строго сказала Кимберли.
Но Ричард после пары глотков отдал термос Кимберли.
– Я же просила вас! – укоризненно сказала она.
– Вы долго не протянете на одних устрицах.
– Можно подумать, вы протянете! Вчера, насколько я помню, первым отключились именно вы!
– Кимберли, а давайте перейдем на «ты»? – вдруг предложил Ричард.
– Почему это? – спросила ошеломленная Кимберли.
– Нам с вами еще предстоит многое пережить, сложно ссориться с человеком и при этом обращаться к нему на «вы».
Кимберли весело рассмеялась.
– Хорошо, – сказала она. – Так вот, тебе, Ричард, вытаскивать нас отсюда. Тебе же и больше досталось от этих уродов. Так что давай пей!
– Нет! – твердо сказал он, и Кимберли увидела что-то в его глазах, что заставило ее взять термос и допить остатки бульона.
– Ну вот, – проворчала она недовольно, – если ты упадешь в голодный обморок, я тебе больше помогать не буду.
– Обещаю не падать.
– Какие у нас планы на будущее? – спросила Кимберли, когда со скудным завтраком было покончено.
– Знаешь, – доверительно начал Ричард, и Кимберли, которой сразу же не понравился этот тон, насторожилась, – я сохранил карту!
– Только не говори мне, что ты собираешься искать свой клад, – простонала она. – Хватит с меня сокровищ!
– Но, Кимберли, мы все равно уже на Ферро, на карте указан именно он. Нам нужно выбираться, так почему бы не воспользоваться случаем и не проверить, если ли клад на самом деле?! Какая разница, куда идти?
– Действительно никакой, кроме того, что меня уже тошнит при одном упоминании сокровищ! Ты разве не помнишь, что в эту историю мы влипли только потому, что тебе продали эту карту? И еще, Ричард, тебе не кажется, что это была уловка, чтобы заманить тебя на Гомеру? Да так, чтобы ты никому не сказал о цели поездки?
– Думаю, ты права, Кимберли.
– Вот видишь! – победно воскликнула она.
– Но я уверен, что эта карта подлинная! – горячо начал уверять Кимберли Ричард. – Ну, Ким, какая разница, как идти? Все равно нужно двигать по-над берегом! Насколько я что-нибудь понимаю, мы в трех часах от клада!
– Как ты меня назвал? – спросила Кимберли.
– Когда? – не понял Ричард.
– Только что.
– Ким. Так ведь проще. Если тебе не нравится, я могу называть тебя полным именем…
– Ладно уж, зови так, – махнула рукой Кимберли. Она вдруг вспомнила, как часто отец называл ее в детстве Ким.
Ричард ужасно похож на папу, вдруг подумала она. Красивый, умный, постоянно ищущий приключений. Вот и в Техас подался только потому, что насмотрелся фильмов про ковбоев. Бедная мама, как же она это терпит уже много лет?
– Так ты согласна идти за кладом? – продолжал гнуть свою линию Ричард.
– Разве у меня есть выбор? – развела руками Кимберли. – Только одно условие.
– Я готов на все!
– Если мы встретим по пути людей, мы сразу же попросим оказать нам помощь, а уж потом ты вернешься за своим кладом.
– Договорились.
– И еще. Сегодня мы остаемся здесь. Боюсь, я не смогу сделать ни шагу. И потом у тебя такой вид, что ни один здравомыслящий человек не остановится даже просто поговорить с нами. Пусть твое лицо хоть чуть-чуть заживет.
– Я тебе должен сразу сказать, что встретить кого-то на Ферро сложно: на острове семь тысяч жителей, а гостиниц для туристов всего две. Так что народу здесь почти нет.
– Вижу, тебя это радует.
– Это значит, что мой клад цел!
Кимберли только покачала головой.
Весь день она провалялась на пляже, подставляя солнцу свое усталое тело. В это время Ричард, вооружившись самодельным гарпуном, пытался ловить рыбу. Через три часа мучений он смог поймать какую-то мелкую рыбешку и с восторгом демонстрировал ее Кимберли, словно только что загарпунил кита. Правда, потом охота пошла успешнее, и Кимберли с удовольствием предвкушала сытный ужин.
Вечером, когда солнце почти село и воздух становился все прохладнее, они вновь развели костер и принялись жарить пойманную Ричардом рыбу.
После ужина, который действительно оказался сытным, решили лечь спать. Ричард еще днем сходил на разведку и нашел сосновую рощу, в которой вся земля была усеяна иголками. Так что можно было спать даже с определенным комфортом. Туда они и перенесли свой лагерь.
Костер на ночь решили не тушить. Ричард уступил Кимберли ту самую тряпку, которую они прихватили, когда бежали из плена, и растянулся прямо на земле. Они лежали и смотрели на звезды. Ричард что-то рассказывал, а Кимберли думала о том, что это приключение ей даже нравится. Будет о чем вспомнить в Нью-Йорке. Да и Стенли можно будет рассказать. Вот он удивится!
Вскоре Кимберли задремала. Она проснулась ночью, когда луна, пошедшая на убыль, уже освещала своим призрачным светом все вокруг. Кимберли почувствовала, что страшно замерзла. Она свернулась калачиком и попробовала усмирить дрожь, но холодный ветер и туман все равно пробирали до костей.
– Ричард, – тихо позвала Кимберли, не очень надеясь, что он отзовется.
– Что случилось, Ким? – тут же раздался его голос.
– Ты знаешь, я жутко замерзла, и мне кажется, что тебе тоже очень холодно. Ты не думай, я ничего… – Кимберли запнулась. – Вдвоем нам будет теплее.
– Я уже думал об этом, но мне было неудобно предложить тебе себя в качестве грелки, – радостно отозвался Ричард и тут же лег рядом с Кимберли.
Несколько минут они возились, укладываясь, и наконец затихли.
– Сегодня просто потрясающая ночь, – тихо сказала Кимберли, прижимаясь к Ричарду. Он был теплым, и от него славно пахло – как и должно пахнуть от мужчины: солнцем и морем.
– Да, жаль только, что холодновато, – согласился Ричард.
Они рассмеялись, взгляды их случайно встретились. Кимберли вздрогнула от той искры, что пробежала между ними. Она задрожала, но уже не от холода, и прижалась к Ричарду еще сильнее, не спуская с него глаз.
– Ты уверена, что не пожалеешь об этом? – срывающимся голосом спросил он.
– Да! – твердо ответила Кимберли.
Ей казалось, что она уже когда-то видела, чувствовала то, что происходило между ними. Его губы нежно прижались к ее губам. Их чуть солоноватый вкус сводил Кимберли с ума, заставлял забыть обо всем. Ричард крепко прижал ее к себе, словно боялся, что она исчезнет, как наваждение.
Кимберли обняла Ричарда и нежно, словно летний ветерок, прикоснулась к мочке его уха. Из груди Ричарда вырвался страстный стон. Это вдохновило Кимберли, ее ласки стали смелее. Она уже не просто целовала Ричарда, она прикасалась горячим, словно уголек, языком к его лицу.
Тонкими крепкими пальцами Ричард провел по ее спине, заставляя Кимберли выгнуться навстречу его рукам, уложил ее на спину и наклонился над ней. Теперь он одной рукой ласкал Кимберли, а другой освобождал ее от покровов одежды. Кимберли выгибалась навстречу его пальцам, без слов требуя продолжения.
