Виталик, ворочаясь в снегу. Он постарался устроиться поудобнее, поджал ноги и уперся спиной в сугроб, а бутылку разместил между коленей. Сталкер смотрел в глубокое, черное небо, сопоставляя его бесконечную глубину, с бесконечным своим одиночеством. Сейчас весь православный мир втягивался в праздник, где-то подавали постный борщ с грибами или вареники с капустой. Кто-то готовил рисовый плов с изюмом, а кто-то пребранац. Мамы и папы рассказывали детям истории про ржавого рыцаря, красный фонарь, рождественского ангела и главную звезду. А девчата сейчас увлечены гаданием на будущих женихов. Виталика стала одолевать дремота. Он тряхнул головой — нельзя спать. Сейчас он посидит немного, отдохнет, допьет водку, наберется сил и продолжит движение. Вот только куда? Опять по кругу? Сталкер обреченно вздохнул. Хорошо бы сейчас действительно оказаться возле домашнего очага, чтобы огонь горел, и елка была, игрушки. И что там еще на Рождество бывает? Кутья, наверное. Еще колядки. На кутью, конечно, рассчитывать не приходится. А до колядок еще доползти надо. Елки, правда, есть, но не радостные, не праздничные, а мрачные исполинские страшилища, с перекореженными стволами и порыжевшими иглами. На Рождество еще должна быть звезда. Обязательно. И рождественские огни, много огней…
Виталик почувствовал, что замерзает, и снова приложился к бутылке. Ему казалось, что вот еще чуть-чуть и он потеряет сознание. Не самый худший вариант — замерзнуть в лесу. Раствориться в «холодце» было бы хуже, или быть порванным на куски «каруселью», или зажаренным заживо «электрой»… Уж чего- чего, а способов лишить человека жизни Зона придумала немало. А замерзнуть, заснуть — это почти безболезненно…
Виталию показалось, что он уже слышит пение ангелов и видит рождественские огни. Недалеко, за деревьями. Они плясали, выстраивались цепочкой и кружились в хороводе. «Я брежу, — подумал сталкер, — я умираю, засыпаю от холода и вижу предсмертные галлюцинации». Он попытался пошевелиться. Это ему удалось. Стайка огоньков то подлетала ближе, то удалялась на прежнее расстояние, звала за собой. Там, за елями, казалось, что-то светится в снегу, шипит и рассыпается искрами. «Бенгальские огни, наверное, — хихикнул Виталик. — Сегодня праздник. А какой праздник без бенгальских огней?» Он подался вперед, и, бросив оружие и рюкзак, но с бутылкой в руке, пополз на четвереньках навстречу огонькам. Тело не слушалось, руки и ноги проваливались в густой снег, но свет и искры приближались. Тяжело дыша, сталкер приблизился к источнику искр и, глянув на него, рассмеялся. Это, действительно, был «Бенгальский огонь», артефакт, снимающий усталость, придающий силы телу и ясность рассудку. Виталик сбросил перчатку и жадно схватил сияющий шарик. Тот сразу успокоился, перестал шипеть и искрить и погас, отдавая тепло и энергию. Сталкер почувствовал прилив сил и поднялся на ноги. Сжав в кулаке артефакт, он почти бегом устремился за удаляющимися веселыми огоньками и, вскоре, выскочил из леса. Под ногами расстилалось поле, а за полем уже виднелся хутор: ряд бревенчатых домов, обнесенных деревянным плетнем. В окнах горели огни, и над трубами низко стелился дым. Взмыв в высь огоньки растворились в небе. Запищал «наладонник». Виталик достал КПК и глянул на экран — GPS заработал.
Размахивая полупустой бутылкой водки, Виталик по прозвищу Крест бежал через поле к хутору, шепча: «Спасибо, Господи…»
Санкт-Петербург,
20 ноября 2009 г.
