Меня зовут Вальд. Я наладчик мыслящих автоматов, таких как мой Ферро. Дефицитная профессия. Фирма платит неплохо, но меньше того, что я стою, поверьте. Но, вижу, на ниве морали вы не преуспели.
Тим вздохнул. Что ж, разговор — это лучше, чем наручники, может быть, повезет выпутаться из этой неприятности, и, видит Бог, на карьере домушника он поставит точку и впредь «не пожелает дому ближнего».
— В свое время это был неплохой бизнес, — ответил Тим. — Я охотился за нарушителями морали и тем жил. Но сейчас, увы, предложение аморальных поступков превысило спрос, скандальные разоблачения уже никого не пугают, шантаж как способ существования изжил себя. Кризис. А я просто жертва перепроизводства. Разложение личности, по моим наблюдениям, закончено. Общество окончательно деградировало, я потерял вместе с заработком и веру в человечество, потерпел финансовый крах и согрешил, нарушив заповедь «не укради». Последнее, как вы понимаете, и есть причина моего появления у вас. На крупный грабеж я бы не решился… да и, простите, у вас здесь кроме книг взять нечего. Книги не ходовой товар. Я надеялся подобрать приличный костюм да пару кислородных баллончиков. Верите, с бесплатным фильтром порой просто невмоготу бывает, а в помещения с фильтрованным воздухом такие, как я, не часто попадают.
Тиму стало жалко себя. Он засопел, достал таблетку бискардина, сунул за щеку. Вальд вертел в руках какую-то деталь. Он осторожно положил ее, задумался.
— Не знаю, что с вами делать? Позвать полицию? — Он оглядел Тима, пожал плечами: — Да не дрожите вы, черт возьми!
Но Тим почувствовал, что больше не может выдерживать напряжение и выкручиваться. Он всхлипывал и тряс головой, — страж морали плакал навзрыд. Сладко и бездумно. Вальд растерянно топтался перед ним.
— Ну вот, этого еще не хватало. Ферро, не стой же, сделай что-нибудь.
Кибер наклонился над Тимом и стал поглаживать седую плешь стража теплым четырехпалым манипулятором. Тим вздрогнул и заревел в голос.
— Ничего, хозяин. Сейчас ему станет легче. Слезы, я читал, облегчают душу. Покаяние, а это несомненно явление покаяния, благотворно. Ибо, не раскаявшись, не спасешься. Врачевание…
Вальд отошел в угол и диковато прислушивался к бормотанию робота. Страж морали, свесив тонкие волосатые лапы, развалился в кресле и расслабленно хлюпал носом, а рядом суетился и оглаживал его кибер. Несуразная картина, но… если бы знать, как выпутаться из этой истории? Только не центурия. Как всякий нормальный джанатиец, Вальд не любил полицию. И неожиданно для себя он предложил ночному гостю остаться у него до утра.
— Куда вы пойдете в таком состоянии, — добавил он.
Тим, всхлипывая, достал из кармана и долго надувал матрасик, потом расстелил его на полу между книг, без мыслей улегся и моментально уснул.
Вальд постоял над поверженным жрецом, покачиваясь с пяток на носки, погасил стены и ушел к себе в кабинет. Предварительно он включил еще один фильтр: когда-то бродяге повезет подышать чистым воздухом, вон их сколько, задохнувшихся в приступах астмы, подбирают по утрам на обочинах. Ферро, щелкая запорами, открыл у себя на боку крышечку, вытащил из глубины и размотал шнур и воткнул штепсель в розетку. Потом он замер неподвижно, как всегда, когда подзаряжал аккумуляторы.
…Пастор Джонс улыбался краешком рта. Этот Слэнг светлая личность, не щадит себя и, похоже, не врет. Старый простодушный пакостник, пожалуй, искренне считает себя закоренелым грешником — забавное заблуждение, по счастью, широко распространенное. Но, силы небесные, при чем здесь бытие Божье?
— Все это очень интересно, господин Слэнг. Однако вы отняли у меня больше часа, вместо пяти минут. Я обременен обязанностями, я должен закончить тезисы воскресной проповеди.
— Вы правы, святой отец. Я несколько растянул завязку. Еще полчаса, вы не пожалеете. Я ведь не уйду, не договорившись с вами. Меня, простите, часто вышибали в дверь. Что ж, я лез в окно.
— Верю. Не отвлекайтесь.
