Сверху ругнулись, почти так же изысканно, как Лакс, почему-то голос показался мне знакомым. А потом мужчина с двумя мечами в руках нарисовался на фоне ночи и птицей ринулся вниз безо всяких лифтов и приставных лестниц. Вот так запросто: как стоял, так и сиганул. И, между прочим, когда я о мечах говорила, я имела в виду, что кроме них на потенциальном спасителе вообще никакой другой одежды в наличии не было. Но в тот момент мне, честно сказать, было абсолютно наплевать на все правила приличия и хорошего тона вместе взятые. Мужчина приземлился под окном, как раз в том месте, где валялись черепки, и сразу ринулся в бой.
'Ай да я, ай да провидица, если б я ту зубастую черепушку не отбросила, неизвестно, чем дело кончиться могло. Распахал бы себе ногу благородный герой, и пиши пропало. Мог бы не успеть к Лаксу!' — все это я уже потом, задним умом додумала. А пока лишь тупо смотрела, как взлетели мечи, закружился в танце боец, и один за другим два морианца повалились располосованные чуть ли не напополам, вместе с панцирями и кольчугами, третий очень вовремя получил в шею Лаксов кинжал и рухнул рядом с товарищами. В несколько секунд все было кончено!
Словно приветствуя победителей, луна вышла из-за облачка целиком и с яркостью прожектора осветила поле битвы и его героев-победителей. Впрочем, лаврами или цветами вместо горелого человеческого мяса не запахло. Но меня этот запах, вот удивительно, совершенно не смущал. Не то чтобы я наслаждалась ароматом погибших врагов, я признавала, что воняло преотвратно, но комок к горлу не подкатывал. Может, уже принюхалась, а может, голова отлично понимала, что воротить нос от того, что натворила, выручив и себя и друзей, не стоит. Что сделано, то сделано! Главное, все живы!
— Если б мне кто сказал, что я обрадуюсь, повстречав нынче вечером в глухом переулке голого палача с двумя мечами, ни за чтобы не поверила! — совершенно счастливым голосом призналась я. Фаль подлетел ко мне и молча шлепнулся на плечо, обхватил меня за шею так крепко, что будь он чуток побольше и посильнее, удушил бы непременно.
— Я бы тоже, — согласился Лакс, тяжело дыша. Грудь парня ходила ходуном. Драчка далась ему нелегко.
— Спасибо, Кейр, ты нам жизнь спас, — прочувствованно поблагодарила я знакомца.
— Да вы и без меня неплохо справлялись, — бросив взгляд на жаркое из морианцев, небрежно хмыкнул палач и старательно отер клинки о трупы, попутно внимательно изучая покойников.
— Как ты, Оса? — убрав кинжал в ножны, подошел ко мне Лакс, зажимая порез на боку, обильно сочащийся кровью.
— Живая, это самое главное, вроде бы ничего себе не сломала, а синяки заживут, только встать пока не могу, надо чуток в себя прийти после огненного заклинания, — отчиталась я и деловито продолжила: — А пока сижу, давай твоими ранами займусь. Только бок распахали или еще где задели? Кейр, у тебя как, все в порядке?
— Все нормально, — небрежно бросил палач, малость прихрамывая подошел к дому с распахнутым окном и, запрокинув голову, крикнул:
— Эй, Далла, скинь мои шмотки!
— Уже уходишь, мой тигр? — отозвался малость испуганный, но пытающийся сохранить томные профессиональные интонации женский голосок, однако из окна девица предусмотрительно не показалась. Умница: меньше знаешь, крепче спишь!
— Да. Деньги оставь себе, — великодушно разрешил Кейр (а может просто успел какими-то услугами воспользоваться, ведь из окна голый 'выпорхнул'?) и получил в награду свою одежду и сапоги, рухнувшие к ногам.
Пока палач не успел натянуть сапоги, я иезуитски поинтересовалась:
— Если все нормально, то что с правой пяткой? Старые раны разболелись или ты вовсе ради шутки хромаешь?
— О черепок малость рассадил, когда из борделя на твой сладкий голосок сигал, — хмыкнул воин и продолжил одеваться.
— Иди сюда, рану заживлю, — попросила я.
— Займись лучше своим приятелем, — буркнул Кейр, сноровисто натягивая штаны и рубашку.
