Минухин: Почему она так говорит?
Марк: Не знаю.
Минухин: А ты можешь спросить ее, почему она так говорит?
Марк: Могу. Почему ты говоришь, что мне не выжить?
Мать: Потому что он постоянно действует людям на нервы, бьет их, ему как будто в голову ударяет, когда он действует людям на нервы. И я ему говорила, что в один прекрасный день попадется кто- нибудь такой, что ему будет крышка.
Минухин: Я хочу вам, ребята, кое-что сказать. Знаете, ваша мама говорит мне много плохого, и вы говорите мне, что превращаетесь в чудовищ, и так далее, а меня больше всего поражает, какие вы смышленые.
Мать: Ну да, он смышленый, верно.
Минухин: Я больше всего поражен тем, какие вы умные и внимательные. У вас прекрасные мозги.
Вводя историю о Джекилле и Хайде, консультант принимает сложившееся в семье представление о деструктивности мальчика, однако расширяет его, включая в него потенциальную возможность иных действий. Кроме того, он фокусируется на компетентности детей.
Мать: Отведите его домой. Там все и увидите.
Минухин: Нет, мне больше нравится иметь дело с их хорошей стороной. Я не любитель жить с чудовищами. Мне нравится, какие вы сейчас. Вы прелестны.
Миранда: Они те самые чудовища. И скоты.
Мэтт: Сама такая!
Мать ставит под сомнение качества, выделяемые консультантом, и это служит сигналом, чтобы вернуться к 'истинному' поведению в семье. Цель такой реакции — убедить консультанта и семью в том, что консультант если и не слеп, то, по крайней мере, близорук.
Минухин: Не хотите ли вы разыграть передо мной небольшую сценку? Ты можешь превратиться в чудовище, чтобы я мог получить об этом представление?
Марк: Ни во что я не могу превратиться.
Миранда: Вы только попросите их начать ссориться и драться друг с другом, и увидите.
Минухин: Погоди, маленькая мама! Пусть это сделает большая мама. Брайони, вы можете помочь им превратиться в чудовищ, чтобы я мог на это посмотреть?
Мать: В воскресенье они все стекла побили, когда Марк пытался выбросить Мэтта из окна. (Марк встает и толкает Мэтта, который в ответ толкает его.)
Минухин: Прекрасно получается. Прекрасно. Пусть изображают дальше. Я хочу посмотреть.
Попросив мать помочь близнецам превратиться в чудовищ и переведя это в игру одиннадцатилетних детей, консультант подчеркивает потенциальную возможность управления и самоконтроля, держит в фокусе межличностный характер такого поведения и вносит в область чрезмерного перегрева элемент шутки.
Мать: Ну, Мэтт и Марк каждый день дерутся. По крайней мере раз в месяц кого-нибудь из них выгоняют из школы. Там говорят…
Мэтт: В этом месяце меня не выгоняли.
Мать: В этом месяце — нет, а в прошлом выгоняли.
Мэтт: За что?
Мать: Мэтт, тебя выгнали за то, что ты целую неделю прятался в туалете и пропускал уроки.
Мэтт: Но меня не выгоняли.
Мать: Проблема с ними — в том, что они хитрые. Они знают школьные правила — что можно делать и что нельзя — и пользуются ими в своих интересах.
Минухин: Это означает, что они очень смышленые.
Мать: Учительница тоже говорила мне, что они слишком уж смышленые, только это у них направлено на все плохое. Она сказала, что они смышленые, и еще сказала, что они постоянно стараются изобразить, будто их обижают, что к ним кто-то придирается. Она сказала, что директор будет очень рад, когда наступит конец июня и они в школе смогут от этих близнецов избавиться.
На этой стадии сеанса возникает спор между консультантом и матерью, поскольку он ставит под сомнение способ восприятия реальности членами семьи. Консультант упрямо придерживается темы компетентности и хочет 'убедить' членов семьи в потенциальной возможности альтернативной структуры.
Минухин: Скажите мне, у кого лучше получается быть чудовищем?
Мэтт: Заткнись, а то по роже получишь.
Минухин: Это неплохо. Валяйте дальше. Я хочу посмотреть на чудовище. Не останавливайтесь. (Мальчики начинают толкаться, сначала не очень сильно, но понемногу драка разгорается.) Хорошо. Значит, вот такими вы становитесь, когда превращаетесь в чудовищ.
Отлично. И часто вы это делаете? По крайней мере, теперь я знаю. Значит, вот они какие — эти чудовища.
Мать: Еще хуже. Это самая легкая форма.
Минухин: Хорошо, значит, у вас двое детей, очаровательных, смышленых и прелестных, и они…
Мать: Хотела бы я, чтобы они и вели себя очаровательно. Пусть уж лучше у меня были бы некрасивые дети, только бы они вели себя как люди.
Минухин: Погодите минутку. Видите ли, у вас двое ребятишек, которые наполовину очаровательны, а наполовину чудовища, просто получается так, что они чаще выступают как чудовища. (Обращается к детям.) Я поражен тем, какие вы смышленые, и видел, как вы кое- что тут изображали, и считаю, что у вас получилось очень хорошо. Как два гангстера — у вас был такой злой вид, словно вы в самом деле хотели убить друг друга. Это было замечательно. Ну, а что происходит с Рюби и Мирандой? Они помогают?
Семья явно озадачена тем, что консультант не реагирует на ту реальность, которую воспринимают они, и он по некоторым признакам догадывается, что лучше пойти им навстречу, иначе он может в значительной мере утратить свою ведущую роль. Поэтому он меняет фокус и переходит к поведению девочек.
Мать: Миранда и Рюби боятся мальчиков. Когда мальчики начинают ссориться и задираться, девочки уходят куда-нибудь и прячутся. Рюби обычно больше бывает с ними, Миранда держится особняком. Она уже дошла до того, что их не замечает.
Мэтт: Не мы одни в доме деремся.
Мать: Я этого не говорила, Мэтт:
Минухин: Мэтт и Марк, вы стоите друг за друга против Рюби? Вы с ней деретесь вместе?
Марк: Я дерусь с ней сам, если она попадается под ноги.
Минухин: Рюби, он сильнее тебя? Ты на вид сильная девочка. Ты очень рослая.
Рюби: Он сильнее меня. Иногда Марк начинает колотить меня, и тогда я даю сдачи.
Мэтт: Расскажи ему, что ты сделала вчера.
Рюби: А что я сделала вчера?
Минухин: Погодите немного. Послушай, Мэтт, ты заступаешься за своего брата? Понимаешь, только что она ссорилась с Марком, и ты вмешался, чтобы заступиться за него. Значит, вы действуете заодно.
Мэтт: Я — не всегда.
Минухин: Только что ты поступил именно так. По-моему, это хорошо. Близнецы должны действовать заодно.
Мэтт: Я только сказал ей: 'Расскажи ему, что ты сделала вчера'.
Минухин: Ты вступился за Марка. Я вижу, что ты на его стороне.
Когда Мэтт вмешался, консультант мог выбрать один из двух путей. Он мог бы сохранить границу между Рюби и Марком, настаивая на необходимости попарных взаимодействий в ситуации сверхпереплетенности. Такое вмешательство, хотя и правильное в отдаленной терапевтичекой
