Обернувшись, Рада окинула его изумленным взглядом. Улыбнулась.
– А зачем меня звать? Когда заранее ждешь – скучно... Уж лучше вот так, без уговора. Я здесь у тебя сто лет не была. – Она села на кровать, расправила сбитую в ком подушку. – Что это у тебя вся постель кувырком?
– Уходи, – велел он.
– Да что с тобой, не пойму? – Рада пристально вгляделась в Славкино лицо и вдруг фыркнула. – Ой! Ну, конечно! Я же тебя, мой калонько, разбуди-ила! Поспать не дала, маленькому! Ну, что – богатая ночь была? Кто гулял – начальство или бандиты? Слушай, это правда, что Белка с тобой выступает? Мария совсем с ума сошла, если такое выдумала! Я, конечно, ничего не скажу, Белка – девочка хорошая, но куда же ей на сцену, боже мой? Она ведь от горшка два вершка и ничего не умеет. Неужели ты с ней и «Довели они меня» поешь?
– Уходи, – перебил ее хмурый Славка. – Или выброшу. Скоро Белка придет.
Рада недоуменно подняла брови. Встала. Вплотную подошла к нему, словно случайно задев горячей, твердой грудью.
– Выгоняешь? Меня – гонишь? Это за что же?
– Не знаешь?! – вспылил он. – К Графу своему беги! Все, иди отсюда – хватит!
– Ах, во-он что... – Рада тихо рассмеялась, опустив ресницы. – Хватит ему, смотрите... Тебе хватит, а мне, может быть, и нет. И что тебе до Графа? У меня уже давно с ним все кончилось. Не веришь – у цыган спроси... А что это у тебя в доме духота такая? Дышать нечем, хоть бы окно открыл! – она решительно стянула через голову сарафан и бросила его на спинку стула. Белья под сарафаном не было.
– Ну, что ты так глядишь? Ну, соскучилась, соскучилась я! Ты же, мерзавец, месяц не появлялся! Хоть бы позвонил, что живой-здоровый...
– Перестань, – поморщился он.
– Это ты перестань! – внезапно разозлилась Рада. – Что ты, как не знаю кто, Рогожин? Не придет твоя Белка, не дрожи! Видела я ее только что – у метро с какой-то цыганкой ругается. Артистка хренова... Иди ко мне.
– Рада! – Славка ничего не мог понять. Никогда еще он не видел ее такой.
– Ну, что, что, что?! – она вдруг обхватила его шею руками, прижалась всем телом, и по спине у него побежал мороз. Он через силу попытался отстраниться – не вышло.
– Дурак несчастный, ну, что ты – не понимаешь ничего? Сил моих больше нет... Думаешь, я, кроме тебя, кого-нибудь любила? Думаешь, мне нужен кто-то? Да я как представлю тебя с этой побирушкой – в глазах темно! Ну, хочешь – опять выйду за тебя? Хочешь?! – Рада вскинула полные слез глаза, и Славка едва удержался от того, чтобы не сказать: да, хочет, хотел всегда, хотел с тех пор, как она ушла... Рада потянула его за собой, в смятую постель со сползшей на пол простыней. Еще не успев лечь, он начал жадно целовать ее запрокинутое лицо, ресницы, глаза, розовые ненакрашенные губы. Замирало дыхание, дрожали, как у пацана, руки. Волосы Рады рассыпались по подушке, и Славка уронил в них голову.
Через несколько минут все кончилось. Рада с обессиленным вздохом разметалась по постели. Славка, опустошенный, лежал рядом, чувствовал, как пальцы Рады небрежно перебирают его волосы, и не мог открыть глаз. Его заставил сделать это звук поворачивающегося в замке ключа.
Рада вскочила, не дав ему опомниться. Блеснула торжествующей улыбкой, подхватила с пола простыню и, прижав ее к груди, кинулась в прихожую.
...Белка добрых пять минут искала ключ по всем карманам и складкам. Потерялся, что ли, проклятый? Нашел время: ее же Маркела ждет! Наконец ключ прощупался в кармашке фартука, под деньгами, картами и шелухой от семечек. Белка торопливо вставила его в замок, повернула, толкнула дверь... и, качнувшись, едва удержалась за косяк. Перед ней стояла бывшая жена Славки.