— Им в первую очередь, а потом твою ногу подлатаю, — ответила я, уже вызывая в памяти успевшую стать привычной череду целительских рун, чтобы наложить их на окровавленный бок друга, опустившегося на колени рядом со мной.
Приятная, не дающая сумасшедшей отдачи композиция наскоро нарисованная пальцем прямо поверх распаханного мяса с помощью крови вора — не пропадать же ценному продукту зря, все равно возиться с красками и кисточками сил у меня пока нет, высветилась мягким золотистым сиянием. Рана закрылась, оставляя за собой лишь розовую полоску шрама. Приятель облегченно вздохнул, боль ушла, правда, разрез на рубашке остался. Вот бы еще наловчиться вещи чинить!
— Спасибо, Оса, — улыбнулся вор, легко вскакивая на ноги. Кажется, руны не только залечили нанесенную морианцем рану, но и оказали общее благотворное воздействие на организм Лакса. Он снова был свеж как огурчик и готов скакать вокруг молодым козлом.
— Всегда, пожалуйста! Но, если честно, мне хотелось бы проделывать с тобой такое как можно реже, — кивнула я и повела плечами, мысленно пересчитывая отдающиеся тупой болью места на собственном бренном, ох каком бренном теле.
— А здорово у тебя выходит, — удивился Кейр, подглядывающий за процедурой магического врачевания, поправляя ремни перевязи.
— Давай свою пятку! — приказным тоном потребовала я.
Палач хмыкнул разок, другой, но послушался. Поднял босую ногу до уровня моего колена и замер. Хорошо быть магевой, с ней даже палачи не спорят! Пару порезов, один из которых оказался на мой привычный к рассаженным пяткам (любишь бегать босиком в деревне, терпи и травмы) взгляд весьма скверным. Набор целительных рун снова пошел в дело, и пятка Кейра стала целой. Он ловко развернул ногу и задрал ее чуть ли не к самому носу. Вот так гимнаст! Оглядел пристально и довольно цокнул языком.
— Ловко!
— Пока отсюда мотать, пока кто-нибудь из прохожих не забрел, — сноровисто обшарив карманы и срезав кошельки тех трупов, которые не спеклись воедино со всем своим снаряжением, предложил Лакс, обуянный внезапным приступом осторожности.
И кто, интересно в эту дыру способен сунуться? А даже если и заглянет в поисках развлечений, так уловив, чем дело пахнет (в прямом и переносном смысле одновременно) смоется прежде, чем мы раз-два- три сказать успеем. Стражи же, насколько я понимаю психологию блюстителей порядка, воспетую в многочисленных сатирических произведениях, любой ценой постарается избегать подобных закоулков в темное время суток, даже если их будут звать, особенно, если будут звать на помощь, ибо приличные люди по таким закоулкам не шастают, а неприличным туда и дорога, город чище будет. Но раз Лакс хочет уходить немедленно, значит, стоит его послушать, вдруг опытный вор прав, и поблизости ошивается еще одна группа морианцев. А я пока на повторное применение боевой рунной магии совершенно неспособна.
Собрав все имеющиеся жизненные ресурсы организма, я чуть ли не ногтями вцепилась в стену и приказала ногам поднять тело. Они послушались, но, мгновение спустя, решили, что такая работа им пока не по силам и начали подгибаться, Фаль предупредительно заверещал. От позорного заваливания назад меня спас Кейр. Палач проворно подсек мои колени и подхватил на руки с небрежной легкостью, будто я не девушка пятидесяти трех килограмм веса, а месячный котенок.
— Пошли, магева, — устроив меня поудобнее, согласился мужчина. — По дороге расскажете, чего вы с морианцами не поделили.
Лакс недовольно нахмурился, но устраивать дуэль за право поноса, нет несения или носки меня, не стал. Сообразил, что Кейр повыносливее его будет, а ему лучше короткую дорогу к трактиру указывать, да разведывать.
Фаль довольно захихикал, наслаждаясь поездкой, мне тоже было довольно приятно. Еще ни разу в жизни мужчины, если не считать отца и дедушку, на руках меня не носили. Один романтичный кадр как-то попробовал, так я думала после пары шагов у этого обладателя рельефных мышц из спортзала от натуги пупок развяжется. Пыхтел, обливался потом и краснел он так жалко, что я тут же решила парня бросить.
