зальют асфальтом, они приходили в ярость.
Автомобильные компании выступили с предложением предоставить наиболее пострадавшим после новой асфальтизации право первыми купить машины. Таким образом, они смогут пользоваться вновь приобретенными машинами не меньше года. Предложение было принято, и строительные и дорожные компании вновь взялись за дело.
Спустя десять месяцев обнаружилось одно любопытное явление: хотя движение на улицах было сильно затруднено, полного его паралича не наступило. Оказалось, что жители, наученные горьким опытом, не желали покупать машины всего на два месяца.
Все те, кто с нетерпением ждал дня очередной асфальтизации, на какой-то момент растерялись. Однако служащие рекламных бюро, подстегиваемые страхом потерять работу, нашли, чем привлечь покупателей. В продажу поступила новая модель машины, названная сокращенно «ПИВ» ('Прокатись и выбрось'). Машина была на редкость экономичной и стоила в шесть раз меньше предыдущей модели. Она имела корпус из пластика, а ее двигатель мог проработать в лучшем случае два месяца. Каждый владелец «ПИВа» получал право одним из первых приобрести машину нормальной конструкции сразу после асфальтизации.
Идея оказалась плодотворной, вскоре уличное движение в городе вновь замерло, и вновь появились самосвалы с песком, щебнем и асфальтом. Итак, сложнейшая проблема городского уличного движения была разрешена окончательно и с блеском. Специалисты подсчитали, что при одноэтажной годовой надстройке в четыре метра по истечении века футурополис поднимется на четыреста метров, а к 3044 году — на четыре километра. Подобная перспектива никого, однако, не испугала. Наоборот, многие даже заявили, что в высотном городе воздух будет более свежим и чистым. Археологическое общество утверждало, что автомобильные монополии оказали большую услугу человечеству и особенно потомкам, предоставив им богатейшие возможности для исследований и раскопок.
Наступил 2080 год. Благодаря бесконечным погребениям автомашин Футурополис вырос на сто пятьдесят метров. И вот в одно злополучное утро жизнь города резко изменилась. Ничем не примечательный его гражданин, проснувшись, увидел, что за ночь у него… исчезли ноги. На их месте «выросли» два больших черных колеса с шинами. Безымянный гражданин глухо вскрикнул и, разинув рот, уставился на себя в зеркало. 'Что это? Что со мной теперь будет?' — пронеслось у него в мозгу. Он попытался шагнуть и, к своему изумлению, обнаружил, что отлично сохраняет равновесие. Он медленно объехал вокруг кровати — колеса отлично ему повиновались. Тогда он расхрабрился и стал ездить быстрее. Распахнул дверь и с радостным криком вылетел в коридор.
На крик выскочили его мать, жена и дети. Увидев, что у их отца и мужа вместо ног колеса, чада и домочадцы застыли в ужасе, но у самого пострадавшего страх уже прошел. Он закружился вокруг стола, демонстрируя, сколь удобен и приятен новый способ передвижения.
В последующие дни такая же судьба постигла и других жителей Футурополиса. Месяц спустя уже у всех горожан на месте ног появились колеса с шинами.
Ученые не в состоянии были дать научное объяснение столь странному явлению. Они ограничились констатацией того факта, что граждане Футурополиса остались людьми, но, очевидно, принадлежат к совершенно новому виду. Отныне следовало говорить уже не о Ноmo sapiens, а о Homo avtarius; это последнее определение вскоре вошло во все энциклопедии и словари, а в обиходе таких людей стали называть автозаврами. Была произведена последняя, окончательная аефальтизаиия, все лестницы были сняты и заменены наклонными эстакадами, и автозавры стали полновластными хозяевами Футурополиса.
