Эрик обошел ее и привалился к камину.
– Ты почему такая мрачная, Игрейния? Не появилась на ужине, проигнорировала общество врагов. Погрузилась в уныние…
Она вскочила. Шотландец стоял слишком близко, а она дошла до такой точки кипения, что больше не могла сидеть. Отошла в сторону и, сжав кулаки, в упор посмотрела на него. Да, у Эрика привлекательное лицо и красивое, мускулистое тело, но это только подлило масла в огонь ее ярости. Она презирала себя за то, что не могла вспомнить то время, когда Эрик казался ей всего лишь разрушающим привычный мир варваром. И еще ее злило, как холодно он на нее смотрел. Что бы ни говорил шотландец, она не была ему безразлична.
– Я узнала, что ты спал со мной по приказу короля. – Она говорила тихо, но в голосе ее был яд.
Эрик оценивающе посмотрел на жену и удивленно изогнул бровь. Чувствовалось, что ее гнев его совершенно не трогал.
– А какая тебе разница?
Игрейния не стала отвечать на его вопрос и вместо этого возмущенно воскликнула:
– Я ни за что не стану вынашивать твоего ребенка! Не позволю, чтобы ты или твой король пользовались мной как маленьким, но веским аргументом в вашей проклятой войне!
– Не смеши меня, – буркнул шотландец.
– Что значит – не смеши?
– Во-первых, король не может мне приказать ничего такого, что я сам бы с радостью не сделал.
– Во имя чести и славы Шотландии? – перебила его Игрейния.
– И во-вторых, – продолжал вождь как ни в чем не бывало, – ты не такая уж страшила, чтобы я отказался.
– Не такая страшила! – задохнулась она, и злые слезы брызнули из ее глаз. – Не такая страшила! Да чтоб ты знал, я выдержала все это только потому, что каждую ночь представляла на твоем месте Афтона! А от тебя всегда мечтала избавиться! Не надейся, я не стану вынашивать твоего ребенка!
– Я думаю, ты уже носишь под сердцем моего сына. Значит, Ровенна успела поговорить и с ним. Ну еще бы! Они же такие близкие знакомые!
– Это тебе глухонемой нашептал? – Игрейния яростно помотала головой. – Бред! Нет никакого сына и никогда не будет!
– Грегори еще ни разу не ошибался, – пожал плечами Эрик.
– Даже если и так, ребенок не родится!
Игрейния подумала, что шотландец сейчас ее ударит. Но он так и остался стоять у камина и лишь холодно заметил:
– Я не верю, чтобы ты решилась убить своего ребенка. И из окна не выпрыгнешь – слишком для этого труслива.
– Он ошибается! – бурно возмутилась Игрейния. – Так и передай своей Ровенне: он все врет!
– А почему это я должен что-то передавать Ровенне?
– Ну как же: вы же с ней постоянно общаетесь. Она твоя близкая подружка и его уста.
– Тебе не нравится, что Ровенна – мой друг?
– Можешь болтать с ней сколько угодно! Не исключено, что Грегори прав. Наверняка прав, ведь он ясновидящий. Так что ты свой долг выполнил – король будет доволен!
Эрик подошел к ней вплотную. Игрейния отступила на шаг. Она напоминала загнанную в угол кошку, которой оставалось только шипеть и выпускать когти.
Шотландец притянул ее к себе.
– Глупышка! Если бы ты мне не нравилась, сам Господь Бог не заставил бы меня уложить тебя в постель.
– Я сомневаюсь, что ты веришь в Бога.
– Смехотворный аргумент.
– Пусть так. А теперь дай мне пройти, – упрямо потребовала она. – Ты выполнил свой долг и перед страной, и перед своим королем.
– Не забывай, ты – моя жена.
– Твоя жена лежит в подвале. А я – всего лишь частица твоей борьбы за свободу.
– Часть целого – в этом ты права.
– Ты хочешь принудить меня остаться при тебе?
– Мадам, я не люблю никого принуждать.
– Тогда позволь мне уйти.
Прежде чем Эрик успел ответить, в дверь громко постучали. Шотландец бросил на Игрейнию взгляд, который дал ей понять, что разговор еще не окончен, и пошел открывать.
На пороге стоял Джейми. Он что-то начал говорить, но Эрик вытолкал его в коридор и плотно закрыл дверь. Игрейния с тревогой ждала его возвращения.
