чему я был очень рад, под конец работа начала доставать.
Уже на второй день я для себя решил, что больше на такую работу я не пойду. Завтра отработаю и все, драить тряпкой кухню меня не сильно привлекало.
Около четырех я пришел на квартиру, открыл мне Коля, он был дома один.
— Как успехи? — спросил я у него.
— Нормально, в этот раз у меня ничего не пропало.
— Еще не вечер, — улыбнулся я.
— Не смешно, — зло произнес Коля, — если сегодня придут, пусть спят на коврике, под дверью.
Мы начали готовить еду, когда пришли латыши. Вскоре мы обнаружили пропажу, у меня пропала пачка макарон, а у Сергея четыре бургера из пакета полуфабрикатов.
— Научились готовить, — сказал Сергей, — и опять Алекс меньше меня пострадал. Макароны и фунта не стоят, а мои бургера 2 фунта.
— Не причитай, — улыбнулся я, — им все равно у кого что брать, у вас просто вещи интереснее моих.
Уже вечером, когда мы сидели за столом, я неожиданно решил.
— Хочу мороженое.
— Где же его взять? — спросил Коля.
— Поехали в Сафевай, там экономичная пачка, полкило стоит 75 центов.
— Ехать долго?
— Минут 20.
— Поехали, — согласился Коля, — заодно и пройдемся по ночному Лондону.
— Пацаны, вам что, делать нечего? — спросил Олег.
— Ты тоже хочешь с нами?
— Та не гоните, нет, конечно.
Мы вышли из квартиры, и пошли на станцию метро.
— Знаешь, кажется, у меня жизнь здесь начинает налаживаться, — сказал Коля, — на работе порядок, хорошая бригада. Пацаны все наши, два поляка, но тоже хорошие парни, инструмент прикуплю, скоро на квартире место освободится. Наконец-то отсюда свалю.
Мы решили немного пройтись по центру, а потом, купив мороженое, поехать домой. Супермаркет работал до 22–00, поэтому в запасе у нас было минут 40 свободного времени. Вокруг гуляли люди, улицы были сильно освещены.
— У нас во Львове тоже красиво и днем, и вечером, — сказал Коля.
— Я знаю, я был у вас.
— Давно?
— По детству, красивый город, архитектура ничего так.
— Да, а я в Донецке не был, у вас там есть что посмотреть?
— Особо нет, — признался я, — это у вас архитектура, история, а у нас обычные многоэтажки. Город богатый, деньги есть, а по части культурных ценностей, архитектуры, так даже парка ухоженного нет.
— У нас так везде, думаешь во Львове по-другому?
— Думаю также.
— Да, я хоть и говорю всем, что Львов самый красивый город на свете, но ведь так можно говорить, только если ты ничего больше в жизни не видел. Вот посмотри на эту красоту, Букингемский дворец, глянь какая работа, какие колонны, все украшены, лепка ручная работа. Это же настоящий шедевр и сколько здесь такого. Правильно, это остров, страна, сколько лет они жили без войны. Не то, что у нас, то революция, то война. А ты бы, где хотел остаться, если бы был выбор? — неожиданно спросил меня Коля.
— Не знаю, — ответил я, — смотря с каким статусом, смотря, чем заниматься. Это бессмысленный вопрос. А ты?
— Чем бы меня здесь не поманили, я бы хотел жить в Украине, здесь заработать, а жить у нас.
Мы зашли в супермаркет и, купив себе мороженое, поехали обратно.
Вернувшись в квартиру, мы с радостью увидели, что Артур сдержал свое слово и не пришел в этот раз ночевать.
Спалось мне в эту ночь намного лучше, утром я отправился на работу. В этот раз Паола была более требовательная, а я не сильно хотел работать, и у меня получалось все даже медленнее чем обычно. Пару раз она мне говорила, чтобы я был быстрее, но я от этого темп не увеличивал.
Уже под конец, я думал, что Паола вообще мне этот день не засчитает, я поел часов в 12–00, и моя работа окончательно застопорилась. Я стал очень ленивым, еле дотянул до конца дня. Каково же было мое удивление, когда Паола мне сообщила:
— Алекс, я написала тебе характеристику, поставив 10 баллов, я очень довольна тем, как ты здесь работал. Поэтому я поставила тебе высшую оценку. Я отпускаю тебя раньше, чтобы ты успел заехать в агентство и отдать им характеристику, может, они заплатят тебе сегодня деньги. Спасибо за работу, до свидания.
— Спасибо и вам, до свиданья, — ответил я, немного ошарашенный и, попрощавшись с женщинами на кухне, поехал в агентство.
К моему удивлению в агентстве действительно взяли мою характеристику и вручили мне чек на получение 54 фунтов. Я обналичил их в ближайшем к нам банке и довольный поехал на квартиру.
Когда я приехал, все наши уже были на месте, я приготовил, перекусил. А вечером все собрались вокруг кухонного стола, спать нам не хотелось, поэтому пошли разные разговоры. В основном все рассказывали о том, как сейчас живет его страна, после обретения независимости. Разговоры на тему, кто здесь круче не велись, учитывая, что все мы сидели в этом доме, подобные фразы были бы просто смешны. Какая разница ты в начале, или в конце, если речь идет о заднем проходе?
Так, оказалось, что Латвия не намного дальше продвинулась чем мы, да, у них было больше положительных моментов, но опять же, не факт, что это в действительности имело место. Послушать Латышей так у них все было хорошо, но от хорошей жизни на Запад работать не едут. Здесь, в Англии, я убедился, что каждый человек, при любом удобном случае пытался представить свою страну лучше, чем она была на самом деле, причем я и сам этим грешил.
Утром, проснувшись и позавтракав, я решил поехать в город.
— Ты куда едешь? — спросил Сергей.
— Не знаю, пройдусь по Лондону, чуть развеюсь, ты будешь дома?
— Не долго, минут через 40 уеду, тоже нужно скупиться в магазине.
— Ключ под камень положишь?
— Да.
Я вышел и направился к остановке, сегодня я решил немного погулять по центру.
Домой я вернулся около четырех, Коля уже был дома и готовил еду.
— Где латыши? — спросил он.
— Уехали, ты как отработал?
— Нормально, сегодня стену начали долбать, все руки болят, хорошо хоть выходной завтра.
Я приготовил себе поесть, сварил макарон и пожарил окорочка. Порезав три помидора и посолив их, я приправил макароны Лура майонезом и начал все это поглощать.
Получив удовольствие от еды, я вышел на задний дворик, Коля катался на кресле качалке. Видно цыгане его откуда-то притащили, потому что оно было старым и потрескавшимся.
Уже смеркалось, я сел на деревянную дощечку.
— Хорошо здесь все-таки, — сказал Коля, — я таких историй про Польшу и Чехию наслушался, что завал. Здесь, по сравнению с этим, тишина и благодать.
— Хорошо здесь, или плохо, смотря, что у тебя было до этого.
— Да, помнишь Лена рассказывала, ужас, в Англии такие вещи творятся, не встреть ее, может, и не узнали бы никогда.
Посидев на улице, мы вернулись к себе в комнату.
— Странно, — сказал Коля, — уже девять, а латышей все нет.
