времена часто становились люди, не отличавшиеся высокими моральными качествами, во всяком случае по отношению к представителям других цивилизаций. Поэтому и все другие встречные суда, принадлежавшие арабам, были захвачены. С новой добычей флотилия вошла 14 апреля в гавань Малинди и бросила якоря.
Здесь португальцам был оказан самый любезный и дружественный приём. Оказалось, что местный шейх уже в курсе дел португальских путешественников. Агентура сообщила ему о морских подвигах и бортовой артиллерии пришельцев. Враждуя с Момбасой и находясь под впечатлением от полученных сведений о гостях, он предложил адмиралу союз и в знак доверия дал ему превосходного лоцмана, старого моряка Ахмеда Ибн Маджида. Флотилия двинулась в путь 24 апреля, а уже 17 мая Ибн Маджид указал адмиралу на выплывающий из тумана индийский берег. Под вечер 20 мая 1498 года португальские корабли стали на рейде у входа в порт Каликут (Южная Индия).
Как проходил очередной «контакт цивилизаций», подробно описано в книге доктора географических наук Д.Я. Фащука «Загадки морской одиссеи». Когда Васко да Гама и его капитаны прибыли к местному правителю, носившему титул «самудрин раджа» (для португальцев «саморин»), тот «… встретил гостей голым в одной набедренной повязке. Но его руки украшали массивные золотые браслеты и кольца с огромными алмазами, шею обвивали жемчужное ожерелье и золотая цепь, а в ушах были тяжелые золотые серьги с драгоценными камнями. В качестве подарков перед этим «ходячим Алмазным Фондом» были выставлены предназначенные для дикарей двенадцать кусков довольно грубой ткани, четыре красных капюшона, шесть шляп, четыре нитки кораллов, шесть банных тазиков, ящик сахара, две бочки оливкового масла и два бочонка меда. Реакцию саморина угадать нетрудно. Только пиратский опыт Васко да Гамы помог португальцам благополучно покинуть индийские берега, захватив несколько заложников, парочку торговых кораблей с ценным грузом и обстреливая «для острастки» из бомбард встречные суда и города побережья».
Каликут остался за кормой португальской флотилии в конце августа 1498 года. Медленно продвигаясь на север вдоль индийского побережья, 20 сентября моряки вынужденно бросили якоря у острова Анджидив, чтобы заняться ремонтом кораблей. После ремонта и нескольких пушечных дуэлей с местными пиратскими судами моряки покинули остров, но штиль не давал возможности двигаться в нужном направлении. Дождавшись попутного ветра, только в январе 1499 года португальцы достигли Малинди. Шейх-союзник снабдил флотилию свежими припасами и по дружескому настоянию да Гамы послал в дар королю Мануэлу I слоновий бивень.
За время плавания команда сильно сократилась – много людей умерло от цинги и других болезней. Пришлось даже сжечь корабль «Сан-Рафаэл» и двигаться дальше на оставшихся двух судах. На переход от Мозамбика до мыса Доброй Надежды понадобилось семь недель, а на переход до островов Зеленого Мыса – ещё четыре. Здесь Васко да Гама приказал капитану «Берриу» Н.Куэлью вести свой корабль в Лиссабон, а сам остался с умирающим братом Паулу да Гама. Похоронив брата на одном из Азорских островов, Васко прибыл в Лиссабон к концу августа. Из четырёх его судов вернулось только два, от команды осталось менее половины.
Однако, несмотря на большие потери, экспедиция не стала убыточной для королевской казны. Всё-таки в Каликуте удалось приобрести немало пряностей и драгоценностей, а пиратские набеги да Гамы в Аравийском море в значительной мере пополнили корабельные сундуки. Но, конечно, не это вызвало ликование властей в Лиссабоне. «Экспедиция выяснила, какие огромные выгоды может принести для них непосредственная морская торговля с Индией при надлежащей экономической, политической и военной организации дела. Открытие для европейцев морского пути в Индию было одним из величайших событий в истории мировой торговли. С этого момента и до прорытия Суэцкого канала (1869 г.) основная коммерция Европы со странами Индийского океана и с Китаем шла не через Средиземное море, а через Атлантический океан – мимо мыса Доброй Надежды. Португалия же, державшая в своих руках «ключ к восточному мореходству», стала в XVI в. сильнейшей морской державой, захватила монополию торговли с Южной и Восточной Азией и удерживала ее 90 лет – до разгрома «Непобедимой армады» (1588 г.)» (И.П. Магидович, В.И. Магидович, «Очерки по истории географических открытий»).
