растянутую раза в два относительно ее обычных пропорций. Эта зона казалась наименее активной, если сравнивать с данными смежных помещений, хотя ситуация и не позволяла иметь четкую картинку.
«Эледон» совершил новый прыжок, потом еще один, по мере того как команда изучала полученные данные. Сотни голубых стрел и красных точек, беспрерывно жаля, следовали за кораблем, словно зудящее облако гнуса. Тор с раздражением приказала Сэмсон убраться из подсвеченного Морскими Звездами пространства, дав ей возможность подумать.
Взгляд Тор остановился, а Сол продолжала наблюдать за размышлениями собственной копии, предварявшими ее следующий ход. Решение было отнюдь не легким. Если найденная безопасная позиция лишь кажется таковой, Тор направит всех навстречу гибели. Если подождать, пока появится более надежная точка, Морские Звезды имеют шанс стать более удачливыми и подбить их восьмерку, решительным образом завершив всю миссию еще до ее начала.
— У нас гости, — доложила Гу Мань, это были данные, пришедшие с одного из кораблей флота. — Такие же чудовища, как около Бейда.
Сол изучила картинку. Два огромных корабля шли на помощь своему поврежденному собрату. Как только подбитый куттер остановил вращение, эти двое заняли позиции над и под ним, приготовившись швартоваться к обоим «полюсам» сразу.
— Смотрите, «Трезубец»! — воскликнул Эксфорд, показывая на еще одну точку.
Казалось, все вокруг замерло, и массивный, невероятно протяженный корабль выплыл из звездного пространства, заняв всю сцену сражения.
— Ладно, — очнулась от своих сомнений Тор. — Поздно метаться — вперед!
Взгляд Сол был прикован к «Трезубцу» и стаям куттеров, разлетавшихся из многочисленных проемов в его корпусе. Картина выглядела настолько устрашающей, что в какой-то момент ей захотелось оказаться как можно дальше от места сражения.
Флот к тому времени уменьшился почти вдвое. Из поля битвы система Аселлус Примус превращалась в радиоактивное кладбище, усеянное мусором, состоящим из обломков разбитых кораблей.
Сначала медленно, а потом с ускоряющимся темпом их прорезатель замелькал, уходя во внепространство.
Голос Кингсли Оборна был последним звуком, донесшимся из коммуникатора.
— Давай, Кэрил!
«Эледон» пошел на скачок, и, значит, теперь они окончательно вверены провидению.
Эландер испытал эффект дежа-вю всего на мгновение. Так же как и тремя неделями ранее, еще на «Мантиссе», когда его поглотил Практик и Питер оказался сначала в пищеводе, а потом, кажется, просто задохнулся. С момента, когда «Эледон» переместился в самое сердце поврежденного куттера, не ощущалось никаких признаков удушья или сдавливания, так же как не отмечалось ни малейшего признака внутреннего движения, однако Эландер никак не мог стряхнуть с себя чувство, будто они проваливаются в брюхо какой- то огромной твари, чтобы вновь оказаться натуральным образом съеденными.
С чем они столкнутся — об этом никто из них не мог даже догадываться. Для большей части зондов и датчиков, использованных в системах Дзета Золотой Рыбки или Аселлус Примус, внутреннее устройство куттеров было столь же чуждым, как, скажем, солнечное ядро. Они шли «туда, не знаю куда», то есть могли встретить вообще все что угодно…
Внезапная вибрация сотрясла рубку. Корабль словно «ударился» обо что-то во внепространстве. Сол взглянула на Питера, тот, в свою очередь, беспомощно посмотрел прямо в ее глаза. Оба понимали, что в настоящий момент невозможно предпринять никаких решительных действий. Группа уже сделала необходимые приготовления заранее, и все, что им теперь оставалось, — ждать.
«Эледон» вновь содрогнулся.
Тор бросила взгляд на Сэмсон.
— Что? Все в порядке?
— Входим в зону высокой турбулентности пространства-времени, — отозвалась она. — Вероятно, для нашего «Эледона» задача достаточно тяжела. Выбранная внутри куттера точка движется по круговой траектории со скоростью не менее нескольких тысяч километров в секунду.
— «Эледон»! — обратилась Тор с вопросом к процессору корабля. — Сможешь ли ты удержаться в координатах, заданных тебе ранее?
— Нет данных для ответа.
— Не должны ли мы вернуться обратно и предпринять что-то тактически иное?
— Невозможно, — вполне определенно ответил корабль. — Курс задан и не может быть отменен.
Тор нахмурилась.
— Что произойдет в случае, если мы не пройдем?
— Перемещение будет идти с неопределенной точкой выхода.
— Что это означает?
— Это значит, — вмешался в диалог Эксфорд, — что мы никогда не прибудем к месту назначения.
Эландер видел, как глаза Тор расширились, и посочувствовал ей. Возможность поломки внепространственного корабля во время скачка никем еще не рассматривалась всерьез.
— Мы окажемся в ловушке внепространства? — только и спросила Тор.
— Ответ утвердительный, — сказал корабль.
— Кому-то следовало подумать об этом, когда мы еще готовились.
— Согласна, — вмешалась в разговор Сэмсон. — Скажем так: я могла бы захватить с собой хорошую книгу.
Тор проигнорировала выпад.
— В таком случае, «Эледон», удостоверься, что действительно доставил нас на место. Иначе…
Прорезатель пространства резко дернулся в сторону, заставив Эландера оступиться. Сол схватила Питера за руку, стараясь поддержать, но была вынуждена отпустить его, когда в следующий момент новый толчок заставил ее саму искать равновесия. Сразу после второго произошел и третий толчок, причем у Питера было ощущение, что он испытал поворот градусов на девяносто по часовой стрелке.
Все посмотрели на пилота, ожидая комментариев.
— Думаю, мы прибыли на место, — удостоверила она.
— Отлично. Погасить питание. Сейчас и полностью. — Выражение лица Тор, обращенного к мерцающим экранам, было до крайности сосредоточенным. — Задействовать только пассивные датчики. Режим радиомолчания. «Эледон», профиль отражающей поверхности — на минимум.
— Понял тебя, Кэрил.
Голос корабельного информатора был спокойным и мягким. Все корабли, подобные «Эледону», могли сводить эффект собственного присутствия в реальном пространстве до минимума, становясь сопоставимыми по эффективной отражающей поверхности — в диапазонах общепринятых средств наблюдения — с баскетбольным мячом.
— Что снаружи, «Эледон»? — Вопрос был задан Экс-фордом. — Есть ли вообще повреждения?
— Окружающая среда не оптимальна, но я не обнаруживаю непосредственной опасности.
— Тогда предлагаю осмотреться, — сказала Сол, поворачиваясь к экранам.
Режим минимального потребления энергии и полного радиомолчания оставил их корабль слепым, по крайней мере в обычно используемых диапазонах волн. Исключались любые световые импульсы, использование лазеров, радаров — короче говоря, это был запрет на излучение в пространство для любого типа сигналов до тех самых пор, пока они не удостоверятся в полной безопасности. Те несколько датчиков, которые Тор разрешила использовать, представляли до крайности простую и неприметную технику. Инфракрасные камеры показывали обстановку около корабля, вырисовывая контуры горячих потоков, набегавших на его уменьшенный до предела профиль. Наблюдение в диапазоне видимого света не давало ничего, кроме картины полной темноты с хаотично проскакивающими точками пурпурного цвета, которые не могли составить полноценных данных для анализа при помощи алгоритмов распознавания образов. Диапазон ультрафиолетового излучения не позволял получить ясной картины — равно как и остальные
