совсем не утешительными сейчас, когда он оказался на грани гибели и осознал, что смертен.
Так что он снова погрузил весла в волны и улыбнулся.
– А почему вы думаете, что я не родился им?
– Потому что сомневаюсь, что такое возможно, – донесся ответ из темноты.
Он решил сказать ей правду. Какая разница?
– Петля палача меня убедила, что пиратство – мое призвание.
– Если не хотите рассказывать, так и скажите.
– Но это правда, клянусь вам. Я удивляюсь, что Израэль не рассказал вам всего, ведь он так старался убедить вас, что мне можно доверять.
– Он ничего не говорил. Я думала, что он сам ничего не знает.
– Он знал. – Джеми убрал весла и потянулся. – Израэль был одним из первых пиратов, с которыми я столкнулся. Корабль под его командованием захватил шхуну, на которой я был пассажиром.
– Пассажиром? – недоверчиво переспросила Энни, и Джеми вряд ли мог обвинять ее.
– Верно. Меня не привлекла перспектива остаться в Шотландии и все время бояться, что меня снова поймают. Я был жалким обломком поражения при Каллодене. Меня поймали на месте преступления. Англичане устроили над нами суд и обвинили в участии в мятеже. Я едва понимал, что означает это слово, но чувствовал, что, раз меня признали виновным, я должен распроститься с жизнью.
– Сколько лет вам было?
– Достаточно, чтобы могло хватить ума не связываться с проигрышной затеей, – цинично ответил Джеми. – Семнадцать, – добавил он больше для себя, чем для нее. – Как бы то ни было, мне удалось найти место на корабле, направлявшемся в колонии. – Он снова взялся за весла. – Но на шхуну напали и всем, кто был на борту, предоставили выбор – умереть или присоединиться к пиратам. – Он помолчал. – Я выбрал жизнь.
– Разумный выбор, – пробормотала Энни и в ответ услышала смешок. Но когда он снова заговорил, в его голосе не было и намека на веселье.
– Иногда я задумываюсь. – Он глубоко вздохнул. – Но что сделано, то сделано, и я об этом не жалею.
– Жалеть было бы пустой тратой времени.
– Вот тут вы правы, Энни.
После этого оба замолчали. Луна поднималась, звезды становились тусклее, а Джеми все греб, не понимая, зачем ему это надо. Он полагал, что, удовлетворив свое любопытство, Энни заснула. Но она заговорила снова:
– Вы думаете, что нам не избежать смерти, верно?
Раньше он советовал ей оставить глупости и посмотреть правде в глаза. Теперь ему была невыносима мысль об этом. Но и солгать ей он не мог. Вместо этого он убрал весла, слез с сиденья и устроился рядом с ней на дне лодке. Молча он прижал ее к себе. Его ладонь гладила щеку, которой она прижалась к его груди.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Их разбудило яркое упрямое солнце.
Энни открыла глаза и встретила его взгляд. Сначала, зачарованная этими ясными глазами цвета моря, она забыла, где находится. Проснуться в его объятиях было просто продолжением чудесного сна. Того, что посетил ее в эту ночь. Она не могла не улыбнуться.
А ему хотелось забыть.
Усталости и иссушающего действия тропического солнца оказалось для Джеми достаточно, чтобы забыться сном. Но хотя ему было приятно ощущать Энни в своих объятиях, его сновидения заполняли демоны. Демоны из прошлого.
Но теперь, когда он проснулся, глядя в карие глаза Энни и ощущая нежную мягкость ее тела, преследовавшие его демоны казались ему скорее похожими на призраки, на обрывки тумана, уносимого прочь мощным порывом желания.
Рука, на которой лежала девушка, притянула ее ближе к нему. Ладонь, все еще охватывающая ее щеку, передвинулась, приподняв ее лицо. Палец проследил грязный потек на лбу.
– Невероятно, что никто не разгадал ваш маскарад.
– Они видели то, что им хотелось видеть.
Его рот придвинулся чуточку ближе.
– Они были слепцами.
– Может быть, но… – Продолжения о том, что она дурачила его несколько дней, не последовало, потому что его губы коснулись ее губ. Дрожь наслаждения, с которой она не могла справиться, сотрясла ее с головы до кончиков пальцев. Его губы изысканно нежно прижались к ее губам. И потом – прикосновение его языка, увлажнившего их высушенную солнцем пухлость, молча молившего открыться ему.
У нее не было выбора.
Так же, как на Либертии, она приняла его поцелуй, удивляясь тому, как мало от него требовалось, чтобы разжечь ее страсть.
Им было очень тесно, деревянные сиденья ограничивали пространство сверху, скошенные борта лодки подпирали им спины. Но Джеми ухитрился передвинуться, плотно прижимаясь к ней своим телом. В его
