Кастальский ключ

оборвалась молодая недолгая жизнь русского поэта Александра Сергеевича Пушкина, помянем поэта теплой молитвой неси же русский народ достойный венок на могилу певца из каких же цветов ты сплетешь ему достойный венок помни русский народ что певец твой был прежде всего человек и как таковой он не был свободен от заблуждений и падений греховных лицеисты того времени предавались пирушкам и грубым шалостям высылка поэта за некоторые неосторожные эпиграммы на юг из Петербурга быть может спасла его гений от погибели в ложных увлечениях простившись в Одессе со свободной стихией черною моря Пушкин в июле 1823 года по предписанию возвратился в имение родителей своих село Михайловское Псковской губернии обаяние женской красоты воспетое им с изяществом силой и благородством не розами только усыпан путь его сладкозвучные песни которыми он усладил и укрепил в чувствах патриотизма и любви ко всему родному ошибки молодости юношеские увлечения составили ему нелестную репутацию но он сам рано осознал свои ошибки он страдал за них всю остальную жизнь няня Арина Родионовна с ее сказками и песнями сроднила его с русской народной жизнью в 1826 году Пушкину возвращена свобода государь Николай Павлович вызвал его в Москву долго и милостиво беседовал с ним и позволил ему жить где угодно и до самой смерти поэта оказывал ему явно симпатию и высокое покровительство Наталья Николаевна Гончарова была ему нежной и любимой женой трогательны были выражения участия высокого покровителя поэта государя императора и благодарности за то поэта в глубине души его смолоду теплилось искреннее религиозное чувство в последние годы жизни одним из любимых занятий сделалось для него чтение евангелия и молитв православной церкви он умер истинным христианином просветленный и частый…

Вот так и шло: литургии, панихиды, статьи, речи. «Сладкозвучный поэт», «пленительная лира», «младость, радость, сладость».

Лишь изредка, да и то приглушенно, как об эпизоде, о котором в порядочном обществе говорить не вполне прилично, упоминается, что Пушкин был убит на дуэли. И ни разу о 14 декабря, о Сенатской площади, о связи Пушкина с декабристами и декабристов с Пушкиным.

Ни разу!

Ни слова!

Словно предвидя свою судьбу, он вложил в уста Андрея Шенье вещие строки, обращенные к друзьям, к потомкам:

Я скоро весь умру. Но, тень мою любя,
Храните рукопись, о други, для себя!
Когда гроза пройдет, толпою суеверной
Сбирайтесь иногда читать мой свиток верный
И, долго слушая, скажите: это он;
Вот речь его. А я, забыв могильный сон,
Взойду невидимо, и сяду между вами,
И сам заслушаюсь, и вашими слезами
Упьюсь…

Для писателя ненапечатанная книга — его убитое дитя.

При жизни Пушкина было опубликовано менее половины им написанного.

Так, не был разрешен к изданию и не увидел света «Медный всадник», не окончены «Тазит», «Каменный гость», «Русалка», «Сцены из рыцарских времен», «Дубровский», «Египетские ночи», десятки стихотворений, множество прозаических отрывков и целый том статей и заметок. Пушкин сам уничтожил десятую главу «Онегина». Не делал даже попыток опубликовать «Гавриилиаду».

Первое собрание сочинений Пушкина, увидевшее свет, вышло в 1837–1840 годах, редактором его был В. А. Жуковский. В него вошло почти все напечатанное при жизни Пушкина, хотя кое-что ухитрилась не пропустить цензура, а кое-что подверглось приглаживающей редактуре Жуковского.

Особенно тяжелой была участь «Медного всадника».

Пушкин написал его в октябре 1833 года в Болдине. По приезде в Петербург представил своему царственному цензору.

В своем дневнике Пушкин пишет 14 декабря 1833 года (дата, быть может, не случайно совпадающая с годовщиной восстания декабристов):

«11-го получено мною приглашение от Бенкендорфа явиться к нему на другой день утром. Я приехал. Мне возвращен «Медный всадник» с замечаниями государя. Слово кумир не пропущено высочайшей ценсурою; стихи:

И перед младшею столицей
Померкла старая Москва,
Как перед новою царицей
Порфироносная вдова —

вымараны. На многих местах поставлен (?)…»

Пушкин отказался внести в текст исправления, которых требовал царь. Правда, когда начал выходить «Современник», он попытался найти компромиссное решение, но не смог.

После его смерти Жуковский опубликовал в «Современнике» 1837 года «Медного всадника», полностью капитулировав перед требованиями Николая, а в некоторых изменениях текста пошел даже дальше этих требований. Самой тяжелой раной, нанесенной пушкинской поэме, было исключение из ее текста кульминационной сцены — бунта Евгения и угрозы кумиру с простертою рукой.

Однако были люди, которые делали все, что в их силах, чтоб память о Пушкине не была затянута паутиной забвения, чтоб Пушкин не был, как того хотели новые бенкендорфы и дубельты, превращен в нечто сладкое, тягучее, лироносное, камер-юнкерское.

Эти люди думали, искали, пытались высказать то, что удастся, — увы, им удавалось немногое. Их душила цензура. Они не имели доступа к архивам.

Однако, как ни велики были чинимые им препятствия, в дни пушкинской годовщины кое-что пробилось. Иногда это словно бы и не очень значительный факт, неожиданно освещающий многое. Иногда статья, полная души и мысли. Иногда воспоминания, свежие сравнительной близостью событий, о которых идет речь.

Почти все русские писатели, чаще всего на склоне дней, обращают свои помыслы к Пушкину.

Исключение — Лермонтов. Он не кончил Пушкиным, Пушкин открывает его поэтическую жизнь. Но трагическое «Прощай…», которое он сказал Пушкину своим «Погиб поэт…», для самого Лермонтова было первым шагом пути на Голгофу.

Среди статей, опубликованных к пушкинской годовщине, живой интерес современников вызвала статья профессора П. А. Висковатого, первого крупного исследователя творчества Лермонтова. Ему, Висковатому, мы обязаны тем, что до нас дошел подлинный текст стихотворения Лермонтова «Смерть поэта»: он сумел отыскать дело № 22 «по секретной части», возбужденное в феврале 1837 года по записке Бенкендорфа «О непозволительных стихах, написанных корнетом лейб-гвардии гусарского полка Лермонтовым…». В этом-то деле находилось стихотворение Лермонтова, до того распространявшееся в списках, полных расхождений.

Статья Висковатого — страшный, очень страшный рассказ, в котором трагические судьбы двух величайших русских поэтов сливаются воедино.

Мы видим Лермонтова после гибели Пушкина, его лицо, почерневшее от горя, ненависти, гнева. Он жаждет отомстить за Пушкина. Хочет вызвать Дантеса на дуэль.

В эти дни родился его реквием: «Погиб поэт, невольник чести…»

Сперва в лермонтовском стихотворении не было последних шестнадцати строк, завершающих его в