следующих суток. В 70 милях юго-восточнее острова Медвежий, как и было предусмотрено планом, эсминцы отделились и пошли на соединение с 'Тирпицем'. После отхода эсминцев сопровождения, 'Ульм' 16-узловым ходом направился к следующей точке поворота. Стояла ясная безоблачная погода: ветер NEE силой 4 балла, волнение 3 балла, видимость около 30 миль. В 23 часа (время берлинское), когда корабль находился в контрольной точке и стал готовиться к постановке минного заграждения, наши сигнальщики обнаружили три эсминца по левому борту. Немедленно объявили боевую тревогу. Для маскировки был поднят панамский флаг.
Эскадренные миноносцы приблизились, и с дистанции 6200 метров, без обычного запроса, головной открыл огонь. Первый залп лег недолетом. Наш командир приказал спустить флаг Панамы, поднять германский военный и лишь после этого отдал команду открыть ответный огонь. Единственное 105 мм орудие успело сделать примерно 30 выстрелов, после чего умолкло, разбитое прямым попаданием. Но я ясно видел, как наши снаряды вызвали сильный пожар на одном из эсминцев. (За это время немецкие артиллеристы по данным англичан добились только одного прямого попадания в эсминец 'Мартин'
В носовой части старины 'Ульма' разгорелся сильный пожар. По приказу командира я отправил открытым текстом радиограмму:
Пока наши офицеры и матросы грузились в спасательные шлюпки и плотики, британские эсминцы