Но успех португальских мореплавателей имел значение не только для самой Португалии. Он произвёл ошеломляющее впечатление на послов, купцов и правительства европейских стран. «Как только новость о возвращении Гамы достигла Венеции, народ был поражен как громом, и наиболее мудрые из людей считали это худшим известием, какое только могло быть получено», – так отмечено в дневнике одного современника этих событий. В феврале 1502 года уже двадцать боевых кораблей, возглавляемых Васко да Гамой, наделённым за первый поход титулом «адмирал Индийского моря», отправились в Индию и навели здесь порядок в лучших традициях крестоносцев. Разграбив и разорив Малабарский берег, они «поставили на место» индийских саморинов и провозгласили эту территорию собственностью португальской короны. После такого сюрприза индийцы прокляли и чуть не убили кормчего Наджди (Ибн Маджиди), показавшего коварным европейцам путь в их страну. Но было поздно. В 1505 году очередная португальская эскадра из двадцати кораблей и, полуторатысячным войском сожгла Момбасу и занялась пиратством в Аравийском море, сделав всё побережье Индостана и Молуккские острова своей вотчиной. Описывая эти события, Жюль Верн в свое время заключил: «Нет такой жестокости, которою не запятнали бы себя португальцы в Индии» (Д.Я. Фащук, «Загадки морской одиссеи»).
Власти Португалии высоко оценили деяния адмирала Васко да Гамы. В 1524 году он был назначен вице- королем Индии. К этому времени ему исполнилось уже 55 лет. 24 декабря этого же года великий путешественник умер в славе и почете. Для Португалии и всей Западной Европы и Америки он остался первым европейцем, приведшим корабли в Индию. И, скорее всего, ни ему самому, ни его современникам не было известно, что почти за четверть века до появления португальцев на земле Индии побывал другой европеец, русский человек – тверской купец Афанасий Никитин.
Фернан Магеллан
Португальский дворянин, капитан Фернандо Магальяйнес, он же Магальянш, он же Фернан Магеллан, как многие малорослые люди, отличался большой физической силой, пылкой отвагой и непомерным честолюбием. Он участвовал в боевых действиях по завоеванию Индии и Малакки (так в 1505–1511 годах официально назывались грабительские десанты на берега этих территорий) и затем воевал в Северной Африке, где в 1515 году был ранен. Резонно рассчитывая на высочайшее благоволение, Магальянш обратился к королю Мануэлу I с просьбой финансировать морскую экспедицию. Её целью он полагал открытие пролива между Атлантическим и Тихим океанами, а это позволило бы проложить западный путь к «Островам пряностей» (Молуккским). Но ни денег, ни ожидаемого повышения по службе он не получил. Более того, король приказал изгнать «этого Магальянша» из Португалии за «вздорный нрав и безумные идеи».
«Если в Молукках не нуждается Португалия, пусть ими завладеет Испания!» – решил оскорбленный капитан и обратился со своим проектом в «Совет Индии», занимавшийся делами новых территорий. Магеллан с помощью другого португальского эмигранта, астронома Фалейру, смог убедить советников испанского короля в существовании этого гипотетического пролива к югу от Бразилии. Уверенность Магеллана была, скорее всего, научно обоснованной. Есть предположение, что ещё в Португалии ему удалось найти секретные архивные документы – карты Мартина Бехайма (то есть уроженца Богемии) и Иоганна Шёнера, а также письма агентов торговой разведки, из которых неопровержимо следовало, что такой пролив существует. Так что, скорее всего, «этот Магальянш» явился к испанским властям не с пустыми руками. По мнению историка мореплаваний Д.Я. Фащука, если бы король Португалии знал, куда попали государственные секреты, «этот Магальянш» подвергся бы не изгнанию, а суровой каре – как изменник Родины и государственный преступник…
Король Испании, в отличие от португальского «коллеги», не счёл идеи Магеллана безумными. А что касается вздорности характера, то и собственная испанская аристократия состояла отнюдь не из ангелов во плоти. Переговоры португальца с королевской властью закончились наилучшим образом: стороны заключили договор, по которому Карл I обязался снарядить пять кораблей и обеспечить экспедицию двухгодичным запасом продовольствия и боеприпасов. Король присвоил Магеллану чин адмирала, наградил
