Раум сглотнул, не в силах отвести взгляд от прозрачно-голубых, «рыбьих», немигающих глаз. Скандинав, лёжа на боку, сгрёб его в охапку и прижал к себе, лицом к лицу. Юноша охнул совсем тихонько. И со стыдом ощутил, как против воли - чёрт, это всегда происходит против воли! - член стал стремительно крепнуть.
Раум готов был провалиться от стыда сквозь землю. Они же напарники! Товарищи по оружию! Это вообще химера! И он наверняка всё ещё плохо себя чувствует после потери Римлянина... Мысли метались в голове, сердце трепетало пойманной птахой. Раум тщетно старался хоть чуть-чуть отодвинуться.
- А... ммм... А ты, наверное, грустишь по Римлянину?
- отчаянно пытался исправить он ситуацию.
- Точно так же, как ты грустил бы по своей отрезанной руке или ноге. Или лучше сразу по обеим рукам и ногам,
- ответил Скандинав. - Но Донор помог мне, и фантомная боль притупилась. Хотя, конечно, мне очень тяжело. Я не смогу пользоваться псионическими способностями. Это не слишком-то приятно.
- Значит, он не был тебе дорог? - осипшим голосом спросил Раум, уже начиная терять нить разговора.
- Дорог? - Скандинав с искренним недоумением чуть наклонил голову набок как собака.
- Ну... как друг... Как брат... Или больше, - проговорил Раум. Скандинав криво усмехнулся.
- Ра, ты пытаешься подогнать мышление химер под человеческие рамки... Мне был необходим Римлянин. И я дорожил им. Как частью себя. И он дорожил мною точно так же, и точно так же его ломало бы после моей смерти. Но это совсем не так, как у вас, людей.
- Я не человек, я киборг! - сердито буркнул парнишка, совсем уж собравшись отодвинуться. Ему вдруг стало горько и почему-то обидно.
- Не человек! - Скандинав прыснул со смеху. - Вот как? Киборг, по-твоему, сильно отличается от человека?
- Конечно! - рявкнул Раум. - Киборги - это почти машины. Мы не какие-то там трясущиеся куски мяса, подверженные всем страстям! Мы...
Скандинав опрокинул его на спину одним шлепком, точно котёнка, быстро перекатился, оказавшись сверху, но чтобы не придавить подростка, выпрямился, прогнувшись в пояснице и упираясь в подушку руками. Белые волосы ручьями заструились по его плечам, скользнули вниз, погладив резко вздымавшуюся грудь Раума. Тот вздрогнул, будто от удара электричеством. Закусил губу.
- Значит, киборги не трясущиеся куски мяса? Не подвержены никаким страстям? - лукаво щуря свои страшные гипнотические глаза, проурчала химера.
- Пусти! - Раум толкнул это существо в грудь, но оно даже не сдвинулось с места. Вместо этого прижалось бёдрами к бёдрам юноши, и Раум ошеломленно, с потрясающей отчётливостью ощутил член Скандинава. Это было...? как будто не по-настоящему. Раум широко распахнул глаза, уставившись на химеру почти испуганно.
Скандинав наклонился к его уху, провёл по извивам раковины самым кончиком мокрого и шершавого, как у кошки, языка. Потом принялся мелко-мелко покусывать мягкую мочку с крошечной серёжкой-гвоздиком в форме «биохазарда». Раум закатил глаза и против воли обвил широкий торс химеры руками. Скандинав чуть качнулся вперёд, надавив на член мальчика своим, потом приподнялся и снова надавил. Раум ахнул.
- Вы точно такое же мясо, - проурчал Скандинав в ухо парнишке, медленно, с усилием продолжая елозить по нему бёдрами. - Если из вас вырезать всё железо, вы издохнете даже быстрее, чем обыкновенные люди. Если не вырезать, вы загнётесь от Топлива. Слабее вас нет никого в мегаполисе. В Империи. Во всём этом мире...
Раум нахмурился, обиженно стиснул челюсти и попытался спихнуть с себя химеру. Бесполезно. Едва юноша начинал сопротивляться, Скандинав хватал горячими мягкими губами его ухо и начинал ласкать. Раум хныкал как ребёнок, ругался, извивался, пытаясь вырваться. Но таял, против воли разводил колени в стороны, задыхаясь от вкусного, пряного запаха - и не человеческого, и не кисловатого, свойственного всем химерам. Белые волосы скользили по его телу, беспомощно распростёртому под тяжёлым существом, которое
выглядело как взрослый мужчина, но вряд ли было старше Раума, если считать с момента создания.