– Ты?.. – одними губами спросила Белка. Пол стремительно уходил из-под ног.
– Я, – подтвердила Рада, поудобнее заворачиваясь в простыню. – Конечно, я, девочка. Кому еще?
К горлу подступила тошнота. Едва подавив ее, Белка прошла в комнату. Сразу же увидела Славку и, зажмурившись, привалилась к стене.
– Ой... господи...
– Белка... – чужой, хриплый голос. – Постой... Прошу, постой... Послушай меня...
– Молчи, – не открывая глаз, прошептала она. – Молчи. Не позорься. Что ты скажешь? Хоть бы штаны надел...
Держась за стену, она пошла к двери. Вспомнив о чем-то, вернулась, открыла шкаф, достала какие-то тряпки. Славка попытался еще раз:
– Девочка...
Белка резко повернулась. Детская пеленка, выпав из ее рук, упала на пол. Славка увидел белое лицо жены, сухие глаза, закушенные губы. Она быстро подошла. Наклонилась – лицом к лицу.
– Помирать будешь, паршивец, сдыхать – никогда не прощу! Никогда!
Он молчал. От удара двери закачались занавески на окне, шурша, прополз по полу газетный лист. Все.
...– Да-а... Вот, ей-богу, не ждала! Молодец Белка!
От спокойного голоса Рады Славка вздрогнул. Не поднимая глаз, приказал:
– Убирайся.
– Уже ухожу, не бойся. Не оставаться же здесь с тобой. – Рада, неизвестно когда успевшая одеться, пудрила у зеркала нос. Закончив, она небрежно взбила пальцами волосы и взяла с подоконника сумочку.
– Ну, калонько мой... Не знаю, чего тебе теперь и пожелать. Счастья, наверное, не стоит?
– Ты ведь этого хотела? – хрипло спросил он. – Нарочно так устроила? Да?
– Угадал, – короткий, жесткий смешок. – Меня теперь эта побирушка долго не забудет. А ты... Говорила я, что ты мне за все заплатишь? Я сначала смерти твоей хотела. Но ты и так подохнешь скоро. Сопьешься к чертям и подохнешь. И Машка не вытащит. Я, калонько, этого дня два года ждала.
Снова хлопнула дверь. Славка, не моргая, смотрел в стену, на которой гас закатный свет. От наступившей тишины звенело в ушах.
...– Доигрался, значит, – подытожил Король, закончив вытряхивать из Славки подробности. – Предупреждали ведь тебя, гад...
– Заткнись.
Препираться с родственником, несмотря на его хамское поведение, Королю не хотелось. По маленькой кухне, где они сидели уже полчаса, пластами плавал сигаретный дым. В раковине покрывалась плесенью недельная гора посуды, остановившиеся ходики уныло топорщились стрелками. Славка, не вставая, толкнул створку окна, дотянулся до бутылки:
– Будешь? Вон, селедка есть...
– А она у тебя... не того? – Король подозрительно понюхал ржавый рыбий хвост.
– Не знаю, – равнодушно отозвался Славка, разливая водку по стаканам. – Ну, давай, будь здоров.
– Угу... – Король вытянул водку, отставил стакан. – Ты что, так и гудел всю неделю? Белку не искал?
– А где я ее найду?! Как сгинула! Никто ничего не знает! Может, ты слыхал чего?
– И знал бы – не сказал, – заверил Король, игнорируя ненавидящий рогожинский взгляд. Сам он, услышав о причине Белкиного исчезновения, немного успокоился. Стало быть, сестренка снова ударилась в кочевье, и Графу она теперь ни к чему. Искать ее, конечно, все равно придется. Надо все-таки знать, где находится собственный ребенок. И лучше всего забрать их всех в Одессу. С этим обормотом у Белки, похоже, в самом деле все. Король с отвращением посмотрел на Славку, в одиночестве приканчивавшего бутылку. Сумрачная небритая физиономия цыгана напомнила ему бадахшанских моджахедов – только «калашникова» не хватает.
Внезапно в голову Королю пришла совершенно дикая мысль. С минуту он усиленно шевелил мозгами, а когда мысль перестала казаться дикой, решительно отобрал у Славки стакан:
– Хватит с тебя.
– Это почему? – удивился хозян квартиры, настойчиво стараясь вернуть стакан в исходное положение.