…Тим проснулся свежий и ясный, без привычной утренней боли в голове, видимо, очищенный воздух прогнал боль. Книги с пола исчезли, было прибрано. Вчерашние страхи улетучились, настроение было прекрасное, день обещал удачу.
Тим размялся, нащупал в пиджаке тубу с жеватином, оставшуюся от бесплатного завтрака, съел содержимое и стал жевать упаковку: прекрасно очищает зубы. Остаток пластика сунул под кресло. Он быстро привыкал к обстановке. Умение приспосабливаться у Тима было развито необычайно, о чем он когда-то не раз говорил своим сотрудникам. И когда в комнату вошел Вальд и с ним кибер, Тим уже сидел: нога на ногу.
— Привет, хозяин, — развязно сказал он. Вальд кивнул в ответ. — Давно он у вас? — Тим ткнул пальцем в грудь кибера.
— Больше года. Я сам его сделал, для домашних услуг. Собрал из бракованных элементов.
— Ворованных элементов? — По мнению Тима, лучше сразу узнать, с кем имеешь дело. Правда, можно получить по физиономии, но с издержками надо мириться, это еще не самое худшее.
— Фэ! — Вальд укоризненно сморщил нос. Тим смешался, не надо бы так сразу, так грубо. Вот что значит жизнь без настоящего дела, теряешь квалификацию, забываешь основы.
— Прошу прощения. Итак, кухонный робот. Не так давно я месяц пробыл в узилище, так у нас по камерам еду тоже разносил робот, говорили, страшно дорогой. Но я верю, сделать самому дешевле, чем держать прислугу или купить готового. Он, надо полагать, неплохо варит кашу, а? — Тим принужденно хихикнул, но одна туба жеватина, это, согласитесь, маловато, и кто знает, когда повезет поесть горячего.
— Он уже не варит кашу! — с неожиданной злостью сказал Вальд. — Это уже не кухонный робот, это точка над 'i'. Конечный результат. И это я сам, своими руками собрал ему мозги. Воистину, захочет Господь покарать — отнимет разум.
— Не поминай имя Божье всуе! — переделал кибер третью заповедь.
Тим оживился: это уже что-то близкое к его специальности. Он совсем освоился с новым знакомым, с его откровенностью, с его раскованностью.
— О, слышал? Он меня учит, этот алюминиевый котелок с медными потрохами! — Вальд забегал по комнате, смеясь и ругаясь одновременно. Потом он успокоился, сел рядом.
— Ты, Божья тварь, принести сифон и два стакана.
Робот, мягко переваливаясь на подошвах широких ступней, ушел на кухню.
— Так вот, — продолжал Вальд. — Я обнаружил это не так давно. Мне надоело сидеть на концентратах, достал ему книгу о вкусной пище, такая, с красивыми картинками. Он взял. Ну, думаю, теперь я поем. Не тут-то было. Вместо каши стал кормить меня ламинарией с бобами, день за днем. — Вальд заскрежетал зубами. — Однако терплю. Купил сборник «Кибер дома» и еще «Миллион полезных советов». Зевает над книгой: обленился, штанов погладить не хочет. Веришь, стираю сам.
Робот принес на подносе сифон и бренди, поставил на столик, сходил за бутербродами на тарелочке, отошел в темный угол и уткнулся в книгу, подсвечивая страницы фонариком, вмонтированным во лбу.
— Что он читает?
— Не поверите — Библию.
— Что? — Тим расплескал коньяк. Вот так штука, этого хода он не ожидал. Кибер с Библией, в этом что-то есть.
— Во-во! И я сначала удивлялся. Я ж его хорошо задумал, но если блоки нестандартные, то бывает спонтанный сбой программы. Ошибка, разве ее теперь найдешь. Получился какой-то не от мира сего… — Вальд хмыкнул. — Вы заметили, я уже перенимаю его терминологию.
— Как же это он? — Тим тянул время, ему надо было уяснить открывающиеся возможности. Сейчас самое главное — поддерживать разговор. — Ай, бедняга…
— Это не он, это я бедняга! — закричал Вальд. — Я на работу, а ему делать нечего, долго ли бобы открыть, вот и стал читать все подряд. — Вальд обвел жестом книжные полки. — А у меня здесь чего только нет — и биология, и электроника, и словари старые. А главное, от деда осталась библиотека по истории религии, вон в том ящике. Микропленки на двадцать тысяч томов, дед всю жизнь собирал, а он за месяц