- Пусти меня! - рычал парень. - Я просто думал, тебе холодно! Мне стало тебя жалко!
- Тебе? Стало жалко меня? - Скандинав усмехнулся. Потом наклонился и настойчиво прижался губами к губам юноши. Раум твёрдо решил побольнее тяпнуть его за язык, оскалился, но как только непривычное, дикое, волшебное ощущение заполнило его рот, мгновенно забыл о своём намерении. Может быть, это из- за слюны? Чёрт его знает,
какая она у химер по составу и какое действие имеет на человеческий организм... Чёрт! Человеческий?!
Вдруг Скандинав рванул трусы Раума вниз, мягко подхватив яички в широкую, тёплую ладонь и чуть-чуть прижав. Волосы химеры щекотали соски парнишки, гладили шею и грудь, и от легчайших прикосновений по телу киборга стреляли молнии острого блаженства.
Раум попытался вырываться снова, пылая от стыда, закусывая губы от обиды. Он хотел помочь, обогреть, подарить частичку своего тепла - не только телесного, но и духовного. И что же? Его, чёрт побери, самым настоящим образом насилуют!
- Так мне отпустить тебя? - обжёг ухо шёпот Скандинава.
- А... ррр... - Раум оскалился, распахнув глаза, глянув на химеру яростно, с настоящей злостью и прохрипел: - Да! Убери лапы!
Скандинав сразу же мягко обхватил член мальчика ладонью и быстро пощекотал уздечку большим пальцем. Раум провалился в жаркую, удушливую пропасть, вскрикнул, выгнул гибкую спину, рефлекторно двинул бёдрами несколько раз, ткнувшись мокрым от спермы членом в ладонь Скандинава.
Потом он обессиленно откинулся на простыни и глубоко задышал, открыв рот.
- Всё, убрал, - усмехнулся Скандинав, демонстрируя свою бледную ладонь в прозрачно-жемчужных потёках. Потом медленно и смачно облизал. Наклонился к юноше и вернул ему поцелуем его собственный солоновато-горький вкус.
Раум взвился, выбрался из-под химеры, натянул трусы и в один прыжок оказался рядом с тумбочкой, на которой лежали два дикрайзера. Схватил оружие в обе руки и, переведя в боевой режим, наставил на Скандинава.
- Ты... Ты... Тварь... Животное! - Раум задыхался от ярости и обиды. Он не хотел этого... Или хотел, но совсем не так!
Скандинав лежал на боку, похожий на льва-альбиноса, потом лениво потянулся, сбивая ногами одеяло.
- Не промажь только, - он зевнул, старательно демонстрируя крупные звериные клыки.
Руки Раума задрожали, он швырнул оружие на пол и бросился обратно к кровати. Принялся мутузить мускулистое белое тело кулаками:
- Я тебя ненавижу! Ненавижу! Ты животное бездушное!
Скандинав лениво посмеивался, отмахиваясь от мальчишки, затем перевернулся на спину. Раум запрыгнул на него верхом и вцепился руками в горло. Он не знал, чего хочет на самом деле: задушить, или же заставить это существо что-то почувствовать? Что-то человеческое.
Внезапно его запястья оплели длинные пряди, скрутили, как верёвки, рванули вниз, заставив Раума упереться кулаками в подушку. В это же время ладони Скандинава обхватили крепкие ягодицы парня. Раум попытался вырваться, зарычал. Одна рука химеры куда-то исчезла, а другая хлёстко шлёпнула мальчишку по заднице, потом рывком сдёрнула с него трусы. Раум попытался слезть, но тут ощутил, что Скандинав успел приспустить своё бельё. От прикосновения к промежности чего-то плотного, упругого и скользкого по спине юного киборга побежали мурашки.
- Хватит! Что за шутки! - вскрикнул Раум, по-настоящему испугавшись. Но химера не отпускала.
- Я кричать буду! - пригрозил Раум, стыдясь своего страха и беспомощности, неистово извиваясь, но путы из волос и сильные руки не пускали его.
- Конечно же, будешь, - усмехнулся Скандинав, чуть приподняв бёдра. Раум ойкнул и попытался уйти от прикосновения его члена к своему тугому, маленькому анусу, но руки химеры легли на бёдра и резким
