«Кровь, — подумал Сидонец и усмехнулся про себя. — Кровные узы. Да, это хорошо. Надо будет рассказать Директору по возвращении».
— Вас что-то рассмешило?
Голос просочился сквозь его мысли.
— Просто размышляю.
Сидонец поставил почти пустой стакан на стол:
— Если мы покончили с любезностями, я бы хотел перейти к делу.
— Почему бы и нет.
Черная стена перед ним озарилась светом. На медленно бледнеющем фоне начали проступать контуры: аскетично-функциональный письменный стол и две темные стены с рядами приглушенных светильников. Третью стену, слева от Сидонца, от пола до потолка покрывали телевизионные жраны. Все они были включены: на одних шла сплошная перемотка, другие мелькали помехами, а остальные показывали ничего не говорившие кадры.
За столом, темным силуэтом на фоне высокой спинки кресла, очерченный бледным свечением настенных ламп и телевизионных экранов, сидел Дракула. Разобрать детали было сложно, но у Сидонца создалось впечатление, что перед ним высокий худощавый мужчина, выглядевший намного моложе, чем должен бы. Впрочем, это могло оказаться бликами тусклого света. Как слабые огоньки, тлеющие в глазах вампира, — игрой воображения.
На несколько секунд человек поддался обману, но потом заметил слабое искажение там, где кончалась видеостена. Сидонец проверил противоположную стену и потолок — там тоже виднелась легкая размытость по краю, словно комнату аккуратно разрезали пополам, а после не очень умело склеили.
«Срань господня! — подумал он, стараясь сдержать изумление. — Голограмма. Отличный трюк!» Несмотря на то что комнаты были соединены не совсем точно, изображение намного превосходило все, что когда-либо видел Сидонец. А повидать он успел немало. Да, деньги у Дракулы водились, и, несомненно, он покупал на них выдающиеся мозги.
Неудивительно, что граф предложил встретиться в Нью-Йорке: он мог оказаться где угодно, не покидая свой кабинет в Берне, Тиране, Пекине или Самарканде, если на то пошло. Достаточно было узнать о точном месте встречи за пару дней, чтобы арендовать офис и установить необходимое оборудование.
Но тогда к чему вся эта свистопляска с проверкой оружия? Если Дракула сидел где-то в Австралии, от серебряных пуль не было бы никакого толку. Сидонец принялся лихорадочно шарить в своей память, стараясь восстановить образы тех двоих — великана и коротышки в костюме от Армани. Обменивались ли они знаками? Если да, Сидонец ничего не заметил. И никого из них, похоже, не волновало, серебряные у него пули или нет. Если бы кто-то из них был вампиром, одно прикосновение к драгоценному металлу расплавило бы его плоть быстрее, чем дерьмо вылетает из задницы после глотка касторки.
— Вас удивило, что я попросил о встрече? — поинтересовался Дракула.
В его голосе звучала насмешка. Или это было едва скрываемое презрение, которое некоторые европейцы спешат продемонстрировать американцам?
— Если честно, то да. Особенно то, что вы пожелали встретиться лицом к лицу. — Сидонец поднял свой бокал и осушил до дна, а затем кивнул на голографический экран: — Но, вижу, вы с этим справились.
— Я верю в меры предосторожности, мистер Сидонец. И в то, что время от времени не мешает… демонстрировать свои возможности.
— Мы знаем, на что способны ваши многочисленные корпорации, — ответил Сидонец. — И сколько людей ходит у вас на поводу.
— Вряд ли у вас есть основания вещать тоном оскорбленной праведности. Как насчет инвестиций вашего управления?
— Национальная безопасность.
Это была стандартная отмазка. Никто больше не верил в национальную безопасность, хотя Сидонец вволю насмотрелся на эти слова на шкафчиках для туалетной бумаги в Лэнгли.
— Поразительно, как далеко простирается забота о национальной безопасности США. Похоже, она охватывает весь земной шар.
— Хотите сказать, что вы не представляете для нас угрозы?
— К чему вам мои слова, если ваш Директор считает иначе?
— Со всем уважением, граф, это не ответ.
— Я попросил о встрече, так как мне надоело ваше постоянное вмешательство в мои дела.
Неожиданно его тон стал деловым и четким. Если беспардонное поведение Сидонца и задело графа, раздражения он ничем не выдал.
— Необходимость постоянно следить за вашими неуклюжими попытками саботажа подтачивает мои ресурсы…
— Подумываете о том, чтобы сдаться, граф? — Сидонец позволил себе ухмылку.
Граф чуть покачал головой:
— Вряд ли. Но я полагаю, что пришло время объявить перемирие. Прервать враждебные действия, хотя бы ненадолго.
— Зачем? Чтобы вы смогли перегруппироваться и спланировать очередную атаку? Ваши приятели на Балканах разыгрывают эту карту последние десять лет.
— Я не посещал те края уже много десятилетий, Сидонец. — Дракула замолчал и поднес руку к тому месту, где, по замыслу, находился его рот. — Фактически с тех пор, как покинул свое поместье. Как летит время! Но они там, кажется, неплохо обходятся и без меня.
Сидонец подавил смех. От постоянно меняющихся требований группировок, вовлеченных в эту дерьмовую заварушку, так и несло вампиром и его делишками. Последнее прекращение огня — в честь наступления нового века — вряд ли продлится дольше, чем предыдущие.
— Может, генералы схватывают на лету.
Дракула махнул рукой, и Сидонец заметил длинные ногти. В струящемся от дальней стены свете они выглядели странно — больше походили на крысиные когти.
— Вы приписываете мне слишком большое влияние, Сидонец. Человечество вряд ли нуждается в том, чтобы подталкивать его к войне.
— Поэтому вы приняли столь деятельное участие во Второй мировой?
Вампир расхохотался. На сей раз он просто отдал должное собеседнику — насмешка из голоса исчезла.
— Так вы узнали?
— Не похоже, чтобы вы старались это скрыть. Пилот Королевских военно-воздушных сил, записавшийся добровольцем в тысяча девятьсот сорок втором году по фальшивым документам. У вас даже есть парочка медалей.
— Во время войны, Сидонец, медали раздают пригоршнями, как конфеты. Надо же пушечному мясу к чему-то стремиться. Я просто выжил во всех ночных рейдах на города вроде Дрездена и Берлина. Командование бомбардировочной авиации решило, что этот подвиг стоит отметить.
— Какое вам до всего этого было дело?
Дракула нагнулся вперед. Несмотря на то что Сидонец знал о разделявшем их расстоянии, он невольно вжался в спинку кресла.
— Будем играть в «тупой и еще тупее», мистер Сидонец? Собираетесь сделать вид, что в то время бюро стратегических служб и слыхом не слыхивало о том, чем занимаются наиболее… неортодоксальные ученые Гитлера?
— А это не те самые ученые, которые работали над летающими блюд… — начал Сидонец, но, посмотрев на графа, тут же захлопнул рот.
«Мария, Матерь Божья! — подумал он. — Его глаза
— В сложившихся обстоятельствах, — голос Дракулы стал прямо шелковый, — и учитывая,