Виталий Бутко
Подарок судьбы
Сегодня 31 декабря, Новый год, и как на «большой» земле, так и в Зоне Отчуждения этот праздник не остался без внимания. Как говорится, Новый год, он и в Зоне Новый год, и никуда от него не денешься, поэтому сталкеры не могли пропустить столь знаменательное событие. В баре «Сто рентген» вовсю шли приготовления к предстоящему празднику. Однако приготовления как таковые уже закончились, и некоторые сталкеры, не дождавшись полуночи, изрядно приняли «на грудь» и теперь лежали рядом с новогодней елкой, бубня себе под нос что-то нечленораздельное. Рядом с ними расположилась группа певунов, во весь голос горланящих новогодние песни. Видно, что праздник находится в полном разгаре, собственно, еще и не начавшись.
Этой ночью одинокий сталкер по прозвищу Лысый возвращался в бар «Сто рентген» из долгого рейда к Армейским складам. Отправился он дня два назад, надеясь успеть к Новому году и подзаработать на найденных артефактах. Однако его поход не увенчался особым успехом. Лысый долго блуждал по складам, но ему удалось добыть лишь три недорогих артефакта, на продаже которых сталкеру не удастся как следует разбогатеть. Поэтому, наш путник пребывал не в самом хорошем расположении духа. Все усугублялось еще и тем, что сталкер не успевал к началу Нового года. Подобные случаи уже бывали в жизни сталкера, он вечно делал что-либо в самый последний момент и редко когда успевал вовремя закончить начатые дела. Взять даже этот злосчастный поход к складам — ведь снова Лысый отправился в ходку в самый последний момент: за два дня до Нового года.
«Зона меня побери, ну почему со мной вечно случаются какие-то нелепые вещи? Вечно мне приходится влипать в какие-то неприятности! Как мне все это надоело. Зона мне свидетель, порой хочется даже умереть! Если б я знал, как все повернется, не сунулся бы к этим треклятым складам. Сидел бы сейчас вместе со всеми, глушил водку, пел песни, грелся у костра, а не блуждал бы по лесу, „по уши“ в снеге, замерзший и чертовски злой! В бар к началу праздника мне все равно не успеть, остается верить лишь в чудо, либо на пути мне попадется какой-нибудь сталкер, либо костер, либо добрый Дедушка Мороз подбросит меня на санях до бара»
С такими мыслями сталкер двигался к бару, в принципе, уже не надеясь, что успеет к «Голубому огоньку». Практически потеряв какую-либо надежду на возможное чудо, Лысый вдруг увидел «свет в конце тоннеля»: среди деревьев светился непонятный огонек, возможно, костер.
«Ну вот, а говорят, что чудес не бывает. Стоило только подумать о костре, как нате вам, получите и распишитесь. Не хватает только Деда Мороза для полного набора»
Держа автомат наготове, сталкер осторожно направился к источнику света. Приблизившись на достаточно близкое расстояние, сталкер замер от изумления. Перед ним открылась удивительная картина: посреди огромной поляны расположилась новогодняя елка, а рядом с ней, у костра, сидел Дед Мороз.
«Вот тебе, пожалуйста. Накаркал, как говорится. И костер, и елочка, и Дед Мороз собственной персоной. А где же снегурочка?»
— Здравствуй, добрый молодец! — старик поднялся и встал напротив сталкера. — Не бойся, подходи ближе, согреешься у костра. — произнес дедушка.
— И тебе не хворать, дед! — Лысый направил дуло автомата старику в грудь. — Ты вообще кто такой и что здесь делаешь? Что это ты тут за маскарад устроил?
— Да какой маскарад, юноша, я же Дед Мороз, разве не видно? Ты оружие-то опусти, а то ненароком… — дедушка не успел договорить, как увидел ствол, направленный ему в голову.
— Не тебе здесь условия ставить, старик. Откуда мне знать, что ты действительно Дед Мороз, а не какой-нибудь клоун в карнавальном костюме? Чем докажешь? — Лысый продолжал держать автомат, направленный в голову деда.
— Ну, если пожелаешь, юноша. — дедушка повернулся лицом к новогодней елке, стукнул своим посохом и произнес: «Елочка гори!»
В ту же секунду елка загорелась разноцветными огоньками. Лицо сталкера вытянулось от удивления, и это естественно, поскольку гирлянды горели без каких либо источников электропитания.
«Обалдеть, что же это тут такое творится? — подумал Лысый. — Может это и вправду Дед Мороз?»
— Ну как, добрый молодец, удивлен? — поинтересовался Дед Мороз.
— Удивлен, не ожидал!
