Халиане расширяют свое влияние, они становятся наглее день ото дня.
Спандрил кашлянул:
— Расскажите им о Цели. Старайтесь говорить как можно проще, но дайте им знать.
— Да, — поддержал Варинг, последние минуты разглядывавший жрецов со все возрастающим напряжением, — расскажите им.
— Боже, как бы мне хотелось присесть где-нибудь в нормальной обстановке, — пожаловался Командир Хордер своим спутникам, и компьютер-переводчик немедленно передал его слова представителям наивысшей касты и жрецам Кела.
— Мы удостоимся великой чести, если Вы согласитесь пройти с нами в Главный храм, — тут же сказал Адми.
Хордер поколебался и выразил затем свое согласие:
— Разумеется. Это было бы очень кстати. Идите вперед, а мы последуем за вами. — Он обернулся к подчиненным: — Будьте начеку. Мы пока не знаем, с кем имеем дело.
— Я пока не вижу никаких трудностей, с которыми нельзя было бы справиться, — сказал Экрилла явно для того, чтобы загладить свою предыдущую оплошность.
Ворота Кела были изготовлены из ценной породы дерева, благовонной древесины орани, что произрастает только в узком поясе умеренного климата. Во время каждой перестройки Кела требовалось подвозить в него новые запасы дерева орани, на что обычно уходит почти целый год.
— Чем-то воняет, — вполголоса сказал Экрилла.
— Прекрати, — опять повторил Хордер.
— Есть, сэр.
— Боже, вы только посмотрите на все это, — прошептал Спандрил, оглядывая узенькие улочки.
— Он сказал «Боже», — тихо заметил писец храма Аджны Казею. Они проходили по главной улице Кела и знали, что хотя по дороге никого и не встретят, за ними пристально наблюдают те счастливчики, что живут поблизости от Священного пути.
— Да, я слышал, — прошептал Казей.
— Как они могут жить в таком мире? — произнес Варниг, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Судя по архивным записям, во времена великого голода положение сложилось отчаянное. Им просто некуда было деваться, — сказал Спандрил.
— Не иначе, — согласился Экрилла, — раз уж они предпочли вот это.
— Переводчик включен, — напомнил Командир Хордер. — Думайте, прежде чем говорить.
— Есть, сэр, — ответил за всех Спандрил.
Со времени последней отстройки Кела прошло не более двух поколений. А землетрясения в последнее время были очень слабы и серьезного ущерба не причиняли. Настенные росписи до сих пор оставались яркими и красочными. Каста художников была в Келе очень многочисленна так же, как и в других городах, которые вынуждены перестраиваться. Художники постоянно прилагали все силы, дабы Кел оставался красивейшим из городов во славу Богов. Правда, в маленьком городишке ремесленников Джонрезе деятельность касты художников развернулась еще шире, но все-таки они не создали ничего столь же прекрасного, как росписи, украшающие Священный путь в Келе.
— Видали фрески? — спросил Хордера Спандрил. Они вдвоем шли теперь чуть в стороне от остальных.
— Стараюсь не смотреть, — ответил Командир.
— Он отворачивается от изображений Дурги во всех Ее Лицах, — шепнул писец храма Аджны жрецу Зиви, обратив внимание на высказывание Хордера.
— Я заметил, — ответил жрец.
— Воистину Боги проявляют себя множеством разных способов, — писец остановился у двери Главного храма, ибо ему не подобало входить впереди представителей наивысшей касты, да и жрецы, конечно, рангом выше, а уж что касается посланцев, то Они несомненно, должны войти первыми.
— Какой поступок был бы теперь наиболее мудрым? — спросил Адми первосвященника Дурги, главу Главного храма. — Ведь Посланцы не объявили свою Божественную Волю.
— Мы с тобой войдем первыми и затем пригласим этого Бога и Его Спутников, — ответил первосвященник и, пройдя портал, простерся ниц перед огромным алтарем, возвышающимся посреди храма.
Прежде чем переступить порог, Адми склонил голову:
— Лицо Матери всего сущего обращено к Небесной Реке, берущей начало от Ганга.
Все представители наивысшей касты повторили за ним ритуальный поклон, ожидая, пока Посланцы вступят под своды Главного храма.
Каждый из жрецов перед входом в Главный храм занял в процессии подобающее его рангу место и начал возносить Бесконечные Молитвы. Посланцы наблюдали за всем этим молча, что еще раз подтвердило Божественное Происхождение, ибо кто еще, кроме Богов, может не возносить молитв в столь священном месте.
— Лучше войти. Командир, — предложил Спандрил.
— Пожалуй, — согласился тот и двинулся к дверям.
Остальные, Его эскорт, последовали за Ним. Представители наивысшей касты отстали, как и полагается, на семь шагов от Посланцев и тоже проследовали внутрь самого большого здания города.
— Куда нам сесть? — спросил Варниг, оглядываясь.
— Там в боковых… галереях есть подушки, — сказал Спандрил. — Наверняка они там есть. Нельзя ли нам…
Адми хлопнул в ладоши. Жрецы принесли большие подушки и положили их посреди храма, так чтобы Посланцы видели перед Собой огромную статую Дурги и могли приветствовать Ее, как Боги приветствуют Друг Друга.
— Если такова Ваша воля, то для нас великая честь ее исполнить, — говорил Адми, пока жрецы прислуживали Посланцам, в чем и состоит обязанность жрецов.
— Я принес бы в жертву кого-нибудь из своих детей, если б мне позволили служить Богам, как это делают они, — сказал Адми, подошедши к Зиви и указывая на жрецов.
— Этот Бог не требовал от тебя никакого служения, — ответствовал Зиви, вполне разделявший благочестивое рвение своего собеседника. — Я бы тоже так поступил, если б имел хотя бы двоих детей.
— А кто из нас не сделал бы этого? — спросил Казей, положа руку на свой медальон. — Самое большое достижение, какое только возможно человеку — это быть допущенным служить Богам.
— Даже Вишне, хотя Он и не состоит в родстве с Дургой, — вздохнул Мутали.
— С Дургой в родстве все Боги, — напомнил жрец Еймея, — она — Мать всего сущего, все принадлежит Ей, даже Ганга и Вишна.
Все закивали в знак согласия, наблюдая, как Посланцы располагаются на подушках.
— Мы жаждем услышать то, что Вы нам скажете, — произнес первосвященник Дурги.
— Мудрость Ваша поддержит и вдохновит нас.
Командир Хордер с тревогой оглядел представителей высшей касты Дурги и своих подчиненных:
— Мы хотим… хотим рассказать о том, что произошло между нами и халианами.
Он вновь произнес то самое слово, и все представители наивысшей касты придвинулись ближе, внимательно вслушиваясь в слова Шкатулки Духа. Один только Тэло, этот хрупкий болезненный юноша, остался на месте, ибо вынужден был опираться о колонну, чтобы не упасть.
— Вы упоминали о сражении? — спросил первосвященник Дурги. Он находился теперь в своем собственном храме и поэтому осмелился заговорить.
— Да. Одна из наших… одна из наших баз разрушена халианами. Там они впервые показали себя настоящими агрессорами, — Командир Хордер оглядывал жителей Кела. — Поймите, что прежде, до того случая, мы считали, что они не представляют большой опасности, что это просто заурядные пираты.
— Произошли великие разрушения? — спросил первосвященник Дурги.
— Да, — мрачно сказал Хордер, — Кастелонская резня… — он опустил глаза в землю.
— О! — сказал первосвященник Дурги, кланяясь Ее статуе, — нам надо узнать побольше о деяниях