Лишь совсем недавно наука сумела как-то объясвить происшедшее: жизнь подвергается беспрестанной эволюции. В какая-то момент своей истории человек изобрел колесо. Сначала для того чтобы перевозить груды, а потом — чтобы перевозить и себя. С наступлением эры автомобиля человеку все меньше и меньше требовались ноги. Он почти разучился ходить. Природа наделила живые существа способностью адаптации к новым условиям. Раз человеку не нужны больше ноги — появились колеса.
Так в 3080 году появились автозавры. Однако говорить о наступлении эры автозавров было бы явно преждевременно. Автомобильные монополии уже разрабатывают новый тип машины, способный воссоздать иллюзию пешеходной прогулки.
ДЖАННИ РОДАРИ
Карлино, Карло, Карлино,
или как бороться со скверными привычками у детей
— Вот он, ваш Карлино, — сказала акушерка синьору Альфио, который пришел за сыном в родильный дом.
— Какой еще Карлино?! Что за мания называть детей уменьшительными именами. Зовите меня Карло, Паоло или же Верцингеторикс. Пусть даже Леонардо, лишь бы это было полное имя. Ясно вам?
Синьор Альфио в изумлении посмотрел на младенца, который даже рта не раскрыл. А ведь возмущался явно он, именно его слова проникли синьору Альфио прямо в мозг.
Акушерка тоже услышала вопли младенца.
— Ого, такой маленький, а уже умеет передавать мысли на расстояние! — воскликнула она.
— А что еще вы можете предложить? — послышался тоненький голосок. — Не могу же я пользоваться голосовыми связками, если их пока у меня нет.
— Давайте положим его в колыбельку, а там видно будет, — сказала синьор Альфио в еще большей растерянности.
Младенца положили в колыбель, рядом с задремавшей матерью. Синьор Альфио подошел к двери и велел старшей дочери выключить радио, чтобы оно не мешало новорожденному. Но Карлино тут же мысленно подал отцу экстренный сигнал.
— Папа, что это тебе взбрело в голову? Ты не дал мне послушать сонату Шуберта для арфеджоне.
— Для арфеджоне? — невольно повторил синьор Альфио. — Мне показалось, что это была виолончель.
— Конечно, виолончель. Теперь эту сонату, сочиненную Шубертом в 1824 году, кстати, в ля минор, исполняют на виолончели. Но задумал ее Шуберт для арфеджоне. Это нечто похожее на большую шестиструнную гитару, созданную в Вене Иоганом Георгом Штауфером. Этот инструмент, именуемый 'гитара дамур', или же «гитара-виолончель», не пользовался популярностью и вскоре был забыт. А вот соната очень приятная.
— Прости, откуда тебе все это известно? — пробормотал синьор Альфио.
— О боже! Ты же сам поставил здесь этот книжный шкаф, — с помощью телепатии ответил младенец. — В нем лежит превосходный музыкальный словарь. Как же я мог не увидеть, что на странице восемьдесят второй первого тома говорится об арфеджоне?!
Синьор Альфио, естественно, сделал вывод, что его крохотный сын умеет не только передавать мысли на расстояние, но и читать нераскрытые книги. И это еще не научившись читать!
Матери, синьоре Аделе, когда она проснулась, рассказали о странностях новорожденного. Рассказали со всяческими предосторожностями, но она все равно разрыдалась. В довершение всех бед рядом не оказалось носового платка, чтобы вытереть слезы. И вдруг ящик комода бесшумно открылся, и оттуда вылетел аккуратно сложенный носовой платок, выстиранный в мыльном порошке «Бронк», любимом порошке кастелянши королевы Елизаветы. Белоснежный платок опустился на подушку синьоры Аделе, а младенец лукаво подмигнул матери из колыбели.
— Ну как, понравился вам мой трюк? — телепатическим путем спросил он у присутствующих.
Акушерка воздела руки к потолку и в смятении выбежала из комнаты. Синьора Аделе тут же потеряла сознание. А синьор Альфио закурил сигарету и сразу же бросил ее на пол — он совсем не то собирался
