Пришлось успокаивающе потрепать ее по плечу, приговаривая:
– Потом, рыбка, потом. Пока что пей свое пиво и не задавай лишних вопросов. Мне надо все хорошенько обдумать.
– Обдумать что? – вырвалось у Нели.
– Фейерверк в честь нашей помолвки, – мрачно ответил Макс.
– Будет фейерверк?
– Я на это рассчитываю, рыбка. Очень рассчитываю.
Отведя взгляд от притихшей подружки, Макс ввинтил в губы мокрое бутылочное горлышко, гадая, не допустил ли он какой-нибудь оплошности при установке ребристой мины ПОМЗ-2 с подрывной шашкой внутри. Чугунный цилиндр весил около двух кило, несмотря на свои сравнительно небольшие габариты. Сверху через отверстие в корпусе в шашку был введен взрыватель. Без него мина была абсолютно безвредна.
«Разве что хватить ею кого-нибудь по башке, – подумал Макс, глотая пиво. – Например, мистера Штейна. Хотя, конечно, разумней позаботиться о сохранности своей собственной головы. Если по какой-либо причине взрыв в гостиничном номере не состоится, мне несдобровать. А вдруг я что-нибудь напутал?»
Или не напутал?
Да или нет?
Взрыватель состоял из корпуса, ударника, пружины, чеки, шпильки и запала. В боевом положении пружина находилась в сжатом состоянии – чека входила в отверстие ударника, удерживая его на взводе. Требовалось минимальное усилие для того, чтобы выдернуть чеку. Но никакой идиот не станет этого делать, находясь в непосредственной близости от мины. Поэтому чеку снабдили ушком, в которое продевалась проволока или шпагат. Что касается Макса, то он воспользовался капроновым шнуром, примотав один его конец к трубе парового отопления, а второй – к дверной ручке ванной комнаты, пропустив его снаружи.
Черт! Он подпрыгнул на диване. Неужели он забыл прикрепить мину? Тогда при открытии двери она не взорвется, а лишь проскользит по кафельному полу. В этом случае Максу не поздоровится. Штейн и так глядит на него волком. Подобного просчета он не простит.
– Что с тобой? – спросила Неля, глядя на встрепенувшегося Макса.
– Комары, – брякнул он.
– В октябре?
– В этой гнусной дыре, наверное, и зимой от комарья спасу нет.
– Да что ты говоришь такое! У нас дома даже тараканы не водятся!
– Потому что жрать нечего, – проворчал Макс. – От голода передохли. Ну, ничего. – Его голос внезапно повеселел. – Там, куда мы уедем, все будет по-другому. Полный о’кей…
Макс расплылся в улыбке. Конечно же, мина была закреплена должным образом. Она примотана скотчем к ножке ванны. Крепко-накрепко примотана. Теперь при натяжении шнура чека выдернется из ударника, и произойдет взрыв. Скорее всего, уже произошел. На открытой местности осколки поражают все живое в радиусе до двадцати метров, а в закрытом помещении от них вообще деться некуда.
– О’кей, – повторил Макс.
– О чем ты? – заволновалась Неля. – Куда мы уедем?
Она затормошила его, изнывая от любопытства. Макс посмотрел на ее телепающиеся грудки и ответил:
– В Соединенные Штаты Америки. Устраивает тебя такой вариант, рыбка?
– Ой! Ты серъезно?
– Серьезнее не бывает, – заверил подружку ухмыляющийся до ушей Макс.
Подумать только, вскоре Америка станет его вторым домом! Он, Максим Кривченко, станет полноправным гражданином самой передовой, самой продвинутой страны мира.
– А папа? – спросила Неля. – Мы возьмем его с собой?
– Почему бы и нет, – откликнулся Макс.
Он отлично знал, что ни старому алкашу, дрыхнущему за перегородкой, ни его безмозглой дочке в Штатах делать нечего, поэтому мог позволить себе любые обещания. Действительно, почему бы и нет? Завороженная сказочными перспективами, Неля перестанет вести себя в постели так, будто выполняет не слишком приятную обязанность. Может быть, даже позволит ему некоторые вольности, в которых до настоящего момента отказывала.
Нужно непременно добиться своего, как это делают американцы, подумал Макс, лениво лаская торчащие соски подружки. Тому, кто хочет преуспеть за океаном, очень важно быть самым-самым. В какую именно игру ты играешь, не имеет значения. Важно быть победителем. Всегда. В любой ситуации.
Облапив Нелю, Макс принялся разворачивать ее к себе задом.
– Поскачем еще, рыбка? – предложил он, задыхаясь от нахлынувшего желания.
– Рыбки не скачут, – слабо запротестовала Неля.
– Еще как скачут, когда их жарят… на сковородке.
– Мне не нравятся такие шутки!
– Зато мне нравятся.
– Ой, что ты делаешь?
– Сама знаешь, – откликнулся Макс, покряхтывая у Нели за спиной.
– Не надо, – взмолилась она. – Я
– Зато я хочу!
– Ай! Больно!
Ответом ей было участившееся пыхтение за спиной. Прислушиваясь к своим ощущениям, Неля пришла к выводу, что терпеть можно. Ведь любовь требует жертв, и если все жертвы будут такие, то не страшно.
– Ну, как? – улыбнулась она, когда все кончилось. – Не жалеешь, что связался со мной?
– Нет, – сказал перекатившийся на спину Бондарь. – Я никогда ни о чем не жалею. Это глупо. Прошлого не воротишь, будущего не приблизишь. О чем жалеть?
– О настоящем, – подсказала Милочка, любуясь своим насытившимся телом, влажно блестящим в золотистом свете бра.
– Настоящего не существует.
– Вот те раз! Разве такое может быть?
– Конечно. Ты задала свой вопрос в прошлом. Если я отвечу на него, то это произойдет в будущем. – Бондарь закинул руки за голову, уставившись в потолок. – Выходит, – заключил он, – никакого настоящего нет. Химера это. Фантасмагория.
– Чушь! – убежденно воскликнула Милочка. – Вот она я, прямо перед тобой. Не какая-нибудь там фантомас… фантасмагория. Совершенно настоящая. Если желаешь убедиться, можешь потрогать.
– У тебя отличная фигура, – одобрил Бондарь, не соизволив, впрочем, пошевелить пальцем или хотя бы скосить глаза.
– Правда? – расцвела Милочка.
– Я всегда говорю правду, – заявил Бондарь. Подумав немного, добавил: – Когда обстоятельства не вынуждают меня врать.
Несколько секунд она, озадаченно щурясь, разглядывала его, словно восьмое чудо света, и наконец широко улыбнулась:
– Слушай, а ты уникальный!
– В чем это выражается?
– Мне с тобой легко. И радостно. Как… как в детстве, когда все было впервые и вновь.
– Очень лестное сравнение, – хмыкнул Бондарь. – Вот уж не думал, что веду себя в постели словно желторотый юнец.
– Отнюдь! – рассмеялась Милочка. – Наоборот. Это я себе кажусь сейчас маленькой-маленькой, зато ты у меня большой, опытный и очень сильный. – Прижавшись к Бондарю как можно сильнее, она прошептала: – Честно говоря, ты сделал со мной то, чего со мной никто давно не делал.
– Извини за прямоту, но я ведь тебя просто трахнул, вот и все.
